— Я тебе сколько раз говорил: «Не дери мебель»? Новая она. Новая! У тебя по всей квартире игрушки разбросаны. Мышь плюшевую в самых неожиданных местах найти можно. Но я же не жалуюсь. Терплю. Кормом тебя элитным кормлю. Играю. Содержимое лотка меняю четыре раза в день.

Мне стало вдруг так смешно, что сдерживаться не было никаких сил. А Бажен все говорил и говорил о том, какой он хороший, и какая она плохая. И я поняла: найденыша моего здесь не просто любят — обожают до безумия. Иначе не стенал бы он по поводу истерзанного дивана, сломанного фикуса и разбросанных игрушек. Просто получила бы Руж по ушам. Тихо и без затей. Не то, чтобы я такое отношение к братьям нашим меньшим одобряю… нет. Но именно так очень часто поступают люди.

— Баж, — сказала я, отсмеявшись. — Ты неподражаем!

— Да?

— Да.

— Je vous remercie, mon cher ami.

— Что ты сказал? Я не совсем поняла.

— Я сказал: «Спасибо, мой милый друг». Ну что? Пойдем на кухню? Я сейчас чай оставлю. Ты наверное замерзла?

— Есть немного. Выпить чего-нибудь горячего — это как раз то, что мне нужно.

— Ты плохо выглядишь, — сказал он вдруг.

— Спасибо за комплимент.

— Да я не о том. Ты похудела. Стала такой бледной... и словно, погасла. Раньше в тебе столько жизни было, радости. А теперь этого ничего нет. Ты не заболела?

Именно так я себя чувствовала. Бесконечно уставшей и далеко не цветущей. Во мне действительночто-то погасло. Вот только, что? И именно это заставило меня натужно улыбнуться и сказать:

— Глупости. Просто, зима, авитаминоз. Не беспокойся, куплю себе в аптеке витамины и все будет хорошо.

— Ладно. Тебе видней. Кстати, не окажешь мне услугу?

— Какую?

— Маленькую. Присмотри за Ружкой недельку. Я хочу к семье съездить. А она маленькая еще на самолетах кататься. Да и ветпаспорта у нее нет. Я сделаю, конечно, но чуть позже. Ну что? Ты согласна?

— Конечно. Когда уезжаешь?

— Через неделю.

— Тогда привози свое сокровище дня через три к Лорду. Только миску и лоток не забудь. Ладно?

— Спасибо.

— Да не за что пока.

— С меня тортик, — улыбнулся Бажен.

— Не выдумывай, — отмахнулась я.

Странно это. Вроде бы ничего особенного и не произошло. Мы просто пили чай, ели пирожные, болтали обо всем и ни о чем. А на душе отчего-то становилось все легче и светлее. Бажен травил байки про своих многочисленных кузенов и кузин. Про то, как Адилин упала в обморок, увидев как он будучи девятилетним сорванцом упал, рассадив коленку. Про то, как он с Максом и Камилем решили прогуляться по ночному Риму и как им, потом за это влетело от деда. Еще были истории о походе по магазинам с женской половиной его семьи. И многое другое.

Лорд присоединился к нам часа через два. Мы только-только включили «Голодные игры» и предвкушали приятное времяпрепровождение в компании недоеденных пирожных и настырной Руж, уснувшей между нами. Но после появления Антона очарование момента ушло. И совместный просмотр не задался. Поэтому я, сославшись на усталость, попросила отвести меня в общагу.

ГЛАВА 17

День Святого Валентина, этот, по крайней мере, я не забуду никогда. Мне на четырнадцатое февраля, вообще, не везет. Ни разу за всю свою жизнь я не встретила его как полагается. Счастливо влюбленная, в смысле. Мне не дарили дюжин алых роз. Я не ходила на свидания. И не сказать, что так уж от этого страдала.

Уж во всяком случае, это было лучше, чем с ума сходить от беспокойства и ждать звонка, не находя себе места. Лучше, чем метаться по его квартире и не иметь возможности хоть что-то сделать.

Антон пропал. Телефон не отвечает. Машина в гараже стоит. В квартире, беспорядок, но на погром это не похоже. И главное, вчера он был. Все его видели, общались даже. А сегодня, как сквозь землю провалился. На работе его не было. Бажен не в курсе, где носит его приятеля. Хотя, он клятвенно заверяет, что Лорд должен был весь день со мной пробыть.

