Больше книг на сайте - Knigoed.net

Он подошел сначала к стойке, перебросился парой слов с медсестрой и уж затем направился к нам.

— Здравствуйте, я профессор Синельников, лечащий врач Марины Исхаковой, простите, а вы кто?

— Я, помощник директора по инновационным технологиям корпорации Елена Максакова, а это близкий друг Марины, Максим Аверин, тоже сотрудник нашей корпорации.

— Мне вчера звонили о вас. Простите за заминку, но это необходимая процедура, просто так у нас невозможно попасть к пациентам, — Синельников развёл руками.

— Ничего страшного, мы понимаем. Это я звонила вам, Пётр Михайлович, по поручению Шестова.

— Ещё раз прошу извинения. Прошу за мной.

Профессор Синельников приглашающе махнул рукой и направился к служебному входу, а мы с Леной двинулись за ним.

У входа, рядом с гардеробной, Синельников остановился.

— Прошу одеть халаты, бахилы надевать на обувь не надо — при прохождении через приёмный покой, будет автоматически проведена санитарная обработка обуви.

— Ничего с туфлями не случится? — забеспокоилась Лена.

— Совсем ничего, — поспешил успокоить девушку профессор, — обработка совершенно безвредная для кожи.

Девушка кивнула головой в знак согласия, и мы надели белые халаты. Вслед за профессором мы зашли в служебный коридор. Навстречу нам попадались сотрудники медцентра, но ни они, ни мы не обращали друг на друга внимания.

Наконец, мы подошли к палате, стены которой сделаны были из матового стекла.

Рядом с входом стоял большой стол дежурной медсестры, на котором располагались три монитора, подключенные к камерам, находящихся в палатах с пациентами. Отсюда медсестра могла наблюдать за состоянием пациентов.

— Инночка, как состояние наших больных?

— Никаких изменений Пётр Михайлович, всё по-прежнему.

— У нас здесь три реанимационных палаты, — пояснил нам врач, — одна сейчас пустует, две заняты. В одной находится электрик, вчера упавший с лестницы, во время замены потолочной лампы, во второй — ваша подруга.

Я всмотрелся в центральный монитор. Камера стояла прямо напротив медицинской капсулы, в которой лежала Марина. Девушка лежала с закрытыми глазами. Мне показалось, что лицо было бледным и даже немного осунулось.

— Можно нам пройти к ней? — с надеждой спросил я у врача.

— Конечно, — разрешил врач, — физическое состояние девушки стабильно хорошее, никаких повреждений внутренних органов у неё нет, в любой момент она может прийти в сознание. По указанию начальства её капсула напрямую подключена к игровому серверу. И сейчас её сознание находится там, в игре.

— Спасибо, доктор, — поблагодарил я, и мы с Леной вошли в помещение реанимационного отделения.

За стеклянной перегородкой помещение делилось на три палаты. Окрашено оно было не в белоснежный цвет, который всегда действовал на меня угнетающе, а в приятный нежно-кремовый.

Сама палата Марины была большой и светлой, с удобными подходами к установленной в центре капсуле. Над капсулой висели большие мониторы, на которых отражались показатели жизнедеятельности Марины, рядом было установлено медицинское оборудование по последнему слову науки и техники. На столике возле капсулы стояла вазочка с небольшим букетом красных роз.

Шестов и Ивлев были правы, говоря о том, что девушка здесь может быстрее поправится чем, если бы её лечили в обычной муниципальной больнице. В медцентре корпорации за ней был обеспечен надлежащий уход.

Марина, лежащая в прозрачной капсуле, напоминала мне Белоснежку, из сказки «Белоснежка и семь гномов». Она была такая же красивая, как в последний раз, когда мы были вместе. Светлые волосы девушки были разбросаны по белоснежной подушке.

Марина была обнажена по пояс, но ей не было холодно — кожа девушки была ровного тёплого цвета. На голове у Марины был надет обруч, от которого отходили тонкие провода датчиков. Датчики крепились также к её запястьям и к груди. Казалось, что девушка спала, но лишь подёргивание век выдавало её бодрствующее состояние.

