Оттуда мы отправляемся к павильону. Это занимает у нас полчаса, и я рада, что надела свои конверсы. Кайл устраивает зрелище, когда следует брошюре гида, которую мы взяли, показывая мне достопримечательности, говоря информативным голосом. Поначалу я старалась игнорировать его, но он читает громко и смотрит на меня, пока я не начинаю улыбаться. Когда мы находим Королевский павильон, меня тут же захватывает его красота, и мне не терпится попасть внутрь. Мы проходим через восхитительные сады, чтобы зайти внутрь, и я прихожу в восторг от великолепия этого места, декор будто не из этого мира. Кайл кажется впечатлённым, но у него нет такого энтузиазма, как у меня. Позже мы находим чайную комнату и выпиваем чай из старомодного английского чайника.

День близится к концу, когда мы покидаем дворец. Я улыбаюсь от уха до уха. Кайл притягивает меня к себе, обвивая рукой мои плечи.

– Сучка вернулась, – произносит он, обнимая меня за плечи.

– Я надеюсь на это, – вздыхаю я, когда он отпускает меня. Я поворачиваюсь к нему, улыбка всё ещё не исчезает.

– Счастье идёт тебе намного больше, Соф, – говорит он.

– Ты сентиментальный ублюдок, – смеюсь я

– Я взял тебе это, – произносит он, протягивая мне бумажный пакет, на котором синим королевским шрифтом написано: «Королевский павильон». – Я купил это, когда ты отходила в уборную.

– Что это? – спрашиваю я, держа в руках пакет.

– Открой его, – говорит он, теряя терпение.

Мы замедляемся, и я лезу в пакет, где оказывается стирательная резинка цвета радуги с напечатанной надписью: «Королевский павильон».

– О Боже, – произношу я, – она похожа на ту…

– Которую бабушка привезла тебе из Сандрингем–Хауса, – заканчивает он.

– Которую я потеряла, когда мы переезжали, – тихо говорю я. – Ты помнишь это?

– Конечно, – он пожимает плечами. – Я внимательный.

У меня нет слов, я задыхаюсь от эмоций, которые отказываюсь показывать.

– Я… откуда ты знал, что она была такой?

– Это не сложно, – смеётся он, немного смутившись. – Я просто увидел её и вспомнил эту историю. Вот и всё.

– Спасибо, Кайл, – я притягиваю его к себе и крепко обнимаю.

– Это просто ластик, ничего особенного.

Я улыбаюсь, глядя на его лицо.

– Спасибо, – просто говорю я, отводя взгляд. Я забыла, что рассказывала ему эту историю, что это было последним, что бабушка подарила мне перед тем, как умерла от рака, и как это важно для меня. Это была глупая, бесполезная вещь, но она значила для меня всё, и в тот день, когда она подарила мне этот ластик, я была в восторге от того, что он похож на радугу. В тот день я решила, что он слишком хороший, чтобы когда–либо использовать его, и так он стал для меня бесценным после того, как бабушка умерла. Кайл снова кладёт руку на мои плечи.

– Мы можем написать «Сандрингем» над надписью «Королевский павильон», – смеётся он.

Позже в тот вечер мы наряжаемся для большой ночи. Я надеваю розовое платье без бретелек с чёрным поясом на талии. Волосы собираю в пучок на макушке и надеваю длинные золотые серьги, которые внешне делают мою шею длиннее. Я даже приклеиваю накладные ресницы и подвожу глаза, чтобы чувствовать себя в наряде как Одри Хепберн. Кайл приходит за мной около семи вечера, и, увидев меня, присвистывает.

– Вы выглядите чертовски отлично, мисс Кинг, – усмехается он.

– Ты тоже, – отвечаю я. – Пошли.

На нём тёмные джинсы, обтягивающая чёрная футболка и серый пиджак. Он выглядит как всегда неотразимо, и я задаюсь вопросом, может ли Кайл когда–нибудь выглядеть иначе. Люди оборачиваются, чтобы посмотреть на него, когда мы выходим из отеля, и я чувствую прилив гордости от того, что этим вечером он мой.

Мы перекусываем в маленьком итальянском ресторане, прежде чем начать пить в местных популярных барах. Кайл заказывает шампанское, и я пьянею после третьего бокала.

– Хочешь пройтись по клубам? – спрашивает он.

– Конечно, – киваю я.

