Билл Аркрайт посмотрел на него и глубоко вздохнул. — Здесь умерла моя мать, — сказал он. — Она бросилась под колесо после того, как мой отец погиб. Я пытаюсь уже несколько дней, но я просто не могу вспомнить лица мамы и папы. Это меня беспокоит. Почему я не могу их увидеть? — Он рыдал и слезы текли по щекам.

Я видел, как он сердится, но никогда — как грустит.

— Воспоминания исчезают со временем — сказал я ему. — С кем не бывает.

— Может быть, это из-за выпивки, — предложил он. — Говорят, что слишком много красного вина может повредить вашу память. Есть и другие вещи, о которых я не могу вспомнить…

Вероятно, он был прав, но я не ответил. Дженни поймала мой взгляд, и я мог видеть, как в её глазах тоже стояли слезы. Её сочувствие позволяло ей разделить чувства Аркрайта.

Он развернулся и вернулся к входной двери. Вставил мой ключ, открыл дверь и вошёл в темноту. У меня в сумке был фонарик и я собирался зажечь его, прежде чем войти, но последовал за ним.

Только когда вошел внутрь, почувствовал предупреждение.

Что-то из тьмы поджидало нас.

ТОМАС УОРД

НЕСМОТРЯ НА МРАК я распознал опасность. Это был огромный скельт, один из самых крупных, что я когда-либо видел. Аркрайт поднял свой новый посох, но прежде, чем смог что-либо сделать, существо проскочило мимо него и напало на меня, своей смертоносной костяной трубкой, целясь на моё горло.

Я ужаснулся. Это было больше, чем скельт? Я задумался. Был ли я атакован Талкусом?

Затем моя тренировка взяла верх, и я отреагировал как раз вовремя, чтобы встретить его смертельный удар. Держа посох обеими руками, я нажал на рычаг чтобы высвободить лезвие, и опустил его вниз к скельту. Тем не менее, он выкрутился, и я упустил его.

Он снова кинулся на меня с левой стороны, и я едва успел восстановить равновесие, но мне удалось воткнуть лезвие из серебряного сплава ему в тело, сразу за головой.

Скельт извивался и изо всех сил пытался вырваться на свободу. Дженни с моей стороны снова и снова ударяла существо своим посохом, пока оно не перестало двигаться и не стало неподвижным.

Я взглянул на Билла Аркрайта, удивленный тем, что он не пришёл мне на помощь. Мне кажется, или у него была легкая улыбка на лице?

— Молодец, мастер Уорд! Джон Грегори и я хорошо учили тебя. Ты, конечно же, расправился с этим скельтом, тебе не нужна моя помощь, не так ли? И тебе тоже, госпожа Дженни. Это была отличная работа посохом. Ни один мальчик-ученик не мог бы сделать лучше!

При этом лицо Дженни озарила улыбка. Я был удивлен, увидев, как они поладили. Билл Аркрайт, казалось, смягчился.

После этого мы зажгли фонарь, и я осмотрелся. Аркрайт никогда не жил в этой комнате, которая всё ещё была полна пустых ящиков. Джадд не сделал никаких усилий, чтобы привести в порядок и сделать её пригодной для жилья, но убрал все пустые винные бутылки. Я посмотрел на люк в углу. За ним вниз под мельницу вели ступеньки, где в ямах были связаны водяные ведьмы.

Оставаясь вместе на случай опасности, мы проверили дом на другие угрозы, комнату за комнатой. Мы с Дженни осторожно входили в каждую из них, в то время как Аркрайт оставался на месте, по видимому, позволяя мне играть ведущую роль.

Это возникло, когда мы вошли в маленькую спальню, и нас охватил страх, который заставил моё сердце биться. Что-то подорвалось ко мне из темноты и коснулась волос. Я отступил, сердце начало успокаиваться, когда Дженни высоко подняла фонарь, и я увидел, что в комнате было полно летучих мышей. Высоко в стене было небольшое отверстие через которое они получили доступ.

— Бринсколл позволим этому месту придти в полное разорение, — пожаловался Аркрайт.

Я подумал, что его комментарий немного несправедлив. Это была спальня, в которой я останавливался во время своего обучения. Джадд, вероятно, не использовал её и не имел причин проверять.

Наши поиски больше ничего не выявили, и я помог Аркрайту вытащить мёртвого скельта наружу. Когда вернётся дневной свет, мы сбросим его в болото, но пока оставили во дворе.