Моё сердце болезненно сжалось, когда я увидел девушку в таком беспомощном состоянии. Я знал, что никогда не смогу её оставить в таком состоянии.

— Марин, — сказал негромко я, — это я, Максим. Ты слышишь меня? Всё хорошо милая, я рядом, и всегда буду рядом с тобой. Ты поправишься, и мы будем вместе.

Когда я говорил Марине эти слова, мне вдруг показалось, что её левая рука дрогнула, и веки на мгновение перестали подёргиваться.

Возможно это был лишь плод моего воображения, но мне показалось, что девушка слышит и ощущает меня.

Сколько прошло времени я не знаю, но в один момент я ощутил на своём плече руку Лены.

— Она поправится Макс, я тоже хочу этого.

Я с благодарностью посмотрел на Лену, и вдруг понял, что она, в сущности, точно такая же хрупкая и нуждающаяся в заботе девушка, как и Марина, и что она мне тоже безумно дорога, а желание защитить распространяется и на неё.

Я повернул голову и нежно поцеловал ладонь Лены.

В палату вошел Синельников и с ним ещё пара медиков. Они были возбуждены и переговаривались между собой.

— Знаете, Максим, мы наблюдали за вами и Мариной. А ровно минуту назад, наши приборы зафиксировали у Марины сильный всплеск мозговой активности. Её реакция на ваше посещение носит положительный характер. Думаю, ваши посещения окажут положительное влияние на состояние пациентки и помогут её быстрейшему выздоравливанию.

— Спасибо доктор, мы будем как можно чаще навещать Марину. Я хочу, чтобы она быстрее поправилась.

Мы ещё побыли немного у Марины, и стали собираться обратно. Врачи не обращали внимания на наше присутствие, и оживлённо переговариваясь между собой, настраивали в палате медицинскую аппаратуру.

Наше с Леной настроение поднялось, и с надеждой на выздоровление Марины мы направились к выходу из медцентра.

Мы шли рядом, делясь впечатлениями от посещения реанимационной палаты, разговаривая о состоянии Марины, выражая надежды на её скорейшее выздоровление. В одно мгновение наши ладони соприкоснулись, и мы одновременно сжали их. Так мы и дошли до самого конца коридора, держась за руки, и нам было хорошо.

— Так Макс, — сказала мне девушка, когда мы поднялись в жилой сектор, — сейчас четыре часа, корпоративная вечеринка в восемь вечера. У тебя есть всего четыре часа, чтобы выспаться, и привести себя в порядок.

— Есть, командир, — сказал я и поднял руку в шутливом воинском приветствии, — использую это время на благо здорового сна.

— Серьёзно, Макс, я за тебя переживаю, — нахмурила лоб девушка, — ты должен отдыхать, иначе окажешься в соседней, с Мариной палате, а мне придётся ходить к вам обоим.

— Будет сделано. И не морщи лоб, это тебе не идёт, а то будешь похожа на бабушку из гардеробной, — пошутил я, и получил в ответ тычок острым локотком под ребро.

— Прости, — сразу же запросил я пощады, видя, что девушка на этом останавливаться не собирается.

— Ладно, прощаю, — великодушно пощадила меня красавица, — но в следующий раз думай, что говоришь девушкам, а то одним толчком не отделаешься. Итак, жду тебя у моей двери в восемь часов.

— Хорошо Леночка, — я чмокнул её в щёку и удалился по коридору к своему номеру.

В своём номере, я вдруг действительно почувствовал, что устал. С трудом дойдя до кровати, я стащил с себя джинсы и рухнул на покрывало, попутно заметив угасающим сознанием, что горничная постелила свежую постель.

Проснулся я, оттого что мне кто-то стучал по голове.

Конечно же, рядом со мной никого не оказалось кто б осмелился это сделать наяву. А это значило, что разбудил меня мой внутренний голос.

Интересный он, этот мой внутренний голос. Совета путного от него никогда не дождёшься. Взять, к примеру, мой прошлый брак. Где он был, когда я женился? Я же вообще жениться тогда совсем не собирался