— Да-да, просила. И я принесла его к себе. Он все время путается под ногами. Скучает по тебе.

Джил слабо улыбнулась.

— А как он ладит с Хироном? — Хирон, жилистая дворняжка, принадлежал Кейси.

— Он его тиранит, — рассмеялась Кейси.

Джил вдруг представила себе такую сцену и тоже засмеялась. Она засмеялась впервые за много дней и почувствовала себя чудесно. Но потом вспомнила о Хэле, о женщине по имени Кейт Галлахер, об Алексе Престоне и Шелдонах и погрустнела.

— Что случилось? — спросила Кейси.

Джил вздохнула. Кейси была очень проницательна, возможно, даже обладала сверхчувственными способностями. От вспышек ее интуиции временами делалось не, по себе. Джил постоянно твердила себе, что все это совпадения, но в глубине души знала: Кейси на самом деле обладает даром экстрасенса.

— Не знаю, чего я ожидала, но семья Хэла не очень-то дружелюбна. Конечно, все они в шоке. — Джил не сказала, что все они винят в смерти Хэла ее, она была просто не в силах говорить на эту тему. — Никто не верит, что у нас с Хэлом были серьезные отношения. Они считают меня проходимкой. Потому что я бедна и принадлежу к низшему классу — танцую.

— Какая гадость! — с чувством откликнулась Кейси. — Значит, семья Хэла не так уж мила, как, похоже, был он.

— Почему ты это сказала?

— Что сказала?

— Ты сказала, что Хэл был, похоже, милым.

Кейси помолчала.

— Видимо, сорвалось с языка. Я видела его всего три раза. Я Хэла толком-то и не знала.

Джил насторожилась.

— Кейси, ты чего-то недоговариваешь.

— Да ну что ты, — отозвалась Кейси, но она была честна до неприличия, и Джил сразу догадалась, что подруга лжет. — Расскажи мне о семье Хэла, — быстро попросила Кейси. — Через минуту мне уже надо уходить.

Джил попыталась избавиться от охватившего ее смятения. Она так устала, что не могла думать связно; у Кейси не было причин ее обманывать.

— Они неприятные люди, — наконец произнесла Джил. — Они настолько богаты, что ты даже представить себе не можешь. Их дом — это настоящее поместье, Кейси, через дорогу от Кенсингтонского дворца. — Она замолчала, опасаясь выпалить, что Хэл, видимо, был не в себе, если собирался привести ее в этот дом. Но Джил побоялась того, что Кейси могла сказать, а еще хуже — увидеть.

— Ничего себе, — отозвалась Кейси. — Значит, Хэл действительно был при деньгах.

— Да. — Джил колебалась. — Кейси, случилось нечто странное. — И поведала ей все о фотографии Энн и Кейт.

— Боже мой! — возбужденно воскликнула Кейси. — Джил, это не может быть случайным совпадением. А что, если та женщина на фотографии твоя бабушка или еще какая родственница? Вот было бы здорово! Ведь ты такое значение придаешь семье, родным! Может, Хэл должен был привести тебя к Кейт.

Джил уставилась на телефон. Теперь она почувствовала себя неловко.

— Мне пора, — быстро сказала она. — Спасибо, что заботишься об Иезекииле. Правда, огромное спасибо.

— Я что-то не то сказала? Джил, погоди. Я знаю, ты в это не веришь, но у Вселенной насчет тебя есть замысел, и это был не Хэл. — Голос Кейси звучал так искренне и возбужденно, что при других обстоятельствах Джил улыбнулась бы.

Но не улыбнулась. Она вдруг представила себе Хэла — не умирающего, а красивого, счастливого и живого.

— Не сегодня. Прошу тебя, у меня был жуткий день. Вселенная, Бог… Кто бы там ни был, он несправедлив. Хэл был хорошим, мы должны были быть вместе, и, честно говоря, я не понимаю, как Бог допустил, чтобы такое случилось! — Джил потянулась за своим вторым скотчем, но она уже выпила его.

— О, Джил, пути Господни неисповедимы, — с искренней убежденностью возразила Кейси. — Мы все идем по пути и…

— Знаю, знаю, у Вселенной для каждого есть свой замысел, — Существует основной план, — лихорадочно заговорила Кейси. — Я раскинула на тебя карты, Джиллиан, ничего не могла с собой поделать.

Джил напряглась. Именно этого ей и хотелось избежать.

— Я действительно устала, — начала она.

— Джиллиан, две карты выпадают все время. Ты должна быть осторожна.

