– Я хочу, чтобы вы знали, сэр: я действительно очень беспокоюсь, и я полностью согласен с господином Питтом.

Даже Рос, казалось, удивился:

– Вы за то, чтобы война развернулась на двух фронтах? Вы за то, чтобы оставить наши берега абсолютно открытыми для нападения, отослав флот защищать полоску земли за тысячу миль отсюда?

– Не только землю, дорогой друг. Тот, кто командует Италией, командует Средиземноморьем, а мы не можем себе позволить долгое время не торговать с нашей Индией. Ну, самое малое, чего мы можем лишиться из-за дьявольской француз–ской блокады, так это модных шелков. Клянусь, смешно сказать, но мы уступаем итальянцам и испанцам даже в качестве кружев и серебра. Стоит только взглянуть на это. – Харт вытащил кружевную манжету из рукава камзола. – Сделано не более чем в десяти милях отсюда, а какой непрезентабельный вид! – Он презрительно цокнул, на сей раз в абсолютной тишине, повисшей в комнате.

Винсент взглянул на Роса, незаметно кивнув в сторону эсквайра.

– Это абсолютно необходимо?

– Боюсь, что да, особенно если мы надеемся на успех нашей операции – захватить Капитана Старлайта. До сих пор нам не хватало добровольцев в этом деле, и глупо отказываться даже от самой малой возможности, если она подворачивается.

Рене не могла удержаться от изумленного взгляда: Tайрон снова обращался к Росу, указывая вилкой, что его рот набит пастернаком и он не может говорить.

– Кажется, я снова виноват: я сделал одно упущение, – вздохнул Рос. – Я забыл упомянуть, что господин Харт – наш уважаемый дорожный инспектор, и потому, кроме, может быть, Капитана Старлайта, нет другого человека в этих пяти округах, который знает каждый холм, каждую рытвину на всех дорогах отсюда до Лондона.

Рене обратилась к полковнику:

– Прошу прощения, месье?

– Я говорил о том, что вы упомянули о своем намерении уехать сегодня из Гарвуд-Хауса. Ничего срочного?

– Нет. – Она перевела дыхание. – Нет, я… я слышала, что сегодня в городе открылась ярмарка, и подумала, что Антуану не мешало бы побывать там, посмотреть. Он неважно себя чувствовал в последние несколько дней и…

– И вы намеревались поехать одни? Без эскорта?

– Госпожа Пиджин поехала бы с нами. И Финн.

– Конечно. – Рос нахмурился. – Я спрашиваю лишь потому, что произошел еще один инцидент на дороге.

– Карету подстерегли на дороге в Латтеруорт, вчера вечером, и довольно рано, – пояснил капрал Мальборо. – Некоторые свидетельства указывают, что, возможно, это снова работа Капитана Старлайта.

– Возможно? – Рос поднял бровь.

Молодой офицер вспыхнул.

– Есть некоторые сомнения в том, что именно он совершил преступление. Грабеж был слишком жестокий по своему характеру и совершенно не похож на его прежние налеты.

– По вашему мнению.

– По м-моему мнению, да, сэр.

– Которое я не принимаю.

Мальборо побагровел, лицо его напряглось, и он уселся на стуле так прямо, словно проглотил аршин.

– Грабитель ужасно избил одного пассажира пистолетом, – продолжал Рос, – а другого подстрелил. И все это из-за скудной поживы – трех гиней и дешевой булавки для шейного платка.

– Какой ужас! – воскликнул Тайрон. – Вчера вечером, вы говорите? И довольно рано? Выходит, теперь опасно даже на обед отправиться или поиграть в вист?

– Я усилил патрули, – заверил его полковник Рос.

– Вчера вечером у меня был разговор, – хрюкнул Винсент. – С бригадой ваших слишком энергичных служак, по дороге в Берквелл.

– Там было десять человек, – Рос побледнел, – они просто выполняли свои обязанности. Если бы вы побеспокоились заранее и сообщили бы мне, что должны прибыть в Ковентри очень рано, это могло бы уберечь вас от такого неудобства, как сопровождение в штаб, где меня, как обычно, окружили задержанные джентльмены, заявлявшие о своей невиновности и о произволе тех, кто их сюда доставил.

– Если вы полагаете, что я намерен предъявить вам счет за каждую проведенную там минуту, – Эдгар Винсент пристально посмотрел на Роса, который пожирал взглядом Рене, и хлопнул по столу, – то вы имеете дело с тем, кто знает, что надо делать.

