— Вроде того. Для начала можно это назвать и так.

— Тогда возьми меня ученицей, — предложила радостно, — не вижу проблемы.

— Я вижу, — вздохнул Видар.

— Почему? Я прилежная фейри. Почти пары не прогуливаю.

Феникс кашлянул и усмехнулся:

— Извини, Ния, но… как бы так помягче…

— Что? Честно не прогуливала.

Говорить, что угодно, лишь бы не смотреть ему в глаза. Я нашла точку в районе рыжей пряди и теперь старалась не сводить оттуда глаз. Как оказалось, зря.

— Дело не в том, что ты не прогуливала. Дело в том, что ученицей не возьму.

— Почему?

— Твой отец меня возненавидит. Видишь ли, я несколько необычно чувствую твою магию.

— М-м-м? — промычала из вежливости, продолжая думать, можно ли выкрасить волосы в такой яркий цвет, как у него.

И потому упустила тот момент, когда Видар вдруг сильнее сжал мои запястье, дернул на себя и я вдруг поняла, что мужские губы прижимаются к моим. Сначала замычала и попыталась отбиться, но мои руки держали слишком крепко…

…И поцелуй не был отвратительным. Скорее, он подхлестывал то желание, которое бурлило во мне уже много дней. Повышенное либидо фейри сейчас выло и требовало выпустить его на волю, в то время как разум пытался образумить.

Человеческое воспитание вступило в схватку с природным зовом. Губы и язык Видара буквально заставляли меня открыть рот, а сама я все еще извивалась. Ладно, пыталась извиваться.

— Нет! — выдохнула, стоило ему отстраниться, — нет, не надо!

«Надо! — орало либидо. — Еще как надо. Хватай его, ты что, дура?»

— Аврора определенно создала мне проблемы с твоим воспитанием и навязанной моралью смертных, — вздохнул Видар, — я не люблю насилия, Ния. Но позволь мне кое-что показать тебе.

— Что я там не видела? — превратно истолковала я его фразу, на что Феникс чуть вздернул брови, а потом негромко рассмеялся.

— Ну и мысли у тебя, маленькая фейри. Я совсем о другом. Если не понравится, то просто мотнешь головой.

Я смотрела недоверчиво, губы горели и, кажется, даже немного распухли. Но хуже всего было то, что тело ныло и буквально требовало «продолжения банкета».

— Серьезно, Ния. Мне нет нужды рождать в тебе ненависть. Даю слово.

Среди волшебных существ это серьезное заявление. Фейри вообще лишний раз стараются никому ничего не обещать. Так что, поколебавшись, я кивнула. И предупредила:

— Если что, я заору, понял? И тогда от тебя полетят перья.

— Не делай из меня злодея, — чуть обиженно ответил Видар, снова приближаясь.

Он уже не держал меня за руки, а обнимал за талию, притягивая и заставляя подчиниться. Пришлось руками упереться ему в грудь, кончики пальцев тут же начало покалывать. Внутри все плавилось от прикосновений.

Видар меня изучал. Легкими поцелуями от виска к губам, осторожным касаниями пальцев. Халат постепенно сполз с плеч, распахнулся, а я лишь прерывисто втянула воздух, ощутил его руку между бедер.

Надо было мотнуть головой и все прекратить. Но жар внизу живота мешал здраво мыслить. Я словно погрузилась в другую реальность. Состоявшей из поцелуев и прикосновений, из ласк и легких стонов, которые издавала сама. Они вырывались в те моменты, когда Видар отвлекался от моих губ, чтобы чуть прикусить мочку уха или нежную кожу в районе ключицы. Но затем возвращался и принимался буквально выпивать меня, те звуки, что я издавала.

И пальцы. Сильные и длинные, скользившие между бедер, задевающие точку, от которой внизу все собиралось в пульсирующий комок. Губы, взявшие меня в сладкий плен и продолжавшие то ласкать, а то сминать рот почти до боли.

Я уже горела, пылала и потерялась во времени и пространстве. Чертов Феникс меня сжигал, держал на той грани, когда томное нетерпение начинало казаться пыткой.

И снова пальцы, скользившие вверх и вниз.

Это все слишком остро, слишком ярок и слишком откровенно.

Настолько, что в какой-то момент я не выдержала. И выгнулась в сладкой судороге, падая на спину. Понимая, что увлекаю Видара за собой и не в силах удержаться на волнах, захлестывающих меня.

