— Папа, ты когда-нибудь слышал про место под названием Часовой каньон к северу от Голливуда? — спросил он отца. — Очень уж интересное название.

Папа оторвался от книги.

— Часовой каньон? — переспросил он. — Гм-м-м, что-то отдаленно припоминаю. Посмотрим в атласе. — Он подошел к книжному шкафу и достал большой атлас Калифорнии.

— Так, значит. Часовой каньон, — повторил он, перелистывая страницы. — Посмотрим-посмотрим, ага, есть такой, слушай: «Небольшой уединенный и труднодоступный каньон к северу от Голливуда. Первоначальное название — каньон Солнечных Часов — объясняется тем, что с определенного угла пик одного из окружающих каньон холмов напоминает гномон солнечных часов, а гномон. Боб, — это вертикальная часть солнечных часов, которая отбрасывает тень на горизонтальный циферблат. Вот почему твой каньон так называется. Каньон Солнечных Часов — слишком длинное название, и его стали называть короче — просто Часовой каньон.

— Спасибо, папа, — поблагодарил Боб. Он продолжил работу над заметками о прошедшем дне, и тут ему в голову пришла мысль: не стоит ли рассказать Юпитеру о том, что он только что узнал. Вроде бы ничего особо важного в этом не было, но судить о том, важно это или нет, мог только сам Юпитер. И Боб решил позвонить Джонсам. Когда Юпитер подошел к телефону. Боб все ему рассказал. В трубке долго длилось молчание, а потом Боб услышал, что Юпитер тихо охнул.

— Боб, — произнес Юпитер, едва скрывая волнение, — я нашел. Вот он — ключ к решению.

— Какой ключ? — переспросил Боб, пытаясь понять ход мыслей Юпитера.

— Тот самый ключ, которого мне не хватало. Слушай, ты завтра утром работаешь в библиотеке, да? Вот и хорошо, подходи сюда после обеда. Скажем, в час дня. У меня все будет готово.

— Готово к чему? — переспросил Боб, но Юп уже повесил трубку. Недоумевая, Боб вернулся к своим заметкам. Если и был ключ в том, что он рассказал Юпитеру, то он понятия не имел, что этим ключом можно открыть.

С этими мыслями он и отправился спать, а все следующее утро, работая в библиотеке, размышлял о том, что же затевает Юп.

Об этом он так и не догадался, пока не прибыл на склад Джонса. Там его уже ждали Юпитер, Пит и Гус. Грузовичок тоже был готов к выезду, и Конрад с Гансом вдвоем сидели в кабине. В кузове лежали две лопаты и большой кусок холстины, чтобы мальчикам было где сидеть. В руках Юпитер держал фотоаппарат.

— А куда мы, собственно, едем? — спросил Боб, когда грузовичок, трясясь по ухабам, выехал за ворота.

— Да я бы тоже не прочь был бы это узнать, — поддакнул ему Пит. — Что-то, Юп, ты слишком скрытничаешь. Посвятил бы нас в свои планы, мы ведь все-таки — одно сыскное агентство.

— Мы отправляемся на проверку сообщения, которое Гус получил от Горацио Августа, — объявил Юпитер, явно очень довольный собой. — Ганс и Конрад едут с нами как охрана. Не думаю, что кто-нибудь решится на нас напасть в их присутствии.

— Ладно, хватит нам голову морочить, — разозлился Пит, — объясни же толком, что происходит.

— Ну, хорошо. Боб дал мне ключ к разгадке, рассказав, что Часовой каньон, в котором жил дядюшка Гуса, раньше носил название «Солнечные Часы», — начал объяснять Юпитер. — Да я и сам должен бы был догадаться: я же сидел там на кухне, привязанный к креслу, и видел тень от заостренного горного пика. Понимаешь, Гус, твой дядюшка рассчитывал, что ты найдешь решение, если вспомнишь о его увлечении способами определения времени. Он решил, что ты или твой папа сопоставит это с названием каньона и с его письмом и вы поймете, что он имел в виду, тогда как другие, не знающие о его хобби, об этом догадаться не смогут.

— А я все равно ни о чем не догадался, — заявил Гус.

— А я, кажется, понял! — с волнением воскликнул Боб. — «Солнечные Часы» — тень от огромного гномона указывает место на газоне перед домом, где спрятан рубин, там-то Гус и должен копать. Правильно?

— Молодец, архивариус, — похвалил его Юпитер.

