Я едва заметно поморщился.

— Да бросьте, Корн. Если бы вы действительно считали меня виновным, этот разговор состоялся бы не сейчас и совсем в другом месте.

— Может, у меня просто нет доказательств?

— Может, и так. — Я скептически посмотрел на шефа. — Но мне почему-то кажется, что вы думаете совсем не об этом.

Корн замедленно кивнул.

— Я навел по тебе справки. Архивные записи, данные Регистрационной палаты, данные Ордена, сведения из Верля… скажи, почему нигде не указано, что Этор Рэйш не был твоим родным отцом?

Я вопросительно приподнял одну бровь.

— Разве это важно?

— Конечно. Потому что, если это действительно так, то получается, что ни я, ни Орден совершенно ничего о тебе не знаем. Кто ты, откуда взялся и почему старик Рэйш вообще решил тебя усыновить.

Я задумчиво качнул ногой.

Вопрос был сложным. Учитель его, к сожалению, до конца не продумал, поэтому Корн, покопавшись в бумагах, очень быстро пришел к тем же выводам, что и Лойд. Но я при всем желании не мог здесь ничего изменить. И поскольку проблема моего происхождения рано или поздно все равно кого-нибудь бы заинтересовала, то я не видел смысла врать или отпираться.

— Скажем так, — едва заметно улыбнулся я, отдавая дань проницательности шефа. — Когда мне было гораздо меньше лет, чем сейчас, я остался без семьи и без крова. Взамен судьба подарила мне темный дар, с которым я совершенно не умел обращаться. Скорее всего, это закончилось бы довольно быстро и печально, поскольку найти толкового мага на окраине — совершенно безнадежная задача. Но мне повезло: мастер Этор встретился на моем пути до того, как я умудрился убиться сам или успел убить кого-то еще. Более того, он счел возможным взять меня в ученики. И, поскольку на тот момент он уже вышел из состава Ордена, то мое ученичество на протяжении многих лет было неофициальным. Но это упущение учитель исправил незадолго до своей смерти, поэтому на данный момент мое звание мастера Смерти является совершенно законным.

— Я в курсе, — неприязненно буркнул Корн, продолжая буравить меня глазами. — Мне интересно другое: тебе известно, кем приходился мастеру Этору Рэйшу Лойд?

Я невозмутимо кивнул.

— В последний день пребывания в Верле он меня об этом известил.

— И как ты воспринял это известие?

— А как я мог его воспринять? — хмыкнул я. — Мне и сейчас нет до этого никакого дела.

— Зато Лойду, я так полагаю, было, — прищурился шеф. — По крайней мере, он очень настойчиво интересовался твоей личностью незадолго до того, как я отправил его в Верль. И мне было неприятно наткнуться на его имя в журналах регистрации нашего архива. Особенно напротив дел, которые, по идее, не должны были иметь к тебе никакого отношения.

Хм. Что же такого необычного Лойд успел на меня нарыть? С семейством де Ленур он бы меня не связал — в последний визит в архив я исправил оплошность Уорда и вернул в дело Артура де Ленур недостающие листы, переведя безумного графа из категории «без вести пропавших» в категорию «сумасшедшие». Так что на случай, если кто-то захочет это проверить, Оливер Гидеро обеспечил меня превосходным алиби. А другого компромата на имя Артура Рэйша там не было.

— Что тебе известно об ограблении городской ратуши в тысяча двести сорок восьмом? — сухо спросил шеф после небольшой паузы.

Я воззрился на него в искреннем недоумении.

— Ничего.

— А о двойном убийстве в сорок пятом?

— Тем более не в курсе, — нахмурился я, и амулет на столе шефа дважды подмигнул зеленым огоньком. — Это имеет какое-то отношение к мастеру Этору?

— Едва ли. В то время он уже покинул столицу и отбыл в неизвестном направлении, погрузив фамильный особняк в многолетний стазис и не оставив никаких координат для связи.

— Тогда почему вы об этом спрашиваете?

— На всякий случай, — устало растер лицо Корн. А затем посмотрел мне в глаза и тихо спросил: — В отчете тригольских сыскарей говорится, что ты присутствовал на месте убийства Лойда. Как и то, что на темной стороне возле того трактира было обнаружено множество убитых гулей. Лойд интересовался тобой до командировки. Он буквально вытребовал у меня это дело, что бы отправиться в Верль. Зная его, я почти не сомневаюсь, что ему хотелось с тобой познакомиться. И он наверняка был не в восторге, узнав, что именно тебе его дед завещал все свое имущество. Я даже не исключаю, что вы могли по этому поводу… ну, к примеру, поспорить. Поэтому не могу не спросить, Рэйш: ты имеешь какое-то отношение к его смерти?

