Утренняя прогулка по времени подошла к концу, и обе журналистки вернулись к работе. В понедельник кофе выпивается быстро, а большинство сотрудников всё ещё ощущают усталость после выходных. Добавьте к этому весеннюю сонливость, и офисная башня кажется менее оживлённой, чем обычно.

Однако к пяти часам вечера всё изменилось. Солнце уже садилось, и в полумраке отрывистые звуки клавиатур звучали особенно тихо. Одна из обычно шумных девушек воскликнула, держа телефон: «Ай!»

После этого телефоны каждого члена финансовой группы начали звонить один за другим.

Чжэн Шуи тоже не стала исключением, хотя она и отреагировала чуть медленнее, чем другие. Когда журналистка осмотрела все сообщения, Кон Нань уже смотрела на неё с жадностью к сплетням.

Все получили одни и те же сообщения. На фотографиях была Сун Лэлан в больнице, обнимающаяся с мужчиной средних лет.

Для такой знаменитости с закрытой личной жизнью обсуждение в СМИ было неизбежным, но настоящим шоком для финансовой группы стал мужчина на фотографиях. Чжэн Шуи смотрела на фотографии снова и снова, её взгляд менялся от недоумения к шоку, а затем к боли, и она даже не могла вымолвить и слова.

Как... Как это может быть Цинь Сяомин?

На одной из фотографий Цинь Сяомин обнимал Сун Лэлан, и его рука лежала на её талии, что явно указывало на их интимные отношения.

Чжэн Шуи и Кон Нань переглянулись на мгновение, и когда она убедилась в правдивости полученной информации по его взгляду, то вдруг как будто очнулась и, схватив телефон, побежала на балкон.

Телефон Ши Яня звонил довольно долго, прежде чем он ответил.

— Ты, ты где сейчас? — голос Чжэн Шуи дрожал, и она еще не успела спросить его, видел ли он новости в сети, как услышала его ответ: — Я в больнице, Цинь Шиюэ попала в аварию.

— А?! Что?! — воскликнула Чжэн Шуи от неожиданности. — Как это в аварию? Где она? Что с ней сейчас?

— Ничего серьёзного, — ответил Ши Янь. — Не так уж и плохо.

Но Шуи не могла оценить, насколько его спокойный тон соответствовал действительности, — В какой больнице?

— В Народной больнице Цзяна.

— Я сейчас приеду.

Она даже сумку не взяла. Шуи спустилась вниз и на ходу остановила такси.

Сидя в машине, девушка всё ещё была взволнована, словно муравей на горячей сковородке.

Её волнение объяснялось двумя причинами: во-первых, из-за состояния Цинь Шиюэ, во-вторых, из-за того, что мужчина, обнимавшийся с Сун Лэлан на фотографиях, был отцом Цинь Шиюэ, зятем Ши Яня.

В то время, как коллеги беспокоились о том, как скандал с Цинь Сяомином повлияет на акции их компании, Чжэн Шуи беспокоилась о том, как это повлияет на Ши Яня. Ведь каждый раз, когда она упоминала его сестру, он так радостно смеялся.

Через двадцать минут машина остановилась у входа в больницу.

Чжэн Шуи вышла из такси и, несмотря на высокие каблуки, побежала через весь корпус больницы. Она оказалась на третьем этаже здания B, вся в поту.

Ши Янь уже ждал её в коридоре.

Чжэн Шуи подбежала к нему и, задыхаясь, спросила:

— С Шиюэ действительно всё в порядке?

— Всё в порядке, она просто испугалась и упала в обморок. Врачи уже осмотрели её, ничего серьёзного. Только поверхностные травмы.

Ши Янь поманил её, чтобы она взглянула в палату.

Через стекло двери было видно, как Цинь Шиюэ лежала на кровати и разговаривала с медсестрой.

Чжэн Шуи, наконец, выдохнула.

— Я же говорил, ничего страшного. Зачем ты так торопилась? — спокойно произнёс Ши Янь.

Чжэн Шуи, услышав это, только хотела на него насупиться.

Думает, что все такие же хладнокровные, как он, словно проглотили таблетку равнодушия?

Но, вспомнив о другом деле, она не стала злиться.

— Кстати, ты... ты видел новости? — начала она, подразумевая, что он, наверное, узнал новость раньше неё, — это про фото директора Циня.

— С Сун Лэлан? — Ши Янь остался таким же спокойным. — Я видел.

— Даже на это ты реагируешь так спокойно? — не унималась Шуи.

