Золотухин ничего не понял, но кивнул.

По его мнению, Палыч не мог ошибиться. Если говорит, значит, знает.

В квартире Анны Железняк находились трое мужчин. С одним из них мы уже знакомы. Это адвокат Григория Грановского Игорь Верзин. Он и здесь вел себя как хозяин, отдавая короткие распоряжения.

— Не берите стираные вещи. Нам нужно только грязное белье, желательно без запаха духов. Колготки, осенняя обувь и все, что может сохранить запах тела. Собакам побочные ароматы только помешают.

— И где вы столько собак наберете, шеф?

— Уже набрали. За деньги все найти можно. Анечка у нас женщина умная, находчивая и талантливая. Ей ничего не стоит прикинуться старушкой, как это делают феи из сказок. По приметам ее искать бесполезно, а по запаху опознаем. Но собакам нужен ее натуральный запах, а не французская дрянь, которой пропитаны все ее тряпки. К тому же собаки сыграют еще одну важную роль. Бедняжка боится их до смерти. Она даже не подойдет к таможенному контролю, если там будет стоять человек с овчаркой. Вокзалы, автовокзалы, шоссе — мы везде расставили своих людей с собаками, но не подумали о запахе. Собака и та должна понимать, кого ищет. Фотографию ей не предъявишь. Поторопитесь, ребята, мы и так уже упустили много времени!

Один из мужчин, сбрасывавший вещи в сумку, заметил:

— Так время и без того упущено. Девица давно уже за кордоном.

— Уже проверено. Ты, Паша, не беспокойся. Зря огород городить не станем. Я умею деньги считать и на ветер их не бросаю.

— И даже деньги Грановского?

— Какая разница? Он за каждую копейку требует отчета. Транжиры миллионерами не становятся.

Звонок в дверь застал всех врасплох. На секунду все замерли и переглянулись.

— Спокойствие, господа, — улыбнулся Верзин. — Даже если соседи вызвали ментов, они, я думаю, вас не напугают. Вы же все с удостоверениями. Не стоит паниковать, продолжайте работать, я сам открою.

Верзин вышел в коридор и открыл входную дверь. На пороге стоял Дима Кутепов.

— Рад вас видеть, Дмитрий. Что вас привело сюда?

— А вас? — не растерялся парень.

— Я здесь по просьбе Антона Викторовича.

— А я по собственной инициативе, Игорь Палыч. Анна не является в театр. Сегодня была первая полноценная репетиция с новым составом, а ее нет. Мне хотелось узнать от нее лично, что происходит. Мы как-никак с ней вместе учились и вместе пришли в театр.

— Вполне обоснованное беспокойство, Дима. Антон Викторович не подает вида, но тоже очень обеспокоен. Анна сбежала. Куда, с кем, нам не известно. Стараемся установить истину.

— А может, ее тоже убили?

— Об этом знала бы вся страна. Анна сейчас на пике своей славы. Разве она может уйти из этой жизни незамеченной?! Не думаю. Да и живой незамеченной долго не останется. Найдется скоро, не переживай.

— Хотелось бы.

Парень повернулся и направился по лестнице вниз. Выйдя из улицу, он хотел позвонить в милицию и рассказать о посторонних в квартире, но передумал. Они сразу поймут, кто на них натравил ментов и тогда Антон вышвырнет его на улицу. Придется смириться. Но теперь Аньке своего паспорта не видать как собственных ушей. Верзин не забудет прихватить его с собой.

Дима поехал домой. В метро он обратил внимание на обложку журнала, который читала девушка, сидевшая напротив. Неужто муж позволил вернуться ей на подиум? Он пересел на сиденье рядом с девушкой.

— Извините за нахальство, можно глянуть? Меня интересует обложка точнее девушка на обложке.

— Это Лика Иванова. На второй странице о ней статья. Она умерла позавчера от заражения крови. И это в двадцать семь лет!

— Умерла? Вы можете продать мне этот журнал?

— Зачем? Он только сегодня вышел. Купите сами в любом киоске. Их полно.

— Извините, спасибо.

Журнал «Современный стиль» действительно продавался везде, с его покупкой проблем не возникло. Дмитрий поторопился домой, где его ждала Аня.