— Нет, — спокойно отозвался я, и амулет на столе охотно подтвердил правдивость моих слов. — Когда я пришел в трактир, Лойд был уже мертв.

— Но тебе известно, что там произошло?

Вот тут я ненадолго задумался.

— Скажем так: у меня были некоторые подозрения по поводу этой во всех смыслах нелепой смерти. Но подтвердить их или опровергнуть, находясь в Верле, я не смог. А возвращаться туда ради этого очень бы не хотел.

— Хорошо, я тебя услышал, — чуть наклонил голову шеф. — Тогда у меня второй вопрос: что, по — твоему, произошло с умруном?

Я хмыкнул.

— А почему вы считает, что мне об этом что-то известно?

— Ну, ведь именно ты вел это дело вместе с Хокк и Триш.

— Вы отстранили меня от расследования, — напомнил я, на что Корн смерил меня подозрительным взглядом.

— Хочешь сказать, что ты вот прямо так взял и послушался? После того, как не раз демонстрировал, что плевать хотел на мои приказы?

— Ну почему сразу «плевать»… иногда я их выполняю. Вот сейчас, например, сижу и внимательно вас слушаю вместо того, чтобы…

— Заткнись, Рэйш, — тяжело вздохнул шеф, поняв, что ничего путного не добьется. — Дело до сих пор не закрыто. Новых смертей пока не было, других следов пребывания умруна в городе тоже не нашли, но если бы ты знал, как меня раздражает неизвестность! Подобные сущности не приходят из ниоткуда и не исчезают в никуда, не исчерпав возможности «кормушки» до последней чистой души. А умрун исчез. И если бы ты сейчас сказал, что убил эту тварь, я бы со спокойной душой закрыл проклятый «висяк» и забыл о нем до скончания веков!

Я вежливо промолчал.

— Мыслей по поводу того, что за взрыв произошел тогда на темной стороне, у тебя, наверное, тоже нет? — без особого энтузиазма поинтересовался Корн.

Я с готовностью кивнул.

— Ни малейших.

— И о том, что это вообще было, я так полагаю, ты мне ничего не расскажешь…

— Корн, у вас сложилось неверное представление о моих способностях, — нейтральным тоном заметил я.

— Ну, разумеется. Сперва убитый Палач, потом моргул, вампиры… теперь ещё темные «колодцы». Сообщи, будь добр, если я кого-то позабыл или о чем-то еще не знаю, — недобро улыбнулся шеф. — Так что — да, ты прав: поначалу у меня сложилось о тебе неверное впечатление. Да и сейчас я, похоже, просто так сижу и трачу на тебя свое время, будто заняться больше нечем.

Я демонстративно поднялся с кресла.

— Это все, о чем вы хотели поговорить?

Шеф смерил меня совсем уж нехорошим взглядом.

— Естественно, нет. Но раз уж ты любишь игнорировать приказы, то позволь, я дам тебе небольшой совет.

— Я весь внимание.

— В следующий раз, когда соберешься дурить кому-то голову, будь добр — не демонстрируй открыто, что умеешь утаскивать светлых магов на темную сторону, — тихо сказал Корн, глядя мне в глаза. — Это может не понравиться Ордену.

Я спокойно встретил его взгляд.

— Все маги, которых я туда утащил, вернулись обратно живыми. Или вы хотите меня в чем-то обвинить?

— Нет, — качнул головой шеф. — Но, возможно, тебе будет интересно узнать, что следствие по делу Шоттика почти закончено. Нам удалось установить, откуда в его ауре взялась метка убийцы. И мы нашли место, где это произошло. Леди Элен Норвис, можно сказать, отомщена. Но в ее деле остались пробелы. И не так давно мне показалось, что именно ты сможешь пояснить некоторые нестыковки в показаниях свидетелей. Но сейчас я вижу — нет. Ты не поможешь. Так что у меня больше нет причин тебя задерживать. Можешь возвращаться к работе. Дело Ольерди по — прежнему числится за вами.