Марни не могла больше выдержать этого, у нее началась настоящая депрессия. Она вернулась домой после трудной недели в Кенте и увидела, что квартира пуста, потому что Гай был где-то в Йоркшире. Его не было целую неделю, и, когда он вернулся, ей было плохо, как никогда. Так плохо, что он только глянул на ее бледное несчастное лицо и крепко обнял.

Она решила, что ему нужен только секс, и реакция ее была обычной – она сердито оттолкнула его прочь. Он тоже, как всегда, не сдержался и выдал ей порцию обидных слов по поводу того, как она безобразно выглядит и что ему придется поискать себе кого-нибудь, кто будет понимать, как и чем женщина может удержать при себе своего мужчину. В эту ночь он ушел из дома. Когда он наконец пришел, у него был такой вид, будто он только что вылез из чужой постели.

Последовал еще один скандал, который закончился тем, что он посадил ее в машину и отвез в Оуклендс. Там он оставил ее одну, чтобы она, по его словам, наконец сделала свой выбор, решила, что для нее более важно – брак или работа.

Тогда он в первый раз заговорил о том, что она слишком много времени отдает своей работе. Она все сразу же поняла – он выдвигал ей ультиматум. Ему была нужна она вся или ничего! Всю следующую неделю Марни постоянно думала, что ей делать. Ей очень хотелось просто уйти и оставить его одного. К сожалению, она понимала, что не может сделать это: она слишком сильно любила его.

Потом она узнала, что носит его ребенка. Это было такое событие, о котором надо было срочно сообщить Гаю, несмотря на их натянутые отношения, и она срочно отправилась в Лондон, чтобы поговорить с ним.

Она прибыла домой как раз к ужину, но Гая не было дома, и миссис Дьюкс, экономка, сказала, что она почти его не видела с тех пор, как Марни уехала из дома. Марни постаралась не обращать внимания на прозвучавший в мозгу сигнал тревоги, она начала искать его. Сначала она обзвонила всех знакомых. Потом вдруг решила позвонить своему брату. Гай недавно организовал для Джеми собственную ремонтную мастерскую недалеко от Лондона. Марни знала, что он время от времени звонит Джеми и интересуется, какие машины в данный момент ремонтирует ее брат.

– Ты не пробовала позвонить в дом Дерека Фаулера? – спросил ее Джеми. – Там сегодня должна быть большая вечеринка. Я где-то слышал об этом. Может, Гай отправился туда? Ты не должна так распускать своего благоверного, Марни, – начал выговаривать он сестре. – Гай слишком много для тебя значит, чтобы ты могла разрешить ему резвиться по всему Лондону, как это делает он. Женщинам просто не терпится наложить на него руки!

«Но они скоро отучатся от этого, – мрачно подумала Марни, отправляясь на вечеринку. – С сегодняшнего дня все они будут знать, что у Гая Фрабосы произошли важные изменения в жизни».

Она прибыла в дом Дерека – вечеринка была в самом разгаре. Она и Дерек холодно и тихо ненавидели друг друга с тех пор, как она осадила его. Поэтому переступить порог его дома было нелегко для Марни. Но ей было необходимо срочно увидеть Гая, чтобы сообщить ему новость, и – кто знает? – может быть, их жизнь изменится? Должна измениться! Она думала только об этом, когда пыталась протиснуться через толпы людей, пытаясь разыскать Гая. Она даже не представляла, что ждало ее впереди!

Она все узнала ровно через десять минут.

Сначала она увидела Дерека Фаулера. Он лениво флиртовал с тонкой высокой фотомоделью в красном шелковом платье. Марни показалось, что под ним ничего больше не было.

– Гай здесь? – холодно спросила она Дерека.

Он слегка, покривился, и его мутные от выпитого вина глаза недружелюбно уставились на нее. Его ленивая усмешка сменилась издевательской ухмылкой.

– Ну и ну! – протянул он, – К нам пожаловала сама непорочная дева Мария!

– Он здесь или нет? – холодно повторила Марни.

Она не желала начинать с ним перепалку. Не сейчас. Гай ненавидел, когда ему напоминали о ее невинности и наивности. Он и так переживал по поводу разницы в их возрасте, и ему совсем не улыбалось, когда его называли «похитителем юных невест прямо из колыбели»!