Рос только улыбнулся.

– Скажите, – он наклонился вперед и поставил перед Рене серебряную фляжку, – вы, случайно, не знаете, кому она принадлежит?

Рене собрала все оставшиеся силы, чтобы выражение ее лица не изменилось. Ей незачем было осматривать серебряную фляжку – Финн оставил ее в гостинице после того, как стукнул Роса по голове подсвечником.

– Если вы знаете, – продолжал Рос, – я с превеликим удовольствием верну ее владельцу.

– Нет, – пробормотала она. – Боюсь, я даже не представляю, месье, чья это вещь.

Он впился пальцами с уродливо обкусанными ногтями в серебро и многозначительно взглянул в сторону Антуана.

– А ты, мальчик? Не видел ли этого предмета прежде?

Пораженный, что кто-то заметил его, сидевшего в конце стола, Антуан поднял ясные синие глаза от фляжки, которую он видел слишком часто, чтобы не узнать ее, и пристально посмотрел на полковника.

Если бы даже булавки загнали мне под ногти и вырвали ноготь большого пальца,явсеравнонесказалбыничего.

– Что он ответил? – вежливо обратился к Рене Рос.

– Он сказал «нет», месье. Эта вещь ему не знакома. Он никогда ее прежде не видел.

– Разрази меня гром, это же прекрасной работы вещица, – заявил Тайрон. Он потянулся и вырвал флягу из рук Роса, поворачивая ее к свету и стараясь разглядеть клеймо. – Английская работа, я клянусь. Викс… или, возможно, Нетертон. Вы уверены, что вы ее не выиграли, полковник?

– Нет уж, благодарю вас, я предпочитаю сам ковать свою удачу, а не полагаться на то, как лягут карты или кости.

– Жаль. А мне везет с козырями. Но умоляю, скажите мне, вы не забыли насчет суаре, которое состоится сегодня вечером в Фэрли-Холле? – Он снова посмотрел на Рене. – Я прошу вас пообещать, мамзель, что вы тоже будете там, поскольку я должен знать, что найдется дружеская рука, на которую я могу опереться и спастись.

– От чего вас надо спасать? – грубо спросил Винсент.

– О мой Бог, кажется, леди Вулридж намерена соединить меня с ее дочерью. Вы должны знать эту особу – у нее усы такие же роскошные, как у моего двоюродного дедушки Горацио.

Рене впервые слышала о предстоящем приеме и собиралась сказать об этом, но ее опередил полковник Рос:

– Действительно, Эдгар только что сообщил мне, что сегодня вечером опять соберется компания у лорда Вулриджа. И он намерен отыграть тысячу гиней, которые он потерял в последний раз.

– Да? – Тайрон выкатил глаза и уставился на Винсента. – У него играют, как известно, несколько дней подряд. Я благодарен небесам, меня никогда не тянуло играть в кости, – он сложил пальцы ковшиком, словно собирался подбросить невидимые кубики, – хотя, говорят, это приносит хорошую прибыль.

Рос стиснул зубы и обратился к Рене:

– Вам незачем беспокоиться, что вы окажетесь заложницей у Вулриджа до окончания партии. Я думаю, что Эдгар не будет держать вас там до полуночи, мадемуазель.

Сердце Рене гулко ударилось еще раз, прежде чем окончательно успокоиться. Так вот почему они явились сюда! Чтобы удостовериться, поедет ли она на свидание с Капитаном Старлайтом.

– Вероятно, я должна найти Финна и сообщить ему об изменении наших планов, – спокойно сказала Рене.

– М-м. – Рос проглотил горячий чай, прежде чем ответить. – Позвольте мальчику уйти: он, кажется, закончил завтрак, а наша беседа будет для него невероятной скукой. Мальборо тоже может отправляться с ним. Заберите мальчика и… покажите ему лошадей.

Антуан подождал знака от сестры – она кивнула – и выскочил из комнаты, как ошпаренный кот. Капрал поднялся и, ступая более спокойно, последовал за ним, хотя было совершенно очевидно, что он обижен на столь небрежное обращение. Харт шумно вздохнул.

– Я все еще пребываю в недоумении: мне не ясно, зачем меня подняли в столь ранний час. Конечно – ха-ха! – вы же не предполагаете, что я возьму петарду и присоединюсь к охоте на этого жулика Старбрайта или как там его? Разрази меня гром, если я могу вспомнить, когда в послед–ний раз держал в руках пистолет.