— Винсент, — произнесла она, не пытаясь больше обращаться к нему по фамилии, — Джон ведь может следить за вами.

— Ты думаешь, что я боюсь твоего мистера Хардинга?

— Нет. Но я боюсь.

— Ничего подобного. Ты счастлива со мной. И тебе хочется, чтобы я тебя поцеловал.

Он легонько куснул ее за ушко.

Доминик показалось, что все ее тело охвачено огнем.

— Не надо, — умоляюще прошептала она. — Пожалуйста, не надо!

Винсент негромко расхохотался.

— А ведь теперь ты стала более покладистой, — сказал он. — Тебе ведь не понравилось, когда я танцевал с Клаудиа.

Доминик метнула на него гневный взгляд.

— Ваши дела меня не касаются, — холодно произнесла она.

— Ошибаешься, Доминик, — улыбнулся он, гладя ей спину одной рукой.

— Как вы можете так говорить? Когда буквально несколько минут назад… — Она запнулась. — Вы мне противны!

— Несколько минут назад — что? — резко спросил он.

— Вы исчезли. Вместе с этой женщиной.

— Понятно, — кивнул он. — И ты предположила, что мы предавались любви, да?

Доминик вспыхнула.

— А разве не так? Вы же сами сказали, что заставите меня ревновать!

Винсент наклонил голову и поцеловал ее в шею.

— Клаудиа сидит вон в том углу — видишь? Вместе с Хозе Бьянка, моим управляющим.

Доминик отстранилась от него.

— И вы не предавались любви?

— Нет. Здесь только одна женщина, которая вызывает у меня такое желание.

Доминик стало трудно дышать.

— И вы пригласили нас сюда из-за той встречи? — неуклюже пробормотала она.

— И да и нет. Конечно, мне не терпелось увидеть тебя снова, но это началось гораздо раньше. С той минуты, когда я увидел тебя в аэропорту.

Доминик оглянулась и увидела, что они остались одни.

— Я… Я должна вернуться к Джону, — выдавила она.

Винсент взял ее за руку.

— Пойдем со мной, — позвал он. — Я хочу поговорить с тобой — наедине!

— Нет! Мы не должны!

— Я должен! — хрипло проговорил он и на этот раз Доминик не сопротивлялась.

Винсент провел ее по коридору со сводчатым потолком в просторный холл с мраморной лестницей, ведущей наверх. Холл был украшен широкими деревянными скамьями, на которых стояли вазы с яркими орхидеями. Из двери напротив вышел Сальвадор.

— Вам что-нибудь нужно, senhor? — спросил он как ни в чем не бывало.

— Да — чтобы нас не беспокоили! — выразительно сказал Винсент.

— Конечно, senhor!

Сальвадор поклонился и исчез за той же дверью.

Появление Сальвадора подействовало на Доминик отрезвляюще, словно холодный душ. «Господи, что он подумает?» — промелькнуло у нее в голове. Ведь Сальвадор знал, что она помолвлена с Джоном. Или он воспримет ее уступку Винсенту Сантосу как должное? Может быть, он уже много раз наблюдал подобные сцены? Доминик почувствовала, что ее щеки заливает краска стыда.

Вырвав руку из руки Винсента, она прошагала к вазе с орхидеями, вынула из нее один цветок и поднесла к губам. Пурпурные лепестки удивительной формы были окаймлены темным ободком и нежно благоухали. Доминик заметила, что вся дрожит, и рассердилась из-за собственной слабости.

Она оглянулась по сторонам, подсознательно высматривая путь к спасению. Винсент Сантос небрежно оперся на лестничную балюстраду, наблюдая за девушкой.

— Сколько тебе лет, Доминик? — внезапно спросил он.

Доминик прикусила губу.

— Двадцать два, — выдавила она.

— Двадцать два? — изумленно переспросил он. — Невероятно!

Доминик круто развернулась на каблучках, взбешенная его поведением.

— Почему? Из-за того, что у меня сохранились понятия о чести и достоинстве? Из-за того, что я не вешаюсь вам на шею?

Винсент улыбнулся.

— Твои слова настолько же устарели, как и твои понятия о запретном, — насмешливо произнес он.

— По крайней мере, они у меня еще остались, — гневно ответила она.

Винсент пожал плечами.

— А Хардинг? Каким он тебе представляется?

— Что вы имеете в виду? — не удержалась Доминик.