В первом клубе я понимаю, каким важным стал Кайл Хансон. Куда бы мы ни пошли, его имя есть в списке. Он проводит меня через очереди в самые эксклюзивные клубы из всех, в которых я только была. Мы проходим в VIP–зоны, где он пожимает людям руки и представляет меня как своего друга. Мужчины целуют мне руки, а женщины смотрят на меня с завистью. Они вежливо говорят с ним о его последних записях, а некоторые даже спрашивают о встречах, но Кайл всегда даёт им свою визитку и просит связаться с Джеральдин. Он знает всех диджеев, управляющих и даже владельцев клубов, которые появляются из ниоткуда, чтобы познакомиться с ним. У меня такое чувство, будто я нахожусь рядом со знаменитостью, и мне стыдно из–за того, что я понятия не имею, чем на самом деле занимается Кайл, и почему это так важно для всех этих людей.

Когда мы проходим в четвёртую VIP–зону, поднявшись по лестнице, которая пуста, если не считать нас, Кайл поворачивается ко мне.

– Ты в порядке? Я же не вымотал тебя?

– Ох, нет, – я качаю головой. – Всё в порядке, мне весело.

Он наклоняется ко мне и касается своим лбом моего.

– Если хочешь уйти, только скажи.

– Я не хочу уходить, – шепчу я.

– Я тоже не хочу, чтобы ты уходила, – вздыхает он. Его глаза на секунду закрываются, прежде чем он поворачивается и берёт меня за руку, чтобы потянуть за собой. Моё сердце заколотилось на его последних словах, заставив проснуться бабочек в моём животе. Этот мужчина влияет на меня по–прежнему. Я с жадностью хватаю каждое его слово. Я снова оказываюсь под его чарами, как десять лет назад. Мне нужно взять себя в руки. Он предлагает мне дружбу, а я слышу намного больше. Шампанское наводит на меня ностальгию, а его прикосновения возбуждают меня.

Позже в тот вечер, когда мы разговариваем с одним из диджеев, он обвивает рукой мою талию. Он наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо:

– Ты самая красивая девушка в любом зале. Ни один из этих идиотов не может оторвать от тебя глаз.

Я качаю головой и бросаю на него знающий злобный взгляд; он дразнит меня.

– Не смотри так на меня, – его рука крепче сжимает мою талию. – Я слишком много выпил, чтобы сопротивляться этому взгляду.

– Заткнись, – я ударяю его по руке. – Давай выпьем.

Мы гуляем, пока не закрывается последний пункт нашего назначения. К этому времени я пью водку с колой, а Кайл виски с колой. Кайл придерживает меня, когда мы уходим. Кажется, весь алкоголь, который мы выпили, никак не повлиял на него, а вот мне нужна серьёзная помощь.

В отеле Кайл помогает мне дойти до номера, и мы падаем на мою кровать. Он снимает свою обувь и укладывается рядом со мной. Я снимаю свои туфли и накладные ресницы и распускаю волосы. Мы лежим вместе, как делали много раз раньше. Я поворачиваюсь к нему спиной, и он обнимает меня сзади.

– Я скучала по тебе, Кайл, – вздыхаю я, и он обнимает меня крепче, целуя меня в затылок.

– Я по тебе тоже, – говорит он через несколько секунд, прежде чем мы засыпаем.

Одиннадцать – Только ярость

Сейчас

Следующим утром я просыпаюсь на рассвете, как раз, когда свет начинает проникать в окно. Поначалу я пытаюсь вспомнить, где я, а затем понимаю, что лежу в обнимку с Кайлом, положив руку на его обнажённую грудь, в то время как он лежит рядом в одних боксерах. Мой взгляд блуждает по его полуобнажённому телу, и я не могу не оценить то, что вижу. За прошедшие десять лет он определённо поправился во всех нужных местах. На мне всё ещё надето платье с прошлого вечера, но Кайл каким–то образом разделся за ночь. Я медленно отодвигаюсь от него, стараясь его не разбудить. Он тихо стонет и переворачивается, в то время как я высвобождаюсь из его объятий. Я хватаю свою пижаму и средства для снятия макияжа и закрываюсь в ванной.

Прошлая ночь была сумасшедшей, и я наслаждалась каждой минутой, но сейчас паникую из–за того, что мы с Кайлом переступили черту. Мне приходится глубоко дышать, пока я смотрю на своё изуродованное лицо в зеркале. Повсюду красные пятна и тушь, а губы уродуют остатки помады. Я умываю лицо и раздеваюсь, запрыгивая под душ. Я позволяю тёплой воде литься на моё лицо и пропитывать мои волосы, массажируя голову, которая не перестаёт болеть. После того, как я отрываюсь от воды, я надеваю свою удобную пижаму и смотрюсь в зеркало, чтобы проверить, стало ли лучше. Ничего не улучшилось, но это, по крайней мере, может отбить у Кайла желание флиртовать, которое, кажется, усиливается с каждым днём.