— Лексикон так себе, для принцессы.

— Я не наследница, могу себе позволить.

— Не помнишь меня?

Вопрос Юны заставил замереть на пару секунд. Я упиралась ладонями в край прозрачного умывальника и честно пыталась вспомнить. Потом пожала плечами:

— Извини, нет.

Благая возвела глаза к потолку.

— Ну, конечно, кто бы сомневался.

— Так, я не люблю игры. И недомолвки тоже. Я бракованная, у людей воспитывалась. Так что давай, говори.

— Три года назад Король и Королева Теней вместе с детьми приезжали в Благой Двор, на праздник Лета.

— И? Извини, но я правда не в состоянии запомнить всех Благих, кто находился вокруг.

— Да я и не настаиваю, — поморщилась Юна, — тем более я на тот момент помогала матери платья подгонять, так что смотрела на вас совсем издалека. Пока ночью не решилась подышать воздухом.

А вот сейчас как-то нехорошо кольнуло внутри.

— Что ты мне хочешь сказать? Что такое произошло, о чем ты помнила все три года?

— Ходят слухи, что наследник Теней сильно… болен?

Голос стажерки дрогнул, отчего сама она прикусила губу и насупилась. Ого! Серьезно? Но говорить правду не хотелось, а врать не получалось.

— Сейчас у него есть некоторые проблемы, — ответила аккуратно, а сама наблюдала за лицом Юны. Там к прикушенной губе добавился румянец. И взгляд, который нельзя ни с чем перепутать.

Ох, бедная, не повезло тебе!

— Такие проблемы, что его уже больше суток не слышно и не видно?

— Юна, — перебила я ее, — для начала, давай я тебе кое-что скажу. Ты из Благого Двора, и тебе не должно быть никакого дела до наследника Двора Теней. Уж извини, но до Алистера тебе не должно быть никакого дела.

— Богиня послала мне видение.

Тут я поперхнулась слюной и закашлялась. Богиня?! Благие называли так Дерево Жизни, утверждали, что она посылает им видения. Пытались показать значимее остальных Дворов, но пока что получалось не очень хорошо. Насколько я знала, за много лет Богиня пока что один раз указала Благим, как им следовало поступать. В день моего рождения. Когда отправила Королеву Благих ко Двору Теней, помочь родам. После этого вот уже двадцать лет стояло затишье.

— И что за видение?

— Мне необходимо увидеть наследника Теней.

— Понимаю, мне тоже иногда странные идеи приходят в голову.

Юна стиснула руки так, что побелели костяшки пальцев. Голос чуть прерывался:

— Ты не понимаешь, Ния. Мне было видение два дня назад, когда я гостила у родителей. И вот уже два дня я думаю, как попасть во Двор Теней.

— Что еще за видения?

Вот чего-чего, а их я терпеть не могла. Наверное, потому, что не понимала. Как можно увидеть то, что еще не произошло? Хорошо хоть у меня пророческого дара не было. А вот мама как-то говорила, что во время беременности она пару раз просыпалась от странных снов, которые казались не совсем снами. А мне обычно снились танцующие пингвины или мужской стриптиз, где исполнитель никак не мог снять трусы. На видение это точно не походило.

— Я… — Юна смотрела куда-то мне за спину, — я… мне снилось, что Дерево соединило нас.

Я закашлялась повторно, на этот раз, чтобы скрыть смешок. Ну да, конечно, такое прямо пророчество.

— Извини, — проговорила сдавленно. — но я думаю подобные сны видят многие незамужние девушки, которые вздыхают по Алистеру.

— А то, как ты сгораешь, тоже видят многие?

Да что ж такое?!

— Сгораю? — переспросила осторожно.

Юна осмотрела туалет и предложила тихим голосом:

— Не то место, чтобы обсуждать такие вещи.

— Согласна. Но почему Богиня посылает сны именно тебе?

— Не знаю, — развела руками Благая, — ходят слухи, что Богиня отвернулась от нашей Королевы и ищет ей замену. Но тогда выбор должен был пасть на знать, а не на меня — дочь швеи.

Я подняла руку вверх, призывая собеседницу к молчанию. Мысли скакали испуганными блохами. Разговор точно следовало продолжать не в университетском туалете. Хотя бы потому, что сюда в любой момент могли войти. Да и сказанное Юной требовало тщательного обдумывания.

