Проклятье!

Он почувствовал, что совершенно бессилен изменить будущее, как был бессилен схватить и задушить ветер, который, невзирая ни на что, в этой тихой отравленной наркотиком деревне, кружил вокруг него с бешеной скоростью.

Мэтью плотнее закутался в плащ и понуро побрел обратно в дом на Лайонфиш-Стрит. Интересно, а крылатки не ядовитые? Он не имел понятия.

В доме он нашел свою сумку, в которой доставили новые костюмы и рубашки, которые для него заказала Матушка Диар. На комоде в спальне рядом с умывальником в небольшой баночке лежал зубной порошок, несколько зубочисток, кусок мыло, пара свежих белых мочалок и бритва.

Мэтью знал, что Профессор Фэлл был уверен в его благоразумии. Да и вряд ли он использует бритву, чтобы перерезать себе горло, до того, как увидит Берри и Хадсона и получит некоторые ответы. Но использовать бритву по назначению сейчас было бы в самый раз.

Он заметил также, что ему принесли закупоренный стеклянный кувшин воды и белую чашку — все это стояло на туалетном столике.

Он хотел поблагодарить Профессора Фэлла за радушное гостеприимство и планировал сделать это на следующий же день. Лицом к лицу. Без масок между ними.

Солнце медленно восходило в небе, пророча безоблачную и столь желанную ясную погоду. Мэтью оделся в свой серый костюм и жилет, после чего почти час провел в ожидании. Кровать была довольно комфортной, но дискомфорт в его разуме позволил проспать не больше трех часов: примерно раз в четверть часа он просыпался, и мысли еще долго не давали ему вновь погрузиться в сон.

Пока солнце протягивало свои лучи по половицам комнаты, Мэтью молча наблюдал за ними, сидя на стуле. В окне он видел случайных прохожих, неспешно бредущих по улицам. Он задумался о том, как было организовано это место. Были ли здесь команды рабочих? Занимались ли они такой работой, как уборка улиц, починка стен, зодчество, были ли здесь плотники, извозчики и прочие? Разумеется, за всеми здесь наблюдали люди Фэлла: если предположение о наркотиках оказалось верным, то за такими работниками нужен был глаз да глаз. Чем люди здесь зарабатывают себе на пропитание? Развито ли здесь садоводство? Выходят ли стражники на охоту? Рядом находилось море, но была ли возможность отправиться на рыбалку с этого берега: судя по звуку, волны бились о крутые скалы, и вряд ли лодки можно было так просто спустить на воду. Возможно, поблизости имелась некая защищенная гавань или пляж?

Мэтью подумал, что на Прекрасный Бедд были затрачены немалые усилия. Из своего небольшого расследования, мотивированного природным любопытством, прошлой ночью он выяснил, что это место было чем-то похожим на средневековую крепость. Как Профессор Фэлл получил власть над этой территорией? Может, она просто была заброшена много лет, а Фэлл приобрел ее в собственность — интересно, в каком количестве ему принадлежит здешняя земля? — и перестроил все. Вполне в его силах было сделать такое. Но идея держать здесь людей как узников… это было, как сказала мадам Кандольери, полным безумием. Хотя с Профессором Фэллом всегда имело место что-то, что в конечном итоге могло показаться полным безумием, но он не гнушался никаких методов, чтобы достичь своих целей.

Мэтью боялся.

Он чувствовал страх на языке, как самое горькое из вин. Он старался держаться подальше от бутыли с водой, хотя горло уже горело от жажды. Пока он умывался и брился, используя данную ему воду, он невольно задавался вопросом, мог ли отравиться через кожу. Страх опускался все ниже в грудь Мэтью, обвивался кольцами вокруг его сердца и принимался сжимать его, намереваясь раздавить. Тотально увязнуть в хватке Фэлла — уже достаточно печальная перспектива, но неужели Берри и Хадсон тоже…

А ведь скоро эта участь постигнет и судью Арчера, если карета, которая должна была доставить его сюда, уже не приехала (например, рано на рассвете), и его тайно не забрали в какой-нибудь амбар, не дав состояться встрече с оркестром, а позже тихо не перерезали ему горло. Есть ли здесь какой-то городской глашатай, возвещающий о вновь прибывших? И как, к примеру, в Прекрасную Могилу добираются новости с Большого Света? С помощью гонцов, доставляющих новости, проезжая по определенным маршрутам? Это, пожалуй, была единственная догадка, не лишенная смысла.