Джил села на постели. В отличие от своей соседки она не была законченным романтиком. И не верила в предсказание судьбы. Во всяком случае, не до конца. Но достижения Кейси в этой области слегка пугали. Пришлось спросить:

— Какие две карты?

— «Безумец» и «Башня».

— Может, пояснишь? — попросила Джил; внезапная смена тона Кейси ей не понравилась.

— «Безумец» — это молодой человек. Он идет себе спокойненько вместе со своей собачкой и заплечным мешком. Но не смотрит, куда идет. Он вот-вот сорвется со скалы. — Кейси замолчала.

— И что это значит?

— Все очень просто. Ты должна смотреть, куда прыгаешь.

Джил облизнула губы.

— По-моему, я уже в свободном падении, — пробормотала она, подумав о приезде в дом Шелдонов.

— «Башня» — это средневековая башня. Возможно, когда-то она была частью какого-то замка. Башня каменная, но в нее ударила молния. Она вся охвачена пламенем. Люди в ужасе прыгают с нее.

У Джил на затылке зашевелились волосы.

— Не понимаю. — Но она все поняла.

— «Башня» означает разрушение. И обычно это разрушение происходит стремительно, как от удара молнии.

Джил молчала.

— Может быть, «Башня» говорит о смерти Хэла, — наконец выговорила она.

— Нет. Я так не думаю. — Кейси помолчала и добавила: — Уверена, что она относится к будущему.

Джил не согласилась, но ничего не сказала. Смерть Хэла разрушила ее жизнь, она уже никогда не будет прежней. Если это не разрушение, что тогда? Кейси ошибается. «Башня» относится к настоящему, а не к будущему.

Кейси снова заговорила:

— Доверься мне, Джиллиан, и доверься звездам, они твои союзники.

— Не думаю.

— Все имеет свои причины, — мягко заметила Кейси.

— Нет. Нет, не все.

— Позволь мне вытащить одну карту. Чтобы прояснить картину. — Голос Кейси звучал настойчиво.

— Зачем? — спросила Джил, но тут же услышала, как зашуршали карты. Это не имело смысла, потому что ее ситуация была ясна. Хэл умер. Она одна. И, Боже мой, она убила его, потому что небрежно вела машину.

Но потом Джил вспомнила о его предсмертных словах и подумала о Кейт Галлахер. Затем шорох карт прекратился. На том конце линии воцарилась тишина.

— Что там? — прошептала Джил.

— Женщина. Может, это и ты, но я так не думаю, потому что это «Императрица». Она очень могущественна, окружена богатством и очень творческая личность, возможно, в области искусства.

— Я занимаюсь искусством.

— Она может быть беременна, — медленно произнесла Кейси.

Джил вытаращилась на телефонный аппарат.

— Она беременна. Джил, ты часом не беременна?

— Нет, — отозвалась Джил и затаила дыхание. Для одной ночи ей уже хватило фатализма, если она еще и беременна, то этого не перенесет. — Мне пора. Я буду дома через два дня. Спасибо за все.

— Джил! Будь осторожна. Увидимся, когда вернешься.

Говорить Джил не могла. Она быстро повесила трубку. Хэл мертв. Она просто не может быть беременной.

Джил попыталась вспомнить, когда у нее последний раз были месячные, но память подвела ее. «Тряхни ее, эту „Башню“, — подумала она. — И „Императрицу“ тоже!»

Она не беременна. Этого не может быть. Это стало бы самым жестоким из возможных поворотов судьбы. Ей казалось, что ничего хуже уже случиться не может, но если она носит ребенка Хэла, то это, разумеется, возможно.

Джил улеглась и лежала, глядя в потолок. Она опьянела от скотча, измучилась, дико перепугалась. Когда усталость наконец взяла свое, Джил уснула, и последнее, о чем она подумала, было: нет ли какой связи между нею, Хэлом и женщиной по имени Кейт?

Она спала, и ей снилась сырая, темная, разрушающаяся башня, спасения из которой не было.

Следом за Шелдонами Джил вошла в англиканскую церковь, где была назначена заупокойная служба. Стук ее каблуков эхом отдавался от старинных каменных плит пола. Как и большинство, если не все церкви Англии, эта, построенная пятьсот или шестьсот лет назад, принадлежала другому времени. Стены были сложены из грубого камня, в окнах старинные витражные стекла, скамьи поцарапаны и сильно потерты. Большая часть их уже была заполнена друзьями и близкими семьи.