— Даже если он новичок? — удивилась Марина.

— Новичкам не разрешено иметь собственное оружие. Лишь тренировочные шесты. Мастера мечей редко берут себе учеников. И те получают оружие обычно лишь тогда, когда умирает их учитель. Он отдает ученику свои знания и передает свой меч.

— Я видела, как сражался Альзар. Человек на такое не способен. Это было невероятно.

— Ха! Ты бросаешься его именем так просто, хоть я и предупредил тебя о последствиях, — старик вновь засмеялся своим скрипучим подобием смеха. — Ладно, позже сама поймешь цену этих слов. Если тебе интересно — Альзар человек. Не совсем обычный, но человек.

— Вы его знаете? — с интересом вскинула брови Марина.

— Конечно. Он один из моих учеников. Самый способный.

— Сожалею.

— О чем?

— Ну, я же рассказывала вам, — Марина немного смутилась, не хотела в очередной раз расстраивать старика. — Он погиб защищая меня.

— Вздор. Альзар не умрет, даже если его тело будет изрублено на мелкие кусочки. За эту силу он заплатил великую цену. Мой ученик обманул тебя, предстал слабым и беззащитным, чтобы ты взяла часть его клятвы. Взяла на себя бремя и получила от него кольцо, — Фергюсон кивнул на руку Марины. Девушка перевела взгляд на свой безымянный палец и увидела на месте, куда коварный мечник водрузил кольцо опоясывающий багровый рубец, как после сильного ожога.

— Что это?

— Печать клятвы. Ты скреплена обещанием. Теперь твоя душа будет стремиться выполнить клятву, данную Альзару.

— Защитить Линарис, — протянула Марина, а старик поморщился.

— С этой задачей тебе не справиться. Грядет война, Марина. В которой не место таким людям как ты.

— Это еще каким? — Марина насупила брови, будто стараясь пристыдить старика, хотя и сама прекрасно понимала, что он имеет ввиду. "Таким слабым," — наверняка хотел сказать Фергюсон. Никогда в жизни она не сможет сражаться с таким мастерством как Альзар.

— Ты слишком добрая. Чтобы взять в руки меч, нужно отбросить часть того, что делает тебя человеком. Этот путь — полон лишений и смерти. Его не может пройти тот, чья душа так чиста, — Марина увидела, как погрустнели глаза странного пещерного отшельника. Будто он пытался отговорить ее от судьбы, которую она и не выбирала.

— Но ведь вы говорите, что теперь я связана клятвой? То есть мне придется сражаться за этот Линарис, хочу я этого или нет?

— Ты можешь попробовать убежать. Но даже для этого тебе придется стать сильнее.

— А я не могу просто вернуться домой? — только сейчас Марина решила задать вопрос, который мучал ее с самого начала. И сразу почувствовала, как волна горечи подступает к горлу, а глаза наполняются слезами. Она словно превратилась в маленькую, испуганную девочку, которой не место было в этой пещере, в чужом мире, полном опасности.

— Не все так просто, Марина. Наши миры похожи, но при этом сильно отличаются. Один час в нашем мире равен году в твоем. И наоборот. Ты провела здесь несколько часов. К тому времени, как ты найдешь способ вернуться — пройдут дни, недели и месяцы, а в твоем мире десятки, сотни лет. Поэтому магия может просто не сработать.

— Что вы имеете в виду?

— Возможно к этому времени твой мир просто перестанет существовать, — пожал плечами Фергюсон. Неожиданно поднялся и, по-старчески крякнув, скрылся за своей занавеской. Покопался там несколько излишне долгих минут и высунулся, кидая некое подобие жестко-связанного пледа Марине. — Ложись спать прямо у костра. Тут сухо и тепло, закутайся в плед и постарайся уснуть. Знаю это непросто, но думаю усталость возьмет над тобой верх. А завтра мы решим, что тебе дальше делать. Идет?

Марина слишком расстроилась, чтобы отвечать. Она лишь незаметно кивнула и подтянула к себе плед. Закуталась в него и рухнула на пол пещеры, стараясь закрыть рот так, чтобы Фергюсон не слышал ее всхлипов. Вскоре она уснула, а старик еще долго сидел рядом, с интересом разглядывая гостью из другого мира. Его глаза видели душу девушки, чистую и нежную, не способную на злость и ярость.

