— Я вернул бы тебя.

— Нет, — я качаю головой и скрещиваю руки на груди.

— Нет? — похоже, он сбит с толку.

— Я считаю, нам лучше расстаться, Лок. Я не могу больше бороться с тобой, — я еле шепчу, мне тяжело это говорить. — Это больно.

Закинув голову, он стонет:

— Брось, Найл. Как ты собираешься доехать до дома?

— Не знаю. Но что-нибудь придумаю.

— И почему нам лучше расстаться?

Я поворачиваюсь к нему лицом.

— Лок, сейчас ты искренен со мной, а в следующую секунду уже закрываешься в своей раковине. Ты не знаешь, чего хочешь. А если знаешь, то слишком напуган, чтобы признать это. Слишком напуган, чтобы жить с этим. А я только начинаю вставать на ноги и чувствую себя... неокрепшей. Как маленький жеребенок, понимаешь? Я еле стою на ногах, а ты играешь со мной. С меня хватит, Лок.

— Позволь мне отвезти тебя домой. Пожалуйста. Дай мне еще немного времени.

— ТЫ бросил МЕНЯ, Лок. Ты сбежал. Едва появился намек на какую-то эмоциональную связь, и ты тут же смылся, как трусливый маменькин сынок.

— Боже, Найл, скажи же мне, что ты чувствуешь. Проклятье.

Я толкаю его в грудь, но эту глыбу мышц не сдвинуть с места.

— Я не собираюсь тратить слова, чтобы облегчить тебе задачу. Какая разница, что я чувствую, если это не взаимно. Меня больше не интересует случайный секс. У меня нет на него времени, и я четко знаю, что стою больше, чем просто секс. Мне было хорошо с тобой, Лок. И могло бы быть еще лучше. Я до сих пор так думаю. Но ты... даже сейчас ты не даешь ничего взамен. Тебе нужно больше времени? У тебя могло бы быть это время, если бы ты хоть чуточку… постарался.

— Я не знаю, что сказать, Найл. Я пытаюсь. Но для меня все это так ново. Все это. Я не знаю, что делать. Ты говоришь, что мне нужно постараться, но… я даже не знаю, что ты имеешь в виду.

Я с досадой вздыхаю и отворачиваюсь.

— Ты хоть когда-нибудь в своей жизни старался?

Он горько смеется.

— Нет, — Лок подходит ко мне, — но готов научиться. Готов попробовать. Просто... дай мне шанс.

Я смотрю на него в полной растерянности. Его глаза — Боже, эти чертовы глаза! —смотрят на меня, и я понимаю, что он говорит правду. В этих зелено-голубых глазах я вижу чувства. Эмоции, с которыми он не может справиться, которые не может выразить.

Мужчины. Тьфу.

Это ведь несложно, правда? Совсем нетрудно. Ведь так?

— Все это так запутанно, Найл. Так сложно. Мое сердце, и все прочее. Просто иногда я... — он с трудом сглатывает. — Я действительно что-то к тебе чувствую, но почему я ушел, я… я и сам не знаю! До сих пор не могу понять, почему сделал это. Я приехал из Калифорнии, чтобы найти тебя. Сам не знаю, зачем. Мне было нужно что-то. Я что-то искал. Разгадку, может быть. Ответы. Но только я не... только не знал, на какие вопросы. И ты… ты... я никогда не встречал таких, как ты, Найл. И не думаю, что когда-либо встречу. Добавь сюда тот факт, что я понятия не имел, как распорядиться своей никчемной дерьмовой жизнью, а, встретив тебя, вдруг захотел… как-то изменить ее. Я не знаю. Я хочу стать кем-то, кого бы ты могла… полюбить, — произнеся последнее слово, он замолкает. Как будто не может поверить в то, что только что сказал. — Потому что сейчас я не чувствую себя таким человеком.

Я открываю рот, чтобы ответить, хотя понятия не имею, что сказать — и нас прерывает медик из Национальной гвардии.

— Доктор Джеймс? — он молодой и румяный. Наверняка даже еще не бреется.

— Я не врач. Медсестра.

— Извините, мэм. Я подумал, вы захотите узнать о девочке, которую нашли вчера ночью.

Мое сердце сжимается.

— О, Боже. Что случилось? Она в порядке?

— О, да, мэм! Извините, я не хотел вас напугать. Нашлись ее родители. Я решил, что вы захотите быть в курсе.

— Ее родители?

Он кивает.

