— ВО ИМЯ СВЕТА! — ревел во всю глотку паладин, сжимая чистый свет, который остался в его руках в форме клинка.

Габо стоял напротив него, так же сжимая рукоять клинка из чистого пламени.

Глаза в глаза.

Паладин, прошедший не одну войну и всей душой преданный непорочной деве и бывший охотник, ученик темной сущности, прошедший три вырезанные деревни.

Противостояние стихий продолжалось всего несколько секунд, но за это время серые тучи над местом сражения разошлись в стороны от бившего в небо света. Камни на дороге оплавились и потекли, а земля превратилась в выжженную корку от пламени, расходившегося в стороны.

Паладин рывком отбросил в сторону клинок противника, крутанулся в сторону и взмахнул мечом на безумной скорости, но не достал противника. Габо присел и ответил похожим приемом, так же ударив противника клинком с размаха.

Удар за ударом, с каждой секундой ускоряясь все сильнее и сильнее. Новый виток боя превратился в сумасшедший вихрь из огня и света. Каждое столкновение клинков сопровождалось выбросом силы, отчего все вокруг начало гореть. Горели камни, земля, деревья, корни.

В тот же момент свет продолжал бить в небо. Поначалу серая пелена неба имела всего лишь небольшой просвет, но затем она превратилась в белоснежные барашки облаков, которые нехотя, словно ленивые бараны, разбредались по сторонам. Потом эти барашки стали меньше и за минуту превратились в белоснежные росчерки в высоте. Голубое небо превратилось в парад белоснежных облаков, напоминающих перья.

Вихрь из огня и света со взрывами прервался внезапно. В один момент оба воина застыли.

Паладин держал одной перчаткой клинок из чистого пламени за лезвие. Металл был красный от жара и начал течь. Шипела кровь из рассеченной ладони, но воин непорочной девы его не отпускал. Второй рукой он держал клинок, который пронзил противника насквозь в области живота.

Габо же продолжал держать одной рукой клинок, но при этом второй рукой пробил нагрудник противника, грудную клетку и сжимал пальцами его сердце, которое за мгновение превратилось в кусок вареного мяса, а за секунду успело осыпаться пеплом.

— Пресвятая дева… — прошептал противник.

Еще три секунды Набо стоял, смотря в пылающие глаза рыцаря, после чего без единого звука рухнул на колени.

Габо выдернул руку из груди паладина, отчего тот чуть не завалился вперед. Отпустил клинок из чистого пламени и сделал два шага назад.

Клинок из света никуда не делся и продолжал торчать в его животе. Силы покидали, и пылающий рыцарь рухнул на колени, напротив своего противника. Изо рта потекла густая, тягучая кровь яркого оранжевого цвета от насыщенности силой огня.

Габо продолжал смотреть на противника, стараясь отогнать от разума видения, в которых прокручивалась жизнь паладина. Там он с мечом несся на противников, сражался и рубил врагов, среди которых были чернокожие воины. Там он запирал ворота амбаров, в которых стояли перепуганные женщины и дети. Он же поджигал факела, которые потом забрасывал на крышу этих домов.

Пытаясь не обращать внимания на эти видения, которые потоком шли в разум пылающего рыцаря, он схватился руками за клинок из света. Руки зашипели от чужой стихии, а разум пронзила боль, которая помогла отогнать видения.

Сжимая зубы до скрежета, он сжал лезвие со всей силы и дернул от себя. Из раны тут же хлынула яркая кровь, больше походившая на жидкий огонь. Еще рывок и снова порция крови.

Габо продолжал вытаскивать из себя оружие паладина и смотреть как он вырезал деревни. Убивал и резал без разбора. Смотрел как он склонил колено перед чашей покаяния, читал молитву, делал глоток терпкого вина из нее и снова поднимал меч к небу, во имя света.

Еще рывок, и снова кровь, раскаленной стихией льющаяся на землю.

И снова паладин сражающийся с темной тварью, вышедшей сквозь прорыв стихии. Хохочущий лич и горы трупов, из которых восстают мертвецы и снова молитва, клинок к небу и бой, который пах гнилью, тухлым мясом и приторным сладким запахом гноя.

РЫВОК.

Клинок падает на землю и с шипением дымит от разлитой вокруг Габо силы огня.