Ши Янь подтянул её ближе к себе, взглянул на неё и замолчал. Возможно, люди так реагируют, когда переживают удар. Чжэн Шуи могла понять его притворную силу.

Она опустила голову, её сердце переполняли смешанные чувства. Ши Янь приподнял её за плечи, пытаясь заставить её взглянуть на него:

— Что с тобой?

— Я чувствую то же, что и ты. Мне тоже тяжело, — призналась она.

— Почему?

Чжэн Шуи все ещё была потрясена тем, как далекая звезда оказалась так близко к ней, и, говоря сама с собой, сказала:

— Никогда не думала, что окажусь так близко к своему кумиру, когда она и зять моего парня делают такое... Как такое могло случиться... Как могли Цинь Сяомин и Сун Лэлан? Все говорят, что она талантлива и добродетельна, а она вот что вытворяет. Она всё время говорила, что воспевает любовь, смешно. Разве ей самой не больно за своё лицо?

Ши Янь поднял голову, посмотрел на женщину за спиной Чжэн Шуи и тихо сказал:

— Сестра.

Глава 64. В эту секунду ты стал одиноким.

Чжэн Шуи, охваченная шоком и разочарованием, услышала, как Ши Янь произнес слово «сестра», и её чувства стали ещё более сложными для описания. Она поняла, что прибыла скромная и уединённая Ши Хуаймань.

Шуи не ожидала, что её первая встреча с сестрой Ши Яня произойдёт в такой напряжённой атмосфере. Она слишком хорошо понимала, что значит быть преданной. Особенно когда многолетние узы брака разрушаются в одночасье, и скандал неожиданно ложится тенью на всё вокруг. Не каждый может сразу смириться с таким. Уязвимые души могут даже задуматься о самоубийстве.

Но для сестры Ши Яня Чжэн Шуи всё ещё была незнакомкой. Она даже не имела права предложить ей утешение.

Поэтому Чжэн Шуи, стараясь сдержать эмоции, медленно обернулась перед Ши Янем. Коридор больницы казался холодным, как морг, и ветер шелестел вдоль стен.

Через две секунды Чжэн Шуи снова повернулась и закопалась лицом в грудь Ши Яня. Её глаза были открыты, но глазные яблоки не двигались.

Если бы не дыхание Ши Яня, она бы подумала, что это сон.

Она шлёпнула себя по щекам, глубоко вдохнула и снова повернулась. Из-за затуманенного сознания ей даже могло показаться, что всё это — иллюзия, поэтому она нагло начала изучать лицо женщины перед собой: её глаза, нос, рот.

После трёх осмотров Чжэн Шуи пришла к выводу, что действительно увидела галлюцинацию.

Коридор оставался тихим, несмотря на присутствие трёх человек.

Шуи, словно статуя, неподвижно стояла и не моргала. Она смотрела на человека перед собой.

Это продолжалось до тех пор, пока Ши Янь не обнял её за плечи и не сказал спокойно:

— Шуи, поздоровайся с моей сестрой.

«Поздоровайся с моей сестрой».

«Сестра».

Наконец Чжэн Шуи моргнула. Её тело окаменело от ступней до шеи, а мозг будто разорвало молнией.

Ши Хуаймань — это Сун Лэлан, Сун Лэлан — это Ши Хуаймань.

В течение этих нескольких секунд она пыталась поставить себя на место других и посмотреть на ситуацию их глазами.

Если бы однажды её отец привёл Энди Лау к её матери и сказал: «Жена, на самом деле Энди Лау — тот самый брат, о котором я всегда говорю. Я привёл его сейчас к тебе. Ты счастлива?»

Как бы повела себя её мама?

Эта беспомощная женщина, вероятно, упала бы в обморок на месте.

Чжэн Шуи чувствовала, что сама была от обморока всего на волосок.

Именно этот волосок едва поддерживал её способность говорить.

— Сестра... сестра, — выдавила она сухо, и можно было подумать, что именно она должна была лежать в реанимации.

Сун Лэлан безэмоционально кивнула.

Видимо, она тоже не знала, какую мину изобразить на лице, когда внезапно услышала этот остроумный выпад от девушки перед собой.

Но в следующую секунду она услышала:

— Вы так похожи на Сун Лэлан, удивительно.

Сун Лэлан не знала, как ещё реагировать, и снова кивнула.

— Мм, все так говорят.

Сун Лэлан одним предложением снова подняла неловкость Чжэн Шуи до вершины Джомолунгмы.