— Зачем ты послал ее сюда, Альзар. Что увидел в ней, чего не вижу я? — прошептал сам себе Фергюсон, почесывая подбородок. Нелепая мысль посетила его сознание, такая же бредовая, как и все происходящее сегодняшним вечером. Он поднял палку и попытался легко ударить Марину по плечу, стараясь не разбудить. К его удивлению девушка, даже не думая просыпаться, сжалась всем телом и выгнулась так, чтобы увернуться от удара. Фергюсон не смог сдержаться и неожиданно причмокнул губами.

Марине ничего не снилось. Когда проснулась, то не чувствовала себя отдохнувшей. Спина болела, руки онемели и нехотя возвращали кровь в вены. Еще никогда Марине не удавалось отлежать себе практически все тело. Ноги саднило иголками, спина отказывалась выпрямляться, голова гудела как после многодневной попойки. Все, на что была способна девушка — было сухим скрипом, которому она попыталась придать все свое разочарование и боль.

— Вставай, уже утро, — буркнул Фергюсон, протягивая девушке стакан из почерневшего дерева, в котором плескалась черная вода. "Кофе," — пронеслось в болезненном сознании Марины.

Она жадно схватила кружку у старика, прошептав блеклое "спасибо" и сделала большой глоток. Все тело обожгло странным жаром, живот скрутило и ее затошнило. Это был не кофе, а какой-то отвратительный отвар черт его знает из чего. Судя по гулкому смеху старика, который наблюдал за бурей эмоций Марины — в этом напитки вполне могли оказаться его ногти и грязь из углов пещеры.

— Что это за отвратительное пойло? — поморщилась Марина, удачно поборов несколько накативших рвотных позывов.

— Мой собственный рецепт! — с гордостью рассмеялся Фергюсон, поднимаясь на ноги и махая Марине, предлагая следовать за ним. — Он поможет тебе в тренировках, если, конечно, ты сможешь его выпить до дна.

— Каких еще тренировках? — пробормотала девушка, поднимаясь вслед за старцем. Сама не зная почему, она выпила остаток противного напитка. Возможно, ей просто нравилось ощущение теплоты и силы, которое появлялось после каждого глотка. Не смотря на отвратительный вкус, запах и тягучую консистенцию.

Она оставила стакан и теперь шла вслед за Фергюсоном, который, смешно покачиваясь, следовал по узким проходам сквозь пещеру. Они шли к выходу, это Марина сразу поняла. Чем дальше они двигались, тем отчетливее она чувствовала запах свежей травы, чистого ветра и даже необъяснимый аромат цветов, которые не имели ничего общего с привычными ей земными растениями. Вскоре их путешествие завершилось и они вышли сквозь небольшой разлом в горе и тут же оказались на просторном лугу. Голова у Марины закружилась почти сразу и ей стоило недюжих сил, чтобы сохранить равновесие. Такое яркое обилие новых красок, вкусов и запахов поражало. Теперь она была уверена — это действительно другой мир. И не только потому, что над головой светило что-то отдаленно напоминающее солнце, вот только это было сразу три небесных светила, все разных оттенков желтого или оранжевого. Значительно меньше, чем привычное солнце, но расположенное под разными углами, из-за чего тени казались меньше, а воздух был невероятно горячим. Они оказались на просторном чистом лугу, но температура здесь была такой, как в какой-нибудь пустыне. Марина попыталась сделать сразу несколько глубоких вдохов, чтобы насытить легкие кислородом. Воздух здесь был совсем другой на вкус. Сладкий, тяжелый и горячий.

На лугу не было ни одного дерева, которое Марине показалось бы знакомым. Это были высокие, почти что оранжевые деревья, напоминающие цветом пальмы, а стволами яблоню. Листья были ярко-зеленого цвета, а еще в листве угадывались плоды каких-то фруктов, темно-синего цвета. Под ногами была короткая листва непривычного цвета, отдаленно напоминающего мятный.

— Это точно не земля, — уверенно протянула Марина.

— Да, это Перфрун, так мы зовем этот континент, где ты оказалась. Наш мир считается изначальным, у него нет названия. А твой мы называем Гидград.