– Это напомнило мне маленькие ресторанчики в Париже, на улице Саван, где просто божественная еда, но где не подают коктейлей.

– Если хотите, мы закажем.

– Нет, спасибо. Американские коктейли – это убойные снаряды.

– Но рыбу-то, надеюсь, вы любите?

– Мой шеф-повар умеет готовить амброзию из форели, выловленной из Лак-Лемана.

– Надеюсь, мне как-нибудь доведется ее попробовать.

Ева ничего не ответила, изучая меню.

– Советую попробовать скатов, – сказал Крис. – Они ловят их здесь же, неподалеку.

Ева закрыла меню:

– Ну что ж, тогда предоставляю вам право выбирать.

– Именно на это я и надеялся, – проговорил Крис. – Знаете, Ева, в последнее время я только о вас и думаю.

– Мистер Бингхэм…

– Мои друзья зовут меня Малыш.

Ева покачала головой:

– Это, скорее, похоже на кличку для собаки. Я предпочитаю просто Кристофер.

– Как и моя мать. Вы, кстати, очень похожи на нее. – Он помолчал и добавил: – Она весьма эмансипированная особа.

– Ваша страна способствует развитию таких качеств, – заметила насмешливо Ева.

Официант принес вино, заказанное Кристофером.

– Мы что, отмечаем что-нибудь? – спросила Ева, увидев, что это «Крю-47».

– Конечно, нашу встречу.

Он стал еще более обаятельным, еще более неотразимым. Рассказал ей о себе. Стал расспрашивать о ней. Ева ответила несколькими словами, что только еще больше разожгло его интерес.

Принесли блюда со скатами, они в самом деле оказались настолько великолепными, что Ева – хоть и ела всегда очень мало, следя за фигурой, – не могла себе отказать в удовольствии – и съела всю порцию.

Разговор шел легкий и увлекательный – настолько увлекательный, что Кристофер, воодушевившись, взял ее за руку и начал целовать пальцы.

– О Боже! – воскликнула Ева. – Который час? Мне уже пора…

Ева все рассчитала очень точно. Она затеяла долгую игру, поскольку собиралась выйти за него замуж. Это означало, что ей следовало довести Криса до точки. Второй человек в ее жизни, за которого она собиралась выйти замуж, был очень зависим от своей властной мамочки. С той только разницей, что Эдит Бингхэм весьма мало напоминала прямолинейную Мэри Брент. Инстинктивно Ева чувствовала, что, хотя Кристофер и не находится у матери под каблуком, как это было с Джоном Брентом, все равно такую женщину, как Эдит, нельзя сбрасывать со счетов. Кристофер не смог бы жениться на женщине, которую бы не одобрила его мать. Но Ева опасалась даже не этого. Она уже заранее готовилась к тому, что ей придется скрестить оружие с Эдит, и для поединка ей требовались уверенность и сила, которые можно было почерпнуть во влюбленном.

Ева интуитивно чувствовала, что той страсти, которая овладела им сейчас, мало для ее полной победы. Надо увлечь его так, чтобы он забыл обо всем на свете.

Как она и предполагала, когда «Королева Мария» отошла от пристани, на борту теплохода был и Кристофер Бингхэм.

– Что это за женщина, которой так увлекся Кристофер? – спросила Эдит Бингхэм свою старшую дочь Шарлотту. – Элис Темплтон сказала мне, что она занимается продажей косметики.

– У нее своя собственная компания, мама. Она очень богатая женщина.

Эдит нетерпеливо махнула рукой:

– Женщинам такого типа всегда все мало. Говорят, что она очень красива. Верно?

– Великолепна, – ответила дочь, – и весьма сексапильна.

Эдит Бингхэм поджала губы.

– Это что еще за язык! – недовольно заметила она и продолжала: – Элис также сказала мне, что она была любовницей Генри Бейла.

– Так говорят. Он, несомненно, поддержал ее в тот момент, когда она основывала свою компанию. Но он ей в отцы годится.

– Мне доводилось встречаться с мистером Бейлом. У него были кое-какие деловые отношения с твоим отцом. Кажется, его дочь вышла замуж за отпрыска семейства Монтрей. А Мари-Лаура Монтрей училась со мной в одной школе в Швейцарии. Так что, надеюсь, мне удастся кое-что разузнать.