Я лично дважды обзвонила все больницы. Ничего. Бажен объездил более страшные места. Но к счастью Антона там не оказалось. Уже почти два часа ночи, а мы даже примерно не представляем, что произошло. Спохватились-то мы только вечером. Все думали, что Лорд со мной. Я — что он на работе или мир в очередной раз спасает. А часов в шесть не выдержала и позвонила. Сначала ему, а потом Оборотню.

Мне было страшно. Потому что вчера я с ним разговаривала. Мы даже встретиться договорились. Теперь же я не знаю, увижу ли его, вообще. Эти мысли я стараюсь от себя гнать. Но получается плохо. Тревога растет, как снежный ком, мчащийся по склону.

— Мы его найдем, — тихо говорит Бажен.

Интересно, кому? Себе или мне? Наверное, все же мне. Потому что он кажется более спокойным и собранным. Это я — того и гляди расплачусь. От страха и чувства собственного бессилия.

— Мы его найдем, — повторяет он. — Обязательно! Я тебе обещаю. И все будет хорошо.

  Киваю и говорю:

— Тебе кофе сделать?

— Давай! И, если не трудно, какой-нибудь бутерброд. Есть хочу до ужаса.

— Может, лучше я суп тебе разогрею?

— Суп — лучше бутерброда, — наигранно-жизнерадостно улыбнулся он. — Но только если ты со мной поешь.

— Не хочу.

— Не дури!

— Да, нет… я, правда, не хочу. Молока выпью. У меня что-то горло першить начинает.

— Только попробуй разболеться! — угрюмо бросает он. — Не знаю, что с тобой сделаю. Выпьешь молока, и в постель.

— Нет. Я заснуть не смогу. Сам ведь понимаешь.

— Понимаю. Но ты пойдешь в постель. Не хватало мне еще о тебе беспокоиться! Ведьма, не добавляй нам проблем. И без того все паршиво.

Я хотела было уже сказать что-нибудь резкое. И не потому, что он был не прав. Как раз наоборот. Просто горло начинало болеть все сильней. К этому прибавлялась ломота в теле и головная боль. Но меня опередила трель телефонного звонка. Бажен молниеносно выхватил его из кармана и поднес к уху. Я подскочила к нему, чтобы тоже слышать, о чем они говорят.

— Да, Олег.

— Баж, я был у тети. Она сказала, что он жив, но далеко. Больше, к сожалению, ничего. Она сказала, что ей проводник нужен. Тот, кто Лорду очень близок. Я сам понимаешь, на эту роль не тяну. Тогда можно будет попробовать поискать. Может, вы с Норой приедете? Стефания обещала вас принять в любое время. Хоть сейчас отправляйтесь.

— А смысл есть?

— Никто из наших вообще ничего не понимает. Два слова связать не могут. А она почувствовала. Хоть что-то…

— Ладно. Но сам понимаешь, до той деревни часа два ехать. А если учесть, какие сейчас дороги… все три.

— Она говорит, чтобы к шести подъезжали. И вам, хоть часок отдохнуть, и ей.

— Я приеду.

— А Нора?

— Она заболела. И я ее с собой не потащу.

— Я тоже приеду, — выкрикнула я, чтобы Олег услышал.

Оборотень прожег меня раздраженным взглядом, но смолчал. В конце концов, я взрослая девочка. И он не имеет никакого морального права мне указывать. По крайней мере, в данной ситуации.

— Ладно, спасибо тебе, приятель. Тебе есть, где на ночь остановиться?

— Не беспокойся. Я в той деревне каждое лето проводил. Друзья приютят. У тети места нет. Я же с Димкой ездил. У меня-то машины нет. Но как узнаете что-нибудь, обязательно звоните. Хорошо?

— Да. До связи.

Бажен отключился и снова убрал телефон в карман брюк. А потом посмотрел на меня. Так смотрят взрослые на капризных, но любимых детей. Со смесью усталой обреченности и снисхождения.

— Я тоже беспокоюсь! Что бы ты об этом не думал!

Нападение, конечно, не всегда — лучшая защита. Но в данном случае должно было прокатить. Оборотень кивнул, признавая свое поражение в этом молчаливом споре. Хотя во взгляде его явственно скользнуло неодобрение.

А я пошла на кухню. Поставила суп на плиту и отправилась в ванную. Если мне не изменяет память, именно там, у Лорда была аптечка. Горло уже не першило, а болело, причем достаточно сильно. К этому прибавилась ломота в теле и озноб. Симптомы были знакомы. Инфекционной ангиной я болела пару газ. То еще удовольствие, надо признаться. Один раз такое с тобой случится — всю жизнь помнить будешь.