– Наверно, он наверху, – равнодушно заявил он ей. – Второй этаж, направо. Когда я видел его в последний раз, он отсыпался после пьянки…

Дерек вдруг отвлекся от их разговора и, сузив глаза, взглянул на лестницу в другом конце заполненного гостями зала и кому-то кивнул головой. Когда он снова поглядел на Марни, в его красных глазах загорелся огонек мести.

– Почему бы вам не подняться туда и не разбудить поцелуем сказочного принца? – вкрадчиво предложил он. – Вас может там ждать большо-о-ой сюрприз!

Марни не поняла его намека. Она и не пыталась это сделать. Она пробралась через толпу людей в другой конец зала и поднялась по лестнице. У нее вырвался вздох облегчения, когда шум снизу стал меньше и ей не нужно уже было быть среди этих людей.

В комнате, куда ее направил Дерек, было темно.

Она вошла внутрь и попыталась нащупать выключатель.

– Гай? – тихонько позвала она. – Гай, ты не спишь?

Свет залил комнату, и в тот же самый момент, который она уже никогда не сможет забыть, она увидела совершенно голого Гая, приподнявшегося на локте среди белых простыней. Прекрасная Антея мешала ему, обнимая за шею обеими руками. Она тоже была обнажена.

– Ты не можешь заснуть? – спросил ее тихий голос.

Марни резко повернулась, не успев стереть с лица горькие воспоминания. Гай увидел слезы в ее глазах. Ему не составило труда понять, в чем дело, и он сразу помрачнел.

Гай прислонился к открытой двери. Его темные волосы разметались в беспорядке, сейчас он выглядел на свой возраст. На тонком лице пролегли глубокие морщины. Они шли от крыльев носа и оттягивали вниз уголки рта.

Он выглядел гораздо старше, но все равно оставался красивым и сексуально неотразимым мужчиной. Он привлекал к себе женщин, как пчел – мед, грустно призналась себе Марни. Она невольно оглядела его тренированное тело; на нем был только короткий черный халат. Марни быстро отвела от него взгляд. Его появление в этой комнате бросило ее в жар, заставило сильно колотиться сердце. Она ненавидела себя за это. Просто ненавидела!

– Ты прекрасно выглядишь в моей рубашке, – заметил он приглушенным голосом. – Так было всегда.

Она почувствовала, что начала возбуждаться – он лениво оглядел ее тело, едва скрытое тонкой шелковой рубашкой, которую она надела на ночь. Она крепко обхватила себя руками, как бы пытаясь задавить возбуждение, которое концентрировалось в кончиках ее поднявшихся сосков.

– Что ты хочешь, Гай? – нервно спросила она его.

– Тебя, – последовал быстрый ответ. – В этом нет ничего нового для нас, – сухо добавил он. – Так как мы оба не можем заснуть, я подумал, не хочешь ли ты выпить со мной чашку чая?

– Чая? – она была поражена. – С каких это пор ты начал пить чай?

Гай всегда высказывал презрение к английскому чаю и любви англичан к этому напитку. Он обожал кофе – крепкий, черный и без сахара.

– На самом деле… – на его лице появилась странно застенчивая улыбка, и оно сразу стало более мягким, – я собирался выпить бренди. Но потом я выбрал чай, чтобы ты присоединилась ко мне. Ты будешь пить чай?

Он медленно, как бы боясь ее спугнуть, протянул ей руку. Марни несколько секунд, не моргая, смотрела на нее. Длинная, крепкая, красивая рука. Рука, которую она так хорошо знала… Она поняла, что в том жесте содержалось нечто большее, чем просто приглашение присоединиться к нему.

Она внимательно посмотрела на него, но не смогла ничего решить. Губы его скривились в усмешке, как бы говоря, что он готов к ее обычному отказу.

– Ну?.. – тихо спросил он ее.

– Да, – услышала Марни свой ответ. – Да, я выпью с тобой чаю.

Она не знала, почему решила принять его предложение. Может, потому, что ей не хотелось оставаться одной. Даже компания Гая была бы сейчас лучше компании ее собственных черных мыслей.