– Мама, ты же знаешь Кристофера. Он еще не перебесился. Не вижу причин волноваться и на этот раз.

– Что меня больше всего беспокоит, так это не то, что он увлекся. А то, что эта женщина завлекает его очень умело и ловко.

А в это время Ева, заглянув в свои офисы в Лондоне, Париже и Риме, прежде чем вернуться в Швейцарию, приняла важное решение. Она видела, что Кристофер окончательно созрел для мысли о женитьбе.

Она не позволяла ему даже дотронуться – разве что поцеловать ее на ночь. Ева намекала, что лакомство у нее есть, но попробовать не давала.

– Нет, нет, Кристофер! Я не могу позволить себе этого! Мне надо завтра работать.

– Тебе не надо работать! Ты должна развлекаться, хорошо проводить время. А уж я знаю, как устроить это.

– Нет. Я так не могу. Ты же знаешь, какая о тебе идет слава. Я не хочу, чтобы мною играли. Я очень серьезно отношусь ко всему, не только к работе. А ты, наоборот, ничего не принимаешь всерьез. Даже меня.

Когда они добрались до Швейцарии, она уже точно знала, что к ней он относится весьма серьезно.

Кристофер был влюблен по уши. Мысль о том, чтобы оставить Еву и уехать домой, даже не приходила ему в голову. Он и минуты не мог провести без нее. Но больше всего его огорчало то, что она считала его мотыльком, явно не одобряла такой стиль жизни.

Он не обращал никакого внимания на сплетни о том, что она была любовницей Генри Бейла. Кристофер видел их вместе – Ева брала его с собой навестить старого друга. Генри лежал в постели и не мог двигаться. Ева не скрывала, как переживает из-за его болезни. С женой Генри у нее были прекрасные отношения. Разве такое могло быть, если бы их связывало то, что им приписывали?

Но зато сам Генри тотчас обо всем догадался. Когда Ева зашла навестить его несколько дней спустя, он спросил:

– Решено? Именно за него?

– Да, – ответила Ева.

Он вздохнул:

– Я знал, что это только вопрос времени.

– А я разве когда-нибудь лгала тебе? – спросила Ева.

– Нет. Мне нет.

Ева улыбнулась.

– Завидую ему, – проговорил Генри. – Ты замечательная женщина, Ева. Если бы я встретил тебя лет на двадцать раньше, мы бы завоевали весь мир.

– Мы и без того захватили изрядный его кусок.

– Ты из тех, кто всегда хочет большего. И тобой управлять никто не будет. Ты временно отдаешь себя в аренду – но только на очень короткое время, – но я ни о чем не жалею ни минуты.

– И я тоже, – сказала Ева с искренним волнением. – Из всех мужчин, которых она знала, этот человек был самым дорогим для нее.

– Почему ты выбрала именно его? Да, он выглядит очень мужественным, но таких много. У него репутация бабника – но таких тоже тьма. Он богат, но и ты тоже.

– Именно о таком типе мужчины я мечтала в детстве и дала себе клятву, что у меня будет такой муж, – ответила Ева, признавшись ему в том, в чем никому и никогда не признавалась. – Когда я была еще девочкой, мне нравилось смотреть на таких мужчин, и я очень завидовала женщинам, идущим с ними под руку. Их мир был далек от моего, словно они жили на другой планете. Но я твердо знала, что пройдут годы, и я стану на одну ступень с ними. Недостаточно быть просто богатой и красивой. Надо чтобы ты была не одна, а я сейчас одна. Вот почему я хочу стать миссис Кристофер Бингхэм IV – таким образом его мир станет моим и получится, что я всегда ему принадлежала.

– И ты станешь счастливой в этом мире?

– Ну конечно, а как же иначе?

Генри вздохнул:

– Будем надеяться…

Он умер десять дней спустя. Выяснилось, что у него был рак.

Еву потрясла ее собственная реакция. Это было чувство, которое она сама не могла определить, настолько новым для нее оно было. И потребовалось время, чтобы разобраться и выявить суть. Потеря. Это настолько выбило ее из колеи, что она невольно обратилась к Кристоферу за утешением. Во время похорон он поддерживал ее под руку, но она словно оставалась бесстрастной и не проронила ни единой слезинки. Но вернувшись на виллу, Ева была так безутешна, что едва она подняла траурную вуаль на шляпке, Кристофер, притянув к себе, обнял ее и проговорил: