— Ну, о бароне Патоне Пике, ты, разумеется, слышал, — говорил призрак, небрежно развалившись в кресле.

— Я… не… — лепетал купец, озираясь по сторонам. Встреча с привидением оказалась для него тяжелым испытанием: Берриалба впервые в жизни увидел настоящего духа. Встречались, конечно, на ярмарках и подделки, довольно искусно изображавшие призраков, но этот уж точно был настоящим: достаточно было лишь взглянуть на него! Купец взглянул, и увиденное произвело на него огромное впечатление, особенно, кинжал, торчавший в груди Фендуляра. Берриалба уже не хотел предсказаний и прогнозов, он мечтал лишь о том, как бы поскорее убраться из дома с синими ставнями. Но призрак оказался словоохотлив и пустился в подробный рассказ о собственной жизни, а перебивать его купец не решился бы ни за что на свете. Так что все, что оставалось Берриалбе, это сидеть в кресле, обливаясь холодным потом и сжимая поручни, и глядеть на собеседника круглыми глазами.

— Не знаешь? В какой же дыре ты живешь? — отрывистым тоном поинтересовался призрак. — Почему не ничего не слышал о бароне Патоне Пике? Отвечай!

— Мне бы предсказание… — набравшись смелости, пролепетал купец.

— Дойдем и до предсказания. Кстати, на чем я остановился? — Фендуляр задумался на мгновение. — Тьфу ты, на твоем прошлом. Знаю, знаю, у тебя небольшая торговлишка, надо же как-то жить? Но тебе повезло, я — провидец, каких мало! Сейчас расскажу тебе все. Ты снарядил караванишко, отправился в Пустынные Королевства. По дороге твой компаньон, разумеется, погиб…

— Это был несчастный случай, — стуча зубами, проговорил Берриалба.

— Конечно! Само собой, несчастный случай! — Фендуляр перегнулся через стол к купцу, тот испуганно вжался в спинку кресла. — Знаю я эти несчастные случаи, — доверительно промолвил призрак. — Сколько я их сам подстроил — не поддается исчислению! Я всегда говорил: не стоит ломать копья, изобретать что-то новое, все равно нет ничего лучше старого доброго несчастного случая! Кстати, — призрак снова развалился в кресле. — Я ведь уже говорил тебе, что при жизни был благородной особой? Восьмым сыном высокородного и могущественного барона Патона Пика. Правда, имелась одна загвоздка, — озабоченно сказал Фендуляр. — Братья. Семь братьев — куда это годится, а? Семь человек на один-единственный сундучишко с золотом, на наследство. Нет, как ни крути, наследник должен быть всего один. И что прикажете делать? — призрак уставился на купца белыми глазами.

— Что? — пискнул Берриалба.

— Вынужден был убить, — коротко отозвался восьмой сын барона Патона Пика и вздохнул глубоко и печально. — Всех до одного. Пришлось трудиться, не покладая рук, потратить на это прорву времени! Веришь ли, я даже забыл про еду и сон, а это уж никуда не годится!

Купец облизал пересохшие губы.

— Ну… э…

— А что делать-то было? — деловито поинтересовался призрак. — Между мной и наследством — такая толпа народу! Непорядок. Но я скорбел! — объявил он. — Убивал и буквально обливался слезами, рыдал, как дитя: все-таки братья, родная кровь. Но потом взял себя в руки, успокоился и зажил прекрасно, — Фендуляр мечтательно возвел глаза к потолку. — Охота, пиры, скачки… ну, сожжешь, бывало, нечаянно пару-тройку деревушек… устроишь пожаришко… так скучно же в глуши, надо же как-то развлекаться? — он перевел взгляд на купца, тот поспешно закивал. — А соседи, черствые душонки, постоянно роптали. Я их, дескать, разоряю! Им, дескать, не нравятся пожары! Странные людишки, — Фендуляр с недоумением пожал плечами. — Веришь ли, даже прошение королю подавали, жалобу на меня! Я, разумеется, легко доказал, что это клевета и совесть моя чиста, а с соседями я пытаюсь наладить приятельские добрососедские отношения…

Призрак бесшумно побарабанил по столу. Купец с ужасом наблюдал, как прозрачные пальцы пляшут по скатерти.