И осталась лежать, чувствуя, как постепенно затихают внутри сладкие содрогания, как горит кожа в тех местах, где ко мне прикасались. И как совершенно не хочется думать о том, что произошло.

— Просто прими это как факт, — шепот Видара, и я вздрогнула от молнии внутри, — мы идеально подходим друг к другу.

Он не спешил меня подкидать, а просто лег рядом и обнял. Потерся подбородком о мое плечо, чуть куснул и хмыкнул, когда я дернулась.

— Не надо, — попросила тихо.

Тело оставалось пока еще очень чувствительным после оргазма. И малейшее прикосновение будило желание.

Не надо…

Фейри так легко относятся к сексу. Это природное, это не стоит скрывать. А я почему-то лежала и думала, как странно испытать оргазм от мужчины, которого не любишь.

Ни капли…

Свадьба.

Видар сообщил о ней каким-то обыденным тоном, словно говорил о чем-то, само собой разумеющимся. Он недолго лежал со мной в обнимку. К счастью. Потому что еще немного, и я всерьез начала бы отбиваться.

Благо стыдно за произошедшее не было. Только странное чувство, непонятное. Я очень отставала в сексуальном плане, если сравнивать с остальными фейри.

Думаю, наше общество было бы шокировано. Возможно, меня бы пожалели. А, может, пожали бы плечами.

Видар, наверное, даже не подозревал о том, что его будущая жена-фейри девственница.

После оргазма хотелось лежать тряпочкой. Вот я и лежала, и смотрела как Феникс встает. Он то остался полностью одетым, разве что волосы слегка растрепались.

Я их растрепала, пока мы целовались. И я же рукой пару раз случайно задела доказательство его возбуждения. Дернулась потом, как от ожога. Хотя до этого и трогала, и видела. Правда, только у Томаса.

Да, до секса у нас не дошло. Ничего не могу сказать по этому поводу. Мне безумно понравилось обнимать Томаса, целоваться с ним, а дальше почему-то начинался ступор. Страх, что может что-то пойти не так.

Дурная, дурная фейри.

— Свадьба? — тупо переспросила, так как это слово пока никак с Видаром не связывалось.

— Послезавтра, — широко улыбнулся Феникс, приглаживая волосы и стягивая их обратно в хвост, — вполне достаточно времени, чтобы все организовать.

— Я не хочу замуж. Сколько раз ты был женат.

— Точно не помню. Может, триста, может, чуть больше. Со временем количество размазывается.

Отлично! Стать одной из размазанных по памяти Видара! Что может быть оптимистичнее?

«Сбегу, — подумалось вдруг совершенно спокойно, — сбегу, к чертям».

— Ния…

Видар присел рядом, уже не пытаясь обнять. Чуть наклонился, вглядываясь в мое лицо совершенно серьезным взглядом.

— Если обдумываешь побег — забудь, — посоветовал мягко, — то лучше выброси эту идею из головы.

Коснулся пальцем моей руки и продолжил:

— Здесь гарантия того, что тебе придется остаться со мной. Если ты не хочешь сгореть изнутри.

— То есть ты так берешь девушек в жены? Шантажом?

— Всего лишь подстраховка. Это полезно, когда имеешь дело с фейри.

Безумно романтично, ага. Я отвернулась и промолчала, так как слова рождались исключительно непотребными. Можно, конечно, все это вывалить на него, но вот не отпускало меня ощущение, что Видара подобное лишь повеселит.

Феникс немного помолчал, словно ожидал моей реакции. Я демонстрировала спину и делала вид, что задремала.

— Не делай глупости, — наконец, посоветовал он.

В ответ я лишь зевнула.

— Ния, я не такой уж плохой.

Нет, нет, полный бойкот. Я сцепила зубы и ждала, пока он уйдет. Видимо, Видар понял, что сейчас лучше не лезть. И вышел, вздохнув о чем-то.

— Триста жен! — передразнила его вполголоса. — или чуть больше! Ну да, плюс-минус сотня, кто ж такие мелочи будет помнить. Тьфу!

Я села и, желая выплеснуть негодование, швырнула подушку на пол. Потом еще одну… и еще. Даже воздух пропах тем, чем мы сейчас занимались. От этого внутри все бесилось еще сильнее.