— Я хочу сказать… Он тебе кажется таким же, как остальные мужчины? Или ты считаешь, что он тоже один из… неприступных?

Доминик нахмурилась.

— Я не понимаю.

— Неужели? Может быть, ты думаешь, что твой Хардинг — самый верный жених на свете?

Доминик насторожилась.

— Джона женщины не интересуют… Не… Не так, как вас!

Глаза Винсента яростно потемнели.

— Madre de Dios! Ты ведь меня совсем не знаешь!

— Знаю! — пылко заявила Доминик. — Это совершенно очевидно!

Винсент надвинулся на нее.

— Что тебе очевидно?

Доминик уже с трудом сдерживала себя.

— Кто вы есть! — выкрикнула она. — Господи, почему вы не способны понять, что у нас с вами нет ничего общего?

Винсент гневно схватил ее за плечи и встряхнул.

— Перестань кричать, как рыночная торговка! — резко сказал он. — Ты же сама прекрасно видишь, что мы друг другу небезразличны! Видишь — ты вся дрожишь!

Доминик спиной прислонилась к стене, боясь упасть. Она сознавала, что если сейчас уступит, то — все пропало. А ей так хотелось уступить! Она жаждала обвить рукам его шею, прильнуть губами к его жарким устам, она хотела ласкать его — мечтала подарить ему счастье. Но не смела, потому что была убеждена: его намерения бесчестны.

Вдруг она что было силы оттолкнула его от себя, так что не ожидавший этого Винсент отлетел к противоположной стене.

Доминик бросилась к застекленной балконной двери, которая, как она надеялась, выходила во внутренний дворик, к безопасности. Однако вместо патио она очутилась в саду, в почти кромешной темноте.

Доминик на мгновение замерла, но потом, сознавая, что мешкать нельзя, кинулась вперед. Винсент Сантос что-то выкрикнул вдогонку, но она не поняла, что именно. Пробежав несколько метров, она увидела впереди и справа огни патио. Со вздохом облегчения она продралась через какие-то кусты, выскочила на лужайку — подозрительно серебристую — и… перепуганно завизжала, когда ее ноги провалились в холодную воду.

Доминик мгновенно пошла ко дну, но сразу же вынырнула, кашляя и фыркая. К счастью, вода в бассейне доходила ей только до груди, инач е она могла и захлебнуться. Господи, какое унижение, в отчаянии подумала Доминик.

Послышались возбужденные голоса, раздававшиеся ближе и ближе к бассейну. Однако, прежде чем их обладатели подоспели, чьи-то сильные руки обхватили ее под мышками и рывком вытащили из бассейна.

— Доминик! — голос Винсента Сантоса обдал ее жаром. — Dios, с тобой все в порядке? Ты не пострадала?

Доминик подняла голову.

— Винсент… — начала она, но в эту секунду к бассейну подбежали другие гости и обступили их.

— Доминик! — послышался резкий, как щелчок хлыста окрик Джона. — Что ты тут делаешь?

Доминик неловко поежилась.

— Я просто упала в бассйен, Джон, — пролепетала она. — Я сама виновата.

Джон кинул взгляд на Винсента Сантоса.

— Это правда? — спросил он враждебным и охрипшим от выпитого виски голосом.

Сантос медленно кивнул.

— Да. Прошу вас, — он обвел глазами собравшихся, — возвращайтесь в патио. Произошел несчастный случай, но мисс Мэллори нужно переодеться в сухую одежду. Сальвадор, проводи мисс Мэллори.

Сальвадор, оказавшийся тут как тут, чинно склонил голову.

Джон, который стоял, переминаясь с ноги на ногу, решил вмешаться:

— Черт побери, Доминик, как ты ухитрилась отколоть такую штуку?

— Позже, Хардинг, — холодно оборвал его Сантос. — Потом спросите.

Джон хотел было возразить, но подоспевший Фредерик Ривас взял его за локоть и отвел в сторону.

— Пойдемте, — сказал он. — ничего страшного не случилось. Позже все узнаете. Пусть она переоденется. Пойдемте выпьем. Ты идешь, Винсент?

Винсент окинул Доминик пристальным взглядом, потом кивнул.

— Да. Сальвадор, проследи, чтобы мисс Мэллори ни в чем не нуждалась.

— Он проследит, дорогой, — проворковала Клаудиа, прижимаясь к его руке. — Поговори со мной. Я весь вечер тебя не вижу.