Меткий выстрел взбодрил мужчин, и они принялись снова заряжать орудие. Максим опять склонился над стволом, прицеливаясь, потом еще раз выстрелил. В конечном итоге дорога, испещренная глубокими воронками, расположенными на расстоянии примерно двадцати шагов и тянувшимися до самого моста, превратилась в сплошное месиво. Удовлетворенные достигнутым результатом, мужчины переместились на другую сторону ворот и принялись пристреливать вторую пушку.

Окинув взглядом то, чего добились мужчины с тех пор, как исчезла фрау Ганс, Илис пришла к выводу, что все свое рвение они скорее вкладывали в укрепление замка, чем в подготовку отъезда. Казалось, они больше не рассматривали бегство как возможный способ спасения.

Вечером того же дня Илис сидела в спальне и ждала мужа. Ее мучило нетерпение, смешанное со страхом. Она уже достаточно много знала о Хиллиарде — хотя видела его только однажды, в общественном зале конторы, — чтобы понять, что он не успокоится, пока не расправится с ними, даже если ему придется до основания разобрать замок. Поэтому, стоило Илис представить, как их крохотная армия будет противостоять жестокому натиску Хиллиарда, ее сердце начинало учащенно биться.

Почувствовав, что не в силах усидеть на месте, Илис закружилась по комнате, при этом ее широкие юбки взметнулись вверх. Внезапно она вскрикнула и резко остановилась, заметив стоявшего у закрытой двери мужа, который весело улыбался. Девушка догадалась, что он воспользовался возможностью полюбоваться ее стройными ножками.

Максим запер дверь и обнял жену. Их губы слились в долгом поцелуе, и Илис ощутила, как вся обмякает в его руках. Однако Максим, к ее полному изумлению и разочарованию, разжал объятия и отстранился. Он пристально посмотрел в удивленные глаза жены, оглядел ее с ног до головы, стараясь запечатлеть в памяти прекрасный образ девушки. Наконец он со вздохом отпустил ее и отвернулся. Но через мгновение снова повернулся к ней, и на этот раз в его глазах отражалась печаль, которую не могло скрыть решительное выражение лица.

— Любимая, мне нужно обсудить с тобой один очень важный вопрос. — Его голос звучал несколько необычно, что выдавало снедавшую его тревогу.

Илис озадаченно посмотрела на мужа, догадываясь о важности предстоящего разговора.

— Я слушаю тебя, Максим. Что тебя беспокоит?

Максим, который все не решался открыть ей истинное положение вещей и рассказать об их затруднениях, отвел глаза и потер подбородок. Ему было трудно найти подходящие слова, чтобы смягчить ожидавший жену шок.

— Родная моя, — осторожно начал он, — поверь, я всеми силами старался сделать так, чтобы тебя доставили к Николасу на корабль и он отвез бы тебя в Англию, где ты была бы в полной безопасности.

— Чтобы меня доставили? — Буря эмоций, поднявшаяся в душе Илис, словно сковала ее язык, он отказывался ей повиноваться. — Если вы собирались отослать меня, милорд, то позвольте заверить вас, что с самого начала этот план был неприемлем. — По ее тону чувствовалось, что она едва сдерживает себя. — Как вы могли подумать, что я оставлю вас, если именно вы заставляете мое сердце биться?

Максим увидел, что у нес на глаза навернулись слезы, и погладил жену по щеке, смахнув скатившуюся слезинку.

— Мне тяжело видеть, когда ты плачешь. Но еще тяжелее сообщать о том, что время сражения настало. Если мы двинемся в путь, Хиллиард настигнет нас в дороге, и мы лишимся возможности защищаться. Он должен прийти сюда и драться по нашим правилам.

— Разве можно столь малыми силами удержать Хиллиарда? Ведь в своем письме Николас написал, что Хиллиард выехал из Любека в сопровождении восьмидесяти наемников. Что нам делать?

— Честно говоря, у нас мало шансов на победу, если им удастся прорваться в замок. Но я надеюсь, что мы хорошо подготовились, поэтому Хиллиард должен лишиться большей части своего войска, пока будет пробираться к стенам. В этом-то и заключается наша основная задача. Я предполагал, что к этому моменту ты будешь далеко отсюда, в безопасности, но теперь поздно что-либо менять, так как есть опасность, что Хиллиард схватит тебя. Тебе придется оставаться здесь, с нами, поэтому я хочу попросить у тебя прощения.

Илис удивленно посмотрела на него. Она только сейчас поняла, что он безумно боится за нее и чувствует себя виноватым за то, что не смог устроить ее отъезд.

— Тебя гложет то, что я остаюсь здесь?

— Я думал, что распланировал все достаточно четко, чтобы успеть вывезти тебя, любимая, — хриплым шепотом произнес Максим. — Мне больно при мысли, что я потерпел неудачу.