А еще проверки.

— Ты сама что чувствуешь в отношении Алистера?

И снова закушенная губа, странный взгляд.

— Это невозможно, — прошептала Юна, — понимаешь, я… черт, как бы объяснить то тебе?!

— Словами, — предложила я, — они лучше всего передают информацию. Ты когда освободишься?

— Ближе к пяти.

— Мда, — пробормотала, лихорадочно обдумывая, что же делать.

Видар приедет часам к трем, пока мы сгоняем в Сады, пока потренируемся — сюда вернемся глубоким вечером. Взять Юну с собой? Ну извините, я не собираюсь доверять ей только из-за якобы видений. Доказательств пока нет.

Но Алистер…

— У вас что-то было? — спросила как можно спокойнее.

Скрипнула дверь, впуская Ферис. Неблагая мигом уставилась на нас, я же дернула плечом и громко проговорила:

— В любом случае, Юна, спасибо, что ответили на мои вопросы. Надеюсь, преступника найдут. Сами понимаете, сейчас мы все чувствуем себя в опасности. Хорошего дня.

— И вам того же, — вежливо сообщила Благая.

Лицо Ферис вытянулось. Понимаю, в туалет же за сплетнями ходят, а не по естественным потребностям.

В коридоре спряталась за угол, дождалась пока Юна выйдет и быстро подошла.

— Ты номер моего мобильника знаешь, — шепнула едва слышно, — позвони сегодня вечером, поговорим.

Видар и правда подъехал к трем часам. Я успела освободиться, перекусить в студенческом кафе и поцапаться с Томасом. Последнее вышло особенно эпично, так как находилась я в компании Ферис. Вышло это случайно. Мы обе спустились в кафе, где находилось мало студентов, обе оказались у стойки и невольно разговорились.

Ну хорошо, Неблагая мне нравилась, несмотря на стервозность и упрямство. В ней чувствовался стержень, такой же темный и блестящий, как волосы Ферис. Длинные и густые, сейчас заплетенные в тугую сложную косу.

— Заметила одну странность, — проговорила она, когда мы уселись за столик.

В центре зала! Я бы предпочла устроиться в углу, а вот Ферис всегда находилась в центре внимания. И сказала, что фейри должны сидеть так, чтобы их было отовсюду видно. Я же пожала плечами. В центре так в центре.

— Какую странность?

Поинтересовалась и отпила ледяной сок. О, да! Все же надо уметь радоваться любым приятным мелочам. Они так скоротечны и от них в итоге остается лишь воспоминание. Так почему бы его не сделать радостным? Холодный сок в жару — это мелочь, но великолепная.

— Убитые Благие, так?

— Ну?

Ферис намотала на вилку полупрозрачные спагетти, прожевала и только потом ответила:

— А Благие у нас бывают трех мастей: златовласки, пепельные и рыжие. Вопрос: почему уже вторая жертва именно с золотыми волосами?

— Ну… так получилось?

— Слушай, вот готова хоть чем поклясться, что в тот вечер в парке была куча Благих дев. Разных мастей. Но выбрали именно златовласку.

Я отодвинула от себя запеченное мясо. Нет, все же в жару аппетит сильно снижался.

— Ферис, мне кажется, это простое совпадение.

— Узнаем, когда появится третья жертва.

— Ферис!

— Что? — моментально стала серьезной Неблагая. — Слушай, этот ублюдок прирезал Лиадан, за ней ушла Гленис. Если нужна будет третья жертва, чтобы поймать его — так тому и быть.

Тут она посмотрела мне за спину и расплылась в предвкушающей улыбке.

— К нам смертный идет.

А почти следом за ее фразой я расслышала знакомый голос, от которого раньше сердце падало в пропасть, то есть — в пятки. А теперь внутри лишь противно засвербело.

Но я обернулась, хотя и понимала, что не стоит.

Томас шел в компании приятелей. При виде меня словно запнулся, взгляд заметался по сторонам. А я с горечью поняла, что несколько месяцев носила на глазах розовые очки вместе с шорами.

Он не мужчина, а мальчик. Причем такой, что не рискнет брать на себя ответственность большую, чем, например, слежка за кипящим супом.