Боб был не настолько глуп, чтобы не увидеть лесть. Однако сейчас иметь парня, который только что прибыл с Земли, знал, кем был Боб в прошлом, и оказывал ему уважение, могло принести ему пользу.

— Скорее уж эволюции пигмеев, — сказал Боб.

— Боб был самым крутым маленьким подонком, какого мне только приходилось видеть на улицах Роттердама, скажу я вам.

А вот в этом Боб нуждался меньше всего. Ахилл перешел границу, отделяющую лесть от фамильярности. Басня о Бобе, якобы крутом подонке, ставит Ахилла как бы выше Боба, дает ему право оценивать его поступки и его личность, а это открывает Ахиллу дорогу в сообщество курсантов быстрее, чем хотелось бы Бобу, который, наоборот, намерен этот процесс регулировать.

Ахилл же продолжал предаваться своим воспоминаниям, причем вокруг него собиралась уже кучка солдат, готовых слушать эти байки.

— А попал я в кодло Боба таким образом…

— Это было вовсе не мое кодло, — резко оборвал Боб Ахилла. — Кроме того, в Боевой школе не принято болтать о доме, так же как не принято слушать эти байки. Поэтому я был бы рад, если бы ты больше никогда не упоминал о Роттердаме.

Во всяком случае, пока ты служишь в моей армии.

Боб говорил приятные вещи, когда произносил вступительную речь. Но сейчас наступило время применить власть.

Ахилл, получив выговор, нисколько не смутился.

— Понял. Нет проблем.

— Для всех наступило время классных занятий, — обратился Боб к солдатам. — Мне надо поговорить отдельно с взводными. — Боб указал на Амбала — уроженца Таи, который, согласно данным, почерпнутым из личного файла, уже давно должен был бы стать взводным, если бы не отвращение к глупым приказам. — Амбал, прошу тебя сопровождать Ахилла на классные занятия и с них, научить его надевать боевой костюм, рассказать, как он устроен, а также обучить азам умения двигаться в Боевом зале. А ты, Ахилл, должен повиноваться Амбалу, как Господу Богу, пока я не назначу тебя в определенный взвод.

Ахилл ухмыльнулся.

— А я и Богу-то не так чтобы повинуюсь. Разве ты забыл?

— Правильный ответ на мой приказ таков: да, сэр.

Ухмылка увяла.

— Да, сэр.

— Рад, что ты с нами, — солгал Боб.

— Рад быть с вами, сэр, — ответил Ахилл.

Боб был уверен, что если считать, что Ахилл не солгал, то его радость имеет сложную подоплеку и сейчас уже включала обновленную надежду увидеть Боба умирающим.

Впервые Боб понял причину того, что Эндер всегда делал вид, что не подозревает об опасности, исходящей от Бонзо.

Выбор— то был прост. Или ты должен действовать, спасая себя, или крепить контроль над своей армией. Чтобы иметь в руках реальную власть, Боб должен настаивать на безусловном повиновении и уважении своих солдат, даже если для этого придется пойти на некоторое унижение Ахилла, даже если личная опасность, угрожающая Бобу, придвигается ближе.

Его жгла и еще одна мысль. Ахилла не было бы тут, если бы он не обладал задатками лидера. Как прекрасно он выполнял в Роттердаме обязанности «папы». Мой долг всеми средствами помогать ему в продвижении наверх, учитывая потенциальную полезность Ахилла для целей МКФ. Я не должен позволять своему страху и своей ненависти вмешиваться в это дело, даже если Ахилл — воплощение Зла. Моя работа — сделать из него лихого солдата, с перспективой когда-нибудь стать командующим.

А пока мне надо следить, чтобы моя спина была всегда защищена.

— Значит, вы все-таки приняли его в Боевую школу?

— Сестра Карлотта, в настоящее время я нахожусь в бессрочном отпуске, что означает, к вашему сведению, что меня уволили. Это на тот случай, если вам не знакомы порядки в нашем МКФ.

— Уволили? Наша юстиция опять опозорилась. Вас следовало расстрелять.

— Если бы ваш Орден святого Николая собирался на конвенты, то аббатиса наложила бы на вас самую суровую епитимью за столь нехристианские мысли.