Перед глазами паладин, смотрящий на улыбающуюся женщину. Она тянет его за руку к сеновалу. Он оборачивается на свой отряд, располагающийся в его родном доме. Лошадей ведет в конюшную молодой мальчишка, так похожий на него. На летней кухне, у навеса, суетятся его дети, но девушка тянет его с особой силой, а в глазах ее плескается нетерпение.

Пылающий рыцарь с трудом пытается подняться, но ноги его не слушаются и он падает на землю лицом кверху.

Глаза упираются в голубое небо с облаками перьями. Где-то рядом потрескивает пламя догорающего дерева. Пахнет дымом и становится холодно в груди.

— Дядь, ты живой? — раздался голос парня совсем рядом. — Ай, что тебе… горячо то как… Дядь?

Перед взглядом Габо появляется косматый парень, заслоняющий небо.

— Нету твоей тетки больше, — хриплым голосом ответил мужчина. — И деревни твоей тетки тоже нет.

— Может сбежала? — спросил парень.

— Нет. Не успела, — ответил габо, рассматривая веснушки на лице парня. — Вернись туда и похорони их по человечески.

Парень затравленно оглянулся и снова уставился на пылающего рыцаря, который постепенно возвращался в свое человеческое обличие.

— В амбаре большом всех сожгли. Мужиков по округе порубили. Младенцы в колодце.

Парень закусил губу, а Габо перевел взгляд на небо.

— А меня оставь.

— Может…

— Оставь говорю… здесь огня много, — Габо положил руки на рану и хриплым голосом добавил: —…выкарабкаюсь…

— Господин Бренд! Господин Бренд! — раздался голос управляющего темной цитаделью.

Старичок, прихрамывая, быстро пробежал площадь за парнем и у переулка наконец его настиг.

— Господин Бренд, нам срочно нужно…

В этот момент раздался истеричный вопль Роуля.

— УА-А-АХА-А-А-А!!! НУ ДАВАЙ ЕЩЕ!!!

Упырь носился вокруг темной цитадели и скакал, как сайгак, уворачиваясь от атак парочки учеников без штанов, которые пытались влепить по учителю боевыми заклинаниями.

— СОПЛЯКИ! ЭТО ВСЕ, НА ЧТО ВЫ СПОСОБНЫ?

Старик осекся, передернул плечами, затем снова припустил за целью, но впал в ступор, когда перед ним оказался незнакомый мужчина.

— …Простите, я немного обознался, — смутился он, но тут же нахмурился. — Я вас раньше тут не видел.

— Проездом, с донесением из Вивека, — хриплым голосом ответил незнакомец и показал свернутый конверт. — Тоже господина Бренда ищу.

— Вот как, — вздохнул управляющий. — Если найдете его, дайте знать и передайте ему, что ученики умудрились взорвать колодец. Нужно его…

— Я видел за стенами родник…

— Это уже третий раз, и наши повара грозились посадить всех на овсяную кашу, если их еще раз заставят таскать воду оттуда.

— А почему бы не заставить таскать тех, кто взорвал колодец? — вскинул брови незнакомец. — Они либо его починят самостоятельно, либо будут носить воду на кухню из родника. По-моему, отличная практика.

Управляющий задумчиво поджал губы и кивнул.

— Отличная идея. Надо найти мастера Хойсо.

Старичок развернулся, махнул рукой на прощанье и поспешил в главную башню, а незнакомец, расплывшись в довольной улыбке, направился в угловую башню, которой долгое время никто не пользовался.

Дойдя до нее, он оглянулся, словно боялся, что за ним следят, после чего вошел в нее и принялся спускаться по лестнице в подвал, где располагались магически защищенные камеры для заключенных. Ни одного узника тут не было, кроме Роуля, который показывал суть всех типов и принципов барьеров, используемых имперцами.

— Итак, — вздохнул мужчина и потер руки. — Экраны Фарагурта в сочетании с покровом Албудина…

Он прошел по коридору и подошел к двери, на которой были написаны указанные приемы для защиты от стихий и открыл дверь. Перед тем, как войти, лицо мужчина потекло, а сам он стал чуть ниже. В саму камеру с бутылкой яблочного компота и половиной круга вошел уже Бренд.