Конечно, Аня его особо не ждала, а занималась своим делом, и, как ей казалось, очень важным. Она третий день изучала электронный блокнот Грановского и нашла в нем много интересного. Некоторые вещи у нее вызывали сомнение. Тогда она позвонила своей подруге в Дюссельдорф. Платить за междугородний звонок, конечно, придется Кутепову, но он не нищий, переживет. Подружка тоже училась на артистку, но ей повезло больше всех, она вышла замуж за фирмача и уехала с ним в Германию, где теперь купалась в роскоши. В артистах только дураки остаются, вроде нее. Все храму искусства молятся, а на деле в клоаке задыхаются, не видя просветов. Поэтические натуры!

Аня злилась сама на себя. Актерам вообще свойственно выдавать желаемое за действительное. Они слишком мечтательны и впечатлительны, даже когда жизнь бьет их по голове и ставит на место, они все еще трепыхаются, безумно боясь потерять собственные иллюзии. Да все потому, что ничего другого у них нет. У некоторых еще остались крупицы самолюбия, и те трансформируются при хороших обстоятельствах в амбиции, при плохих — в бутылку, и на ее дне приходится искать правду и справедливость. Сколько их, непонятых гениев, на дне стеклянной тары!

Вопрос к подруге у Анны был сложным: как делаются счета в банке, что такое код и где его применяют. Подруга ответила на все вопросы, как могла, но попросила перезвонить еще раз. Аня перезвонила ей на следующий день и получила всю необходимую информацию вплоть до адреса банка, который ее интересовал. Теперь она разбиралась в банковских вопросах не хуже клиента банка, жившего в Германии.

Возникал второй вопрос: есть ли у Антона другие записи или нет? Если она украла у него единственный ключ к сейфам трех западноевропейских банков, то либо она станет сказочно богатой, либо сдохнет, как бездомный пес. На сегодняшний день ее ожидал второй вариант, выхода из которого она пока не видела.

Страшно другое — судя по рассказам Димы, Грановский вел себя спокойно. Он набрал новых актеров и приступил к репетициям, сказав в интервью, что следующий спектакль «Тройной капкан» выйдет в начале ноября с новым составом и пройдет от начала до финала без всяких скандалов. Из газет она узнала и о трагической смерти Костенко, и об исчезновении артиста Птицына. О ней не говорилось ни слова, будто такой и не существовало в природе. С одной стороны, это хорошо, с другой — странно. О ней забыли, Грановский спокоен. Может быть, эти сейфы уже пусты и информация устарела, счета поменяли, деньги переложили?

Но зачем он хранит их в своем мини-компьютере? И почему нет новых счетов? Все, что он может забыть, но должен знать, хранится в этой чудо-коробочке. Аня тут же провела свой интуитивный анализ.

Почему спокоен Антон? Причина простая — дубликаты кодов должны быть еще у кого-то. Поверить в это трудно, зная натуру Грановского, который никому ничего не доверял. А прежде чем набирать театральную труппу, потребовал от брата, чтобы театр стал его единоличной собственностью. В итоге пришлось согласиться на компромисс. Театр стал акционерным предприятием, где две трети акций принадлежали Антону. Коммерческой хватки у него не отнимешь. Он знает, что почем, а значит, у Антона не может быть доверенного лица.

Вариант другой — Антон лишился всего сразу. Он наверняка обратится за помощью к брату. И что тот может сделать? На данный момент ключи к богатству есть только у нее. Даже директора банков не смогут помешать ей опустошить сейфы. Но брат может помешать ей войти в банк или же — подождать, пока она из него выйдет с полными сумками денег. Если этот осел забыл и не помнит цифр, то уж название банков и в какой стране они находятся, он забыть не мог. Попасть в Швецию, Германию, Швейцарию — еще не все, это лишь полпути к сокровищам. Нужно их еще взять и уйти с ними. Задачка выполнимая в мечтах, но не в жизни.

Надо трезво понимать, е кем имеешь дело и кто стоит по другую сторону баррикад. Жаль, Бог не наградил ее умишком. Она уже попробовала уйти от Грановского с тремя пачками денег. И что из этого получилось? А ведь все казалось таким элементарным на первый взгляд — пьяный спящий мужик, деньги в сейфе, ключи в руках. Нет, не получилось. Хорошо, что живой осталась. Надолго ли? С ее везением рассчитывать на удачу не приходилось. В таком деле без помощника не обойтись, талантливого, умного, хитрого, а главное — опытного. А где такого взять? Димку, что ли? Так он помешан на театре и на своей Наташке. С него толку, как с козла молока.