— Но газон-то большой, — вмешался Пит. — Как мы узнаем, где копать?

— А в послании это место указано, — сказал Юпитер. — Давайте еще раз прочтем его. Гус, дай, пожалуйста, письмо… спасибо.

Он развернул письмо и начал его читать:

— «Август — твое имя, август — твоя слава, и в августе твое счастье». Это все пишется для того, чтобы привлечь внимание Гуса к слову «август», тогда как другому эти слова бы показались бессмыслицей. Дальше: «Пусть гора препятствий, стоящая на твоем пути, не остановит тебя. Тенью твоего рождения отмечены и начало, и конец». А вот эта фраза, казалось бы, говорит одно, а на самом деле значит совсем другое. Дядюшка надеялся, что Гус догадается, что речь идет о горе, высящейся над Часовым каньоном, а «тень твоего рождения» означает место, на которое будет падать тень горы во время твоего рождения, то есть в два часа тридцать минут пополудни шестого августа. Согласен, Гус?

— Да, все правильно. Теперь я тоже понимаю. Август-гора-тень-время рождения. Все это сразу бросается в глаза, если знаешь, что речь идет о гигантских солнечных часах.

— А все остальное в послании совершенно просто, — продолжал Юпитер, — «Копай глубже» — чего уж тут не понять. А дальше все написано для того, чтобы запутать посторонних. Вот, правда, слова «время очень важно» имеют двойной смысл. С одной стороны, они означают, что надо торопиться, чтобы найти рубин, а с другой — опять же связаны с солнечными часами — важно знать точное время суток.

— Два тридцать пополудни. У нас меньше часа времени! — воскликнул Пит.

— Успеем, мы уже почти приехали. Пит с опаской посмотрел назад. Дорога была пуста, не было видно ни одного автомобиля.

— На этот раз, кажется, за нами слежки нет, — сказал Пит.

— Я уверен, что теперь мы на правильном пути, — отозвался Юпитер, — а с Гансом и Конрадом нам вообще нечего бояться.

Они свернули на узкую дорогу, ведущую в Часовой каньон. Холмы подступали к ней вплотную, но потом как бы разбегались перед небольшой равниной, на которой стоял дом Горацио Августа. Ганс остановил грузовик и обратился к Юпитеру:

— Что будем делать, Юп? Смотри, нас опередили.

Мальчики вскочили на ноги и озабоченно посмотрели вперед. На площадке перед домом стояло несколько больших самосвалов, бульдозер и огромный дизельный экскаватор. Гигантские стальные челюсти его ковша пожирали дом Горацио Августа. Крыши и одной стены уже не было. Экскаватор смыкал зубы на очередной порции строения и переносил обломки в кузов стоящего рядом самосвала. Бульдозер утюжил землю за домом, выкорчевывая деревья и разравнивая клумбы.

— Дом сносят! — закричал Пит. — Помните, Двиггинс говорил, что на его месте собираются построить несколько коттеджей.

— И они тут все перепашут, только ровное место останется, — застонал Боб. — Может, они уже нашли «Огненный Глаз».

— Вряд ли, — поеживаясь, заметил Гус. — Смотрите, куда падает тень от горы. К этому месту они еще не приблизились.

От дома отъехал самосвал, полный строительного мусора.

— Прочь с дороги, — крикнул его водитель Гансу, — дайте проехать, у нас оплата почасовая! Ганс отъехал в сторону и дал самосвалу дорогу.

А обломки тающего на глазах дома уже сыпались из ковша экскаватора в новый грузовик.

— Отгони машину вон туда, — сказал Юпитер Гансу, — и стой там. Если тебя кто-нибудь о чем-нибудь спросит, отвечать на вопросы буду я.

— Хорошо, Юп, — отозвался Ганс. Он отъехал метров на двести и остановился там, где его грузовик никому не мешал. А мальчики остались смотреть, как ломают дом. Вдруг к ним с другого конца лужайки подошел низенький толстячок в костюме с галстуком, но со строительным шлемом на голове.

— А вы, ребята, что тут делаете? — недовольным тоном спросил он. — Нам тут зрители не нужны.

Боб и Пит не знали, что ответить, но у Юпитера ответ был готов.

— Понимаете, мой дядя купил всю мебель из этого дома, — сказал он, — и послал нас посмотреть, не осталось ли тут еще чего-нибудь, что можно было бы по дешевке купить.