— Потерпел неудачу? А как же дожди? Ураганы? Ты Бог, чтобы управлять ими? Посмотри правде в глаза. Тебе просто ничего другого не оставалось. — Илис обняла его и, положив голову ему на грудь, прислушалась к ритмичному стуку его сердца. — Разве ты забыл, что я люблю тебя, Максим? Даже под угрозой смерти я бы ни за что не согласилась оставить тебя.

Максим взял ее за подбородок и приподнял ее лицо.

— Я не знал любви, пока в моей жизни не появилась ты, — прошептал он у самых ее губ. — Теперь все мое существо озаряется светом этой любви, и я с благоговейным трепетом принимаю то, что ты сотворила со мной. Вы смысл моего существования, мадам.

Его поцелуй был нежен и преисполнен любви, он открыл дорогу другим чувствам. Жар медленно растекался по их телам, и все мысли о Хиллиарде исчезли, как только бархатное платье упало на пол.

Утреннее солнце поднялось над грядой облаков с изрезанными краями и устремило свои лучи к земле, разгоняя последние клочья ночного тумана по лощинам, где им предстояло кануть в небытие. Все вокруг дышало спокойствием, когда на башне тревожно зазвонил колокол, разрушив тишину и заставив обитателей замка вскочить на ноги.

— Хиллиард пришел!

Илис едва удержалась, чтобы не закричать, когда Максим стремительно поднялся из-за кухонного стола и вылетел во двор. Она взбежала по лестнице и ворвалась в свою спальню, где немедленно распахнула окно. Хиллиард остановил своего огромного коня в том месте, где дорога вплотную подходила к холмам. Его наемники готовились к атаке, выстраиваясь в боевой порядок. Фич и Спенс в спешке разжигали огонь под чанами с салом, а Максим успел подняться на стену и теперь направлялся к пушке. Сэр Кеннет и помогавший ему Шербурн уже стояли у второго орудия, а Джастин, в обязанности которого входило помогать Максиму, бежал через двор к стене.

Хиллиард поднял белый флаг и в сопровождении двух дружинников двинулся к замку, пока не приблизился настолько, чтобы его было слышно.

— Лорд Сеймур! — проорал он. — Хватит заниматься глупостями! У вас нет людей, поэтому вы не можете надеяться, что сдержите мое войско! У меня восемьдесят солдат! А у вас? Жалкая кучка людишек, если считать и бабу! Сдавайтесь, и я отпущу остальных.

— Ха! — усмехнулся Джастин. — Этот негодяй разделается со фсеми нами, как только откроются форота.

— Мы одержали над вами верх в Любеке! — с издевкой произнес Максим. — Вспомните, сколько тогда людей было за вашей спиной! Мне кажется, что вы привели с собой слишком мало солдат!

От ярости отвислые щеки Хиллиарда стали пунцовыми, и его губы беззвучно зашевелились, произнося клятву растоптать Максима Сеймура. Встав впереди своего войска, он поднял руку и отдал команду приготовиться. В течение секунды, показавшейся вечностью, он оценивающе смотрел на наемников, потом резко опустил руку, послав войско в атаку. Его конь нетерпеливо бил копытом, но Хиллиард сдерживал его твердой рукой, наблюдая, как две шеренги солдат движутся к замку Фаул-дер.

Дождавшись, когда первая шеренга оказалась в пределах выстрела, сэр Кеннет поднес зажженный запал к фитилю на пушке. Раздался взрыв, и из ствола вылетел сноп железных осколков, которые со свистом разрезали воздух. Они градом посыпались на противника, и рыцарь победно затряс кулаком, насчитав четыре или пять упавших в грязь солдат. Только один из них поднялся и, прижимая руку к боку, в котором застрял металлический осколок с зазубренными краями, бросился назад к холму. Пока Шербурн помогал сэру Кеннету перезаряжать пушку, Максим поднес запал к своему орудию. Он отошел в сторону, и пушка, выстрелив, откатилась. Как только дым рассеялся, Джастин принялся прочищать ствол и готовить новый заряд. Максим посмотрел вниз, оценивая нанесенный выстрелом ущерб. Создавалось впечатление, будто гигантская рука выдернула пучок солдат из шеренги. Один из несчастных несколько мгновений барахтался в грязи, прежде чем замер. Атака захлебнулась, потому что наемники Хиллиарда остановились, ошарашенные столь мощным отпором. Они готовились сражаться копьями и защищаться щитами и вряд ли предполагали, что на них обрушится дождь смертоносных осколков, выпущенных из хорошо пристрелянных пушек. Второе орудие вновь сказало свое веское слово, но на этот раз из пушки вылетело свинцовое ядро, которое, приземлившись, подняло фонтан грязи, камней и клочьев человеческой плоти. Прозвучал следующий выстрел, и на солдат посыпались металлические осколки, пробивая новую брешь в рядах противника. Послышались отчаянные вопли. Шеренга заволновалась и рассыпалась, и люди опрометью бросились назад, к холму.