Он рассеянно повернулся к двери, среагировав на стук. Сердцебиение Мэтью участилось, и он почувствовал, как пот выступает у него в подмышках.

— Заходите, — хрипло сказал он.

За ним послали Джулиана Девейна. Молодой блондин сегодня был одет в табачно-коричневый плащ поверх костюма, а на его голове была темно-зеленая треуголка, намеренно наклоненная набок. Этим утром он предпочел не угрожать пистолетом — ограничился лишь устрашающе строгим лицом и холодным взглядом серых глаз.

— Пора, — только и сказал он.

Мэтью поднялся со стула.

— Профессор может подождать. Я хочу видеть своих друзей.

— На самом деле, я здесь, чтобы отвести тебя к ним. Сначала к девушке.

Мэтью приготовился к испытанию воли. На несколько секунд его выбило из колеи, но он понял, что Фэлл не спешил вогнать шип ему в мозг.

— После тебя, — хмыкнул Девейн, картинно придерживая дверь.

Мэтью надел свои плащ и треуголку и вышел из дома на ярко освещенную солнцем улицу, хотя порывы холодного ветра все равно казались острыми, как уколы ножа. Девейн держался в нескольких шагах позади него, пока они не добрались до площади, а затем он поравнялся с ним и принялся идти рядом, указывая нужное направление. В лучах яркого дневного света Мэтью более детально разглядел крепостную стену, что защищала деревню: она явно была очень старой, сложенной из грубого серого камня. Мэтью насчитал шестерых охранников с мушкетами на патрульных постах, но допускал, что могли быть и другие, просто не попавшие в поле зрения. В конце дороги — около ста ярдов к юго-востоку — проглядывались большие, массивные деревянные ворота с небольшой гауптвахтой слева. За стенами невозможно было разглядеть ничего.

Они вышли на площадь. Несколько человек пожелали Девейну доброго утра, но он проигнорировал их. Мимо проехал вагон, груженный дюжиной бочек. Мэтью отметил, что они были гораздо меньше тех, что содержались на складе Черноглазого Семейства со смертельным пойлом внутри. Интересно, подумал молодой человек, этот наркотик, который они называют джином, делается прямо здесь? Такие ящики могут производиться где угодно, но почему они отличаются размером от других?

Мэтью заметил пару женщин и маленького мальчика, подметающих улицу. Два упитанных и хорошо одетых мужчины увлеченно разглядывали витрину магазина, над которым висела вывеска «Товары Общего Назначения». Они были вовлечены в какой-то разговор, предметом которого могла быть как погода, так и политика Парламента. Лица их чуть разрумянились от холода, но в них не читалось и намека на тревогу по поводу того, что они являются здесь вечными узниками в крепости Фэлла.

На другой стороне площади Девейн увлек Мэтью на улицу с вывеской Редфин-Стрит. Здесь небольшие домики с черепичными крышами также соседствовали с домами, у которых крыши были соломенными, но из всех труб поднимался легкий дымок. Некоторые строения были окружены аккуратным белым забором, отделяющим одно жилище от другого. В этом месте ощущалась какая-то поддельная, искусственная идиллия: как в лесу, в котором слишком тихо и не слышно даже птичьего пения. Тихо было и здесь…

Чуть дальше навстречу Мэтью и его конвоиру вышла женщина средних лет в синем платье. Она двигалась по улице так, будто танцевала с невидимым партнером. Завидев Девейна и его узника, она медленно и грациозно присела, как это принято в менуэте. Милая рассеянная улыбка, которой незнакомка одарила первых встречных, не смогла вызвать у Мэтью никаких чувств, кроме ужаса: глаза женщины были пустыми, не выражали ничего. Она смотрела на Мэтью и Девейна, но словно не видела их, а свой танец посвящала только ветру и никому другому. Эта женщина обитала где-то в ином мире, и смотреть на это было жутко.