— Как ему удалось пересечь соляной ров? — задумался он, когда мы возвращались на кухню. — Интересно, неужели Бринсколл расслабился. Самодовольство может быть очень опасной вещью в нашей работе.

— Я не думаю, что Джадд виноват в этом, — сказал я в его защиту. — Может быть, его не было какое-то время, и солёная вода стала разбавленной?

— Хорошо, завтра я проверю ров. Лучше быть в безопасности, чем сожалеть.

К настоящему времени Дженни разожгла большую плиту на кухне, и комната начала нагреваться. Открыв дверь в кладовую, я нашел заплесневелый хлеб, немного солёной говядины, пучок моркови, репы и брюквы, и несколько пучков сушеных трав, свисающих с крючков. Аркрайт начал готовить рагу. Это было восхитительно, и вскоре после того, как поели, мы расположились на наших покрывалах на полу. Остальная часть была слишком сырой для этого.

С первыми лучами я сопроводил Аркрайта до рва. Он окунул палец в воду, попробовал языком и нахмурился.

— Как я и думал, в нём почти нет соли! — воскликнул он.

Мы нашли мешки с солью в кладовой, поэтому я помог ему перенести их и распределить содержимое по рву. Когда это было сделано, мы опрокинули мёртвого скельта в особенно сырую часть болота, вымыли руки и пошли завтракать разогретыми остатками ужина.

— Может мы должны показать твоей ученице ямы? — предложил Аркрайт.

— Хорошая идея, — сказал я. Дженни уже бывала на мельнице, когда я приходил поговорить с Джаддом, но она никогда не видела ям.

Я повернулся к ней. — Дженни, ямы наполнены водой, потому что водные и болотные существа тьмы здесь в изобилии. Там может быть водяная ведьма. Для тебя будет полезно увидеть это. Тогда ты поймёшь природу угрозы, которую они представляют.

Аркрайт, ухватившись за железное кольцо, поднял люк. Держа фонарь, он вёл вниз по деревянным ступеням в тёмную область под мельницей. Я слышал звук потока, несущегося по камням к огромному неподвижному колесу. Хотя он никогда не подтверждал этого, я догадался, что колесо не поворачивалось с того дня, как оно раздавило и утопило его бедную мать.

Я добрался до дна и ступил на грязь. Это был не каменный погреб, а просто плоская, грязная область с колесом и ручьём с одной стороны и каменным фундаментом мельницы, отделанным деревом, образующим три другие стены.

Здесь воняло гнилой древесиной, сыростью… и чем-то ещё, чем-то характерным и сладким.

Я чувствовал это раньше, и не раз. Кто-то здесь умер. Это был запах гниющей плоти.

Аркрайт поднял фонарь высоко над головой, и я взглянул. Это выглядело так, как будто решётки с ям были сорваны с яростью. Тяжелые молотки и стамески могли быть ответственными за это, но металлические рамы были искорёжены, скручены, как будто гигант напал на них в безумной ярости.

Мы подошли к краю ближайшей ямы и посмотрели вниз. Вода была неподвижной, ничего не двигалось, хотя что-то могло скрываться под поверхностью. Я приготовил свой посох, выпустив лезвие. Как скельты, так и водные ведьмы могли двигаться с ужасающей скоростью. Они могли затащить вас в воду и слить кровь так быстро, что у вас даже не было бы времени утонуть.

Аркрайт покачал головой и направился к следующей яме. Мы проверили их одну за одной. Всё было одинаково: металлические решетки сорваны, но там всё ещё оставалась вода и выглядели они пустыми.

Затем, прямо за последней ямой, ближайшей к водяному колесу, мы обнаружили источник этого ужасного зловония.

Два тела лежали бок о бок. Одно было человека, другое принадлежало собаке.

— Скажи, что мы этого не видим, мастер Уорд! — воскликнул Аркрайт.

Я не ответил, но прикрыл рот и нос рукой. Я слышал, как Дженни рвет сзади меня. Оба тела сильно разложились: кости выглядывали сквозь гниющую плоть, поэтому было непросто сказать, что их убило. Не было никаких явных ран.

Я был опечален и потрясен. Это были останки одного из волкодавов и Джадда Бринсколла. Мы с Джаддом не всегда находили общий язык, но я уважал этого человека, и он был хорошим ведьмаком. Это была потеря для графства.