«Когда меня ты грозно гонишь…»
Когда меня ты грозно гонишь
От здешней милой жизни прочь
И душу трепетную клонишь
В твою таинственную ночь, –
Покорен я. Мои светила
По предначертанным путям
Текут, – и будет всё, как было,
И здесь, жестокая, и там.
Очей моих не отвращая
От бездны той, куда стремлюсь,
И злобу всю твою прощая,
Я, умирая, улыбнусь.
«Иных не ведая миров…»
Иных не ведая миров,
Иных миров не стоя,
Мы на земле найдём покров
От тягостного зноя.
Вода, которая течёт,
Милей воды стоячей.
Пастух стада свои пасёт
Не на скале горячей.
В полдневный зной приятна тень
И веселит прохлада,
Но краше ночи ясный день,
Лобзанья слаще яда.
Всё это так, не спорю я,
Согласно всё приемлю.
Так сладок воздух бытия
Тому, кто любит землю.
Не ведая миров иных,
Миров иных не стоя,
Мы обретём в веках земных
Все радости покоя.
«Беспощадная вовремя скосит…»
Беспощадная вовремя скосит,
Позабудется скоро могила.
Утонувший невесту не спросит:
«Отчего ты меня разлюбила?»
Не приснится невесте, не встретит
Он её в неожиданном месте.
А в минуту тоски не ответит
Ничего загрустившей невесте.
Так скользят, убегая, мгновенья
Наслажденья и трепетной боли.
Да и как же иначе? Забвенье –
Это милость божественной воли.
«Как прежде улыбалась…»
Как прежде улыбалась,
Улыбчива весна.
Святая льётся алость
В земную чашу сна.
Так нежно засмеялась
В лазури тишина,
И вся моя усталость
В тоску претворена.
Опять наивной песней,
Всё слаще, всё чудесней,
Цветут мои уста,
И радостию вешней,
Земною, страстной, здешней,
Упоена мечта.
«Мир чужой опять, как прежде…»
Мир чужой опять, как прежде,
Предо мной, грозя, лежит,
И опять моей надежде
Злые точит он ножи.
Сердце, сердце, пред ножами
Лютой жизни не дрожи.
Дрогнет смерть, и перед нами
Побледневши, побежит.
Только будь всегда спокойно,
И, печали не тая,
Будь пленительно достойно
Доли лучшей, чем твоя.
«За оградой гасли маки…»
За оградой гасли маки,
Ночь была легка, легка.
Где-то лаяли собаки,
Чуя нас издалека.
Наша лошадь не спешила,
Наш извозчик был не рьян,
Из широкого кадила
Еле зримый плыл туман.
Колыхая мглу ночную,
Травки стали на поля,
Землю тёмную, родную
Небу светлому хваля.
«Пусть пылит моя дорога…»
Пусть пылит моя дорога,
Пусть дракон небесный жжёт, –
Я – такой же вестник Бога,
Как и всякий, кто поёт.
На пути стихи слагаю,
Нынче здесь и завтра там,
И пристанища не знаю,
Вечно близок небесам.
Бросив грубой жизни тело,
Для себя я песнь пою
И доверчиво, и смело
Богу душу предаю.
«Права змея, когда шипит и жалится…»
Права змея, когда шипит и жалится, –
В ней горькое кипение отрав,
Но если человек печалится,
Поймите, люди, он не прав.
В нём сердце верное поёт так сладостно,
Горячую по жилам гонит кровь.
Ему смотреть светло и радостно
На жизнь, на счастье, на любовь.
«Весенним дождиком разнежены…»
Весенним дождиком разнежены,
Травинки первые взошли.
Все вихри пыльные разрежены
И впали в ласковость земли.
Иду, иду дорогой новою,
Стихами сладкими хваля
Тебя за ласковость суровую,
Моя воскресшая земля.
О радостное пробуждение
Весны, таящейся во мгле!
Как сладостно мне возвращение
С весною и моё к земле!
«Как хорошо, что реют пчёлы…»
Как хорошо, что реют пчёлы
Над медоносными цветами!
Как хорошо, что свод тяжёлый
Пронизан яркими лучами!
Есть отблеск радости блаженной
В улыбках милой босоножки,
И тяготенье всей вселенной
На крылышках летящей мошки.
Да будет мир простым и цельным,
Да озарятся все дороги!
Упейтесь счастьем беспредельным
И будьте мудрыми, как боги!
Пляшите, резвые, пляшите,
И смейтесь, радостные, смейтесь!
Горите, пламенно горите,
И, догорев, легко развейтесь!
Как хорошо, что реют стрелы,
Что золот лук в руках у Феба!
Как чист и ясен парус белый
Ладьи, плывущей в плесках неба!