— Да, мэм, — и пожимает плечами. — Видимо, девочка была с няней, когда поднялся ураган. Родители находились за городом, а сейчас приехали обратно. Няню мы не нашли. Может, она не выжила, а может, просто уехала. Сейчас и не узнать.

Лок вмешивается.

— Дом проверили. Я точно знаю. Я работал рядом. Его осмотрели. Там не было тел.

Медик выглядит обеспокоенным его словами.

— То есть получается, что няня взяла и бросила шестилетнего ребенка в самом эпицентре торнадо? Как такое можно было сделать?

— Какой кошмар, — Лок качает головой. — Мы можем увидеть ее?

Медик пожимает плечами.

— Не вижу причин для отказа. Девочка чувствует себя достаточно хорошо, учитывая тяжесть травмы. Она выздоровеет.

Лок берет меня за руку.

— Пойдем, поздороваемся с Тори.

Я иду с ним. Светловолосая малышка Тори сидит на своей кровати, ее мать и отец по бокам от нее. Все плачут: мать, отец, Тори, медсестра. Я застываю на месте и наблюдаю за Локом, который нерешительно идет вперед. Тори видит его, и ее личико светлеет. Она шмыгает и вытирает рукавом нос.

— Это ты! — девочка тянется здоровой рукой и достает из-под прикрывающего ее одеяла крошечного пятнистого котенка. — Смотри, Мисс Молли! Это мистер Лок. Он спас нас.

Юта подходит к Тори и осторожно обнюхивает, поглядывая на котенка, который таращится на нее, как на существо с другой планеты.

— Это Юта тебя нашла. Она и Билл. Я просто вытащил тебя.

Тори морщит нос.

— Ты ангел, мистер Лок?

Лок пытается сдержать смех.

— Нет, милая. Я совсем не похож на ангела.

Тори, кажется, очарована Локом — ну, это и понятно. Черт, даже мать девочки на него таращится.

— Ну, тогда ты герой, — говорит Тори.

Он снова качает головой.

— Неа. Хочешь знать, кто настоящий герой? — Тори кивает, и Лок показывает на меня. — Эта женщина. Видишь всех этих людей в кроватях? Им всем было больно, но она всех вылечила.

Тори смотрит на меня, а затем снова на Лока.

— Она красивая. Ты собираешься жениться на ней?

Мать Тори спасает его ответа на этот сложный вопрос.

— Мистер Лок, даже не знаю, как вас благодарить, — она шмыгает носом и пытается улыбнуться. — Вы спасли нашу девочку.

Локу неловко, и он качает головой.

— Нужно поблагодарить Найл и других медиков, а не меня.

— Но вы вытащили ее оттуда.

— Любой бы сделал то же самое.

— Но именно вы сделали это, мистер Лок.

Он явно смущен.

— Она чудесная девочка. Я очень рад, что с ней все будет хорошо.

— Как и мы.

Обняв Тори, Лок встает и отворачивается.

В организованном вчера штабе полно народу: повсюду снуют гвардейцы в камуфляже, разгружая емкости с водой, помогая раненым, распределяя продовольствие, отдавая указания. Рев тяжелой техники наполняет воздух — машины начинают расчищать территорию от обломков. Здесь много врачей и фельдшеров, и я со спокойной душой могу собираться домой, зная, что все в надежных руках.

Я поворачиваюсь к Локу.

— Если предложение отвезти меня домой еще в силе, я согласна. Я действительно понятия не имею, как доберусь домой. Моя машина приказала долго жить.

Он кивает.

— Пойдем.

Мы молча едем в Ардмор. Лок разрешает мне включить любую музыку, какую захочу, так что большую часть двухчасовой поездки я провожу, прокручивая разные радиостанции. Лок в основном молчит, одну руку держит на руле, другой теребит бороду. Его брови нахмурены, глаза прищурены. Наверняка раздумывает.

Пусть думает. Видит Бог, мне и самой надо пораскинуть мозгами.

Я чувствую себя потерянной. Брошенной. Покинутой. Я уже скучаю по Локу, а он даже еще не ушел. Я уже одинока, хотя по-прежнему сижу в машине рядом с ним.

Наконец, уже во второй половине дня, мы останавливаемся на моей подъездной дорожке.

Лок большим пальцем нажимает на кнопку выключения радио.

— Найл, я…

Я смотрю на него, и выражение его глаз говорит мне обо всем.

— Нет, Лок. По выражению твоего лица мне все понятно, — я тянусь назад и чешу Юту за ухом. Затем поворачиваюсь, чтобы открыть дверь. — Прощай. И... спасибо.