— Соседи! — внезапно рявкнул восьмой сын барона так, что купец подпрыгнул. — Соседи — это зло! Я, конечно, пытался с ними по-доброму, по-приятельски, без церемоний, а они? Сидели у себя в усадьбишках и носа высунуть боялись. Явился как-то в гости к одним — и что я вижу?! Ворота заперты, мост поднят, на крепостной стене челядь кипящую смолу готовит. Каково? Это невежливо, негостеприимно, это оскорбительно, в конце концов: встречать гостя закрытыми воротами, точно врага! Я, разумеется, тут же оскорбился, — небрежно сообщил Фендуляр. — Даже, можно сказать, разгневался. А в гневе я был страшен. Ужасен, можно сказать!

— И что? — Берриалба затаил дыхание.

— Пришлось штурмовать. Славное было развлечение! И усадьбишка оказалась просторная, погулял на славу! Будешь проезжать, полюбопытствуй — там все еще пепелище или ее заново отстроили? Просто интересно.

— Всенепременно. А мое бу…

— С твоим будущим все в порядке. Товар продашь с хорошей прибылью, если, конечно, не понесешь убытки. Плывешь морем? Ага. Я так и знал, я же провидец! Так вот, погода будет прекрасная, если, конечно, не случится шторма. Не исключено и нападение пиратов. Но, возможно, они и не нападут.

Берриалба восхитился.

— Какое верное прорицание! Все в точку!

— Еще бы. Но я не понимаю, почему ты совсем ничего не слышал о бароне Патоне Пике? Как такое вообще могло быть? Ведь все соседи… кстати, о соседях, — перебил Фендуляр сам себя. — Я действительно пытался с ними подружиться! А они? Вот как-то раз собрался в гости. Запросто, по-соседски… дай, думаю, навещу. Как подобает человеку воспитанному, посылаю вперед слугу — преуведомить. Так и так, дорогой сосед, решил почтить вас своим присутствием. Выпьем, закусим хорошенько, поохотимся, сожжем пару деревень… ведь не может такого быть, чтоб в его владениях не нашлось деревушки с непочтительными крестьянами, а? На крайний случай, всегда можно заехать в другие владения и спалить чужую деревню, мельницу… словом, в хозяйстве всегда найдется что-нибудь ненужное. А не найдется, можно спалить, так сказать, по ошибке, — Фендуляр поднял верх прозрачный палец. — Я, признаться, частенько так делал. Потом, конечно же, как человек воспитанный, присылал соседу нижайшее извинения — да, сжег. Но по ошибке. Прошу простить. Иной раз и ответ получишь: «Ничего, говорят, спасибо и на этом. Хорошо, хоть остальное не тронули», — Фендуляр помолчал немного и продолжил рассказ:

— И вот приезжаю я утром, а соседишки и след простыл! Ему, оказывается, ночью с курьером письмо прислали: захворала троюродная тетушка и он вынужден срочно отбыть на неопределенный срок. Что за спешка?! — недовольно проворчал восьмой сын барона Патона Пика. — Уехал глубокой ночью, ни с кем не попрощавшись, будто сбежал! Людишки его мне записку передали: «Дорогой сосед, с прискорбием вынужден сообщить — дела зовут. Надеюсь, мельницу вы не сожжете».

— И что? — пролепетал Берриалба, с тоской поглядывая на дверь.

— Ну что ж? — важным голосом ответил Фендуляр. — Я все ж я не зверь какой, не горный тролль, знаком, знаешь ли, с правилами приличия, получил благородное воспитание. Мельницу оставил. Остальное — сжег.

Купец поежился.

— Казалось бы, после этого все соседи должны были убедиться, что я — милейший человек. А они что сделали?

— Что?

— Убили! Так-таки взяли и убили, — он указал пальцем на кинжал, торчавший у него в груди. — Я был весьма удивлен, просто поражен таким ко мне отношением… не ожидал, откровенно говоря, не ожидал! Ведь жил, как голубь, никому не причиняя зла…

Призрак сокрушенно покачал головой.

— Да, но как же… — пролепетал купец.

— Да! Проклятые интриганишки, обставили дело так, что и комар носа не подточит: несчастный случай — и все тут! Упал, дескать, и наткнулся на кинжал, такая досада! Вот почему я и говорю: нет ничего лучше несчастного случая, потому что…

Он взглянул на купца.

— А ты точно ничего не слышал о бароне Патоне Пике?

Берриалба поерзал в кресле.

— Прошу покорно извинить… один вопросик: а как вы думаете, заняться ли мне перевозками серебра? Говорят, выгодное дело, но у меня такие убытки в последнее время, такие убытки… так заняться?