— Вы забрали его из каирской больницы и сразу же отправили в космос. Хотя я вас и предупреждала.

— Разве вы не заметили, что разговариваете со мной по обычному телефону? Сейчас я на Земле, а Боевой школой командует кто-то другой.

— Он же серийный убийца, и теперь вам это известно! На его счету не только девочка в Роттердаме. Там был еще и мальчишка, которого Хельга называла Улиссом. Его труп найден несколько недель назад.

— Весь прошлый год Ахилл находился на попечении медиков.

— Коронер установил, что само убийство произошло примерно столько же времени назад. Тело было обнаружено за одним из больших холодильников вблизи Рыбного рынка. Запах рыбы забивал смрад разложения. А он все продолжает убивать. Он убил учительницу в школе, куда я его устроила.

— А… Верно. Вы же поместили его в школу раньше, чем это сделал я.

— Учительница выпала из окна верхнего этажа. Разбилась насмерть.

— Свидетелей не было. Улик тоже.

— Совершенно верно.

— Вы тут видите какую-то закономерность?

— Безусловно. Ахилл убивает не спустя рукава. И никогда не выбирает свои жертвы по случаю. Он убивает всех, кто видел его когда-нибудь бессильным, искалеченным, избитым, — он не выносит унижения. Он должен уничтожить свидетелей, должен приобрести тем самым над ними абсолютную власть, должен убрать каждого, кто осмелился хоть как-то унизить его.

— Смотрите-ка, вы уже стали психологом?

— Нет, я выложила все факты перед экспертом.

— Так называемые факты.

— Я не на суде, полковник. Я разговариваю с человеком, который принял убийцу в школу, где учится ребенок, унизивший этого убийцу. Он призывал убить Ахилла. Мой эксперт заверил меня: шанс, что Ахилл не попытается убить этого ребенка, равен нулю.

— В космосе это не так легко сделать, как вам представляется. Там, знаете ли, доков нет.

— А знаете, как я узнала, что вы забрали его в космос?

— Уверен, что у вас есть собственные источники информации как земные, так и небесные.

— Мой близкий друг, доктор Вивиан Деламар, была хирургом, и это она вылечила ногу Ахилла.

— Насколько я помню, это вы рекомендовали ее нам.

— Это было до того, как я узнала, кто такой Ахилл на самом деле. Когда я это выяснила, я позвонила ей. Предостерегла ее. Мой эксперт сказал мне, что она тоже в опасности.

— Но ведь она дала ему новую ногу! Так почему же?

— Никто не видел его столь беспомощным, как хирург, кромсавший тело Ахилла, пока тот лежал на операционном столе, до ушей накачанный наркотиками. Умом Ахилл, возможно, понимал, что причинить зло человеку, который сделал для него доброе дело, не правильно. Но ведь это же можно было бы отнести и к Недотепе, которую он убил первой. Если, конечно, она и впрямь была его первой жертвой.

— Хорошо… Доктор Вивиан Деламар. Вы ее предупредили. И что же? Может быть, он ей признался под наркозом?

— Мы этого не узнаем. Он убил ее.

— Вы шутите!

— Я сейчас в Каире. Похороны состоятся завтра. Врачи считали, что это сердечный приступ, пока я не упросила их поискать на теле следы укола. Они нашли этот след, и теперь ее смерть квалифицируется как преднамеренное убийство. Ахилл умеет читать. Он выяснил, какие лекарства при введении в кровь вызывают смерть. А вот как он добился, чтобы она сидела спокойно, — этого я не знаю.

— Но как я могу вам поверить, сестра Карлотта? Такой добрый мальчик, такой вежливый, так привлекает к себе симпатии людей… Он прирожденный лидер. Нет, такие люди не убивают.

— Посмотрите, кто умер. Учительница, которая подшучивала над его невежеством, когда он впервые пошел в школу, причем иногда делала это перед всем классом. Врач, видевшая его на операционном столе под анестезией. Беспризорница, чьи ребята избили его. Уличный мальчишка, обещавший прикончить его и заставивший его прятаться. Неслучайность этих совпадений убедила бы даже присяжных, но только не вас.

— Да убедили вы меня. Убедили в том, что опасность может оказаться весьма реальной. Но я и до этого уже предупредил учителей Боевой школы, что такая опасность существует.