Бетти кивнула и отвернулась, чтобы Симон не заметил, насколько ей приятно его прикосновение.

– Оставьте дверь открытой. – Он направился к дверям спальни. – Позовите, если я понадоблюсь.

Бетти кивнула, хотя уже знала, что ни за что не воспользуется этой помощью.

Она переоделась в сухое, спустилась на первый этаж и вошла в кухню.

– Проходите, садитесь, – заботливо предложил Симон, с тревогой глядя на девушку, будто боялся, что она испарится или растает.

Вероятно, очень переживал за нее. Бетти подошла и благодарно тронула его за руку. Тут же легкая дрожь пробежала по всему телу. Но Симон резко отшатнулся, словно показывая, что ее прикосновения ему неприятны.

– Между прочим, вы были недалеки от истины, говоря вчера о наших замерзших в снегу телах, – пошутила она, стараясь разрядить обстановку.

К изумлению Бетти, Симон побледнел и с грустью посмотрел на нее.

– Ради всего святого, – простонал он, – не говорите так.

– Это была шутка. Я… – Бетти осеклась, увидев, что его рука дрожала, когда он провел ладонью по лбу, видимо, представил себе возможную сцену объяснений с ее родными. Он бы не смог смотреть им в глаза, случись с Бетти несчастье.

– Послушайте, давайте забудем обо всем. Это была моя вина, я вела себя очень глупо и не будь вас… – начала она.

– Не будь меня здесь, ничего бы не случилось. Чем скорее наступит оттепель и приедет ваш брат, тем спокойнее и счастливее я буду, – ответил Симон, разливая кофе по чашкам. – Мне кажется, нам обоим стоит взбодриться. То, что было там, наверху…

Но Бетти не желала ни о чем слышать. Она стремилась полностью забыть этот день. И никогда не вспоминать о том, как ей хотелось стать частью его сильного тела, не думать о безудержном влечении, о необузданной страсти, охватившей ее.

– Симон, пожалуйста, давайте забудем все.

Он внимательно посмотрел на Бетти и спросил:

– Вы расскажете Бенджамину об этом?

Сердце девушки забилось сильнее. Она закашлялась и честно ответила:

– Не знаю.

В ее голосе было столько боли и трагической неопределенности, что Симон, чувствуя себя настоящим преступником, искренне пожалел бедняжку. Ему не следовало прикасаться к ней, целовать ее… Глядя на Бетти, он задумался: а было ли его желание оторвать невесту от жениха таким уж бескорыстным? Он попытался представить, как много лет спустя вспоминает о приключении в горах Колорадо и шутит над собой, но ничего не получилось.

Уже была полночь, но Симон не предпринимал никаких попыток выяснить, кто где будет спать. Бетти даже и думать не могла о том, чтобы провести вторую ночь на каменном полу, от одного взгляда на который у нее начинало болеть все тело. Она покосилась на Симона и широко зевнула, стараясь привлечь к себе внимание. Расчет себя оправдал.

– Устали? – коротко спросил Симон.

Девушка кивнула. Симон встал и подошел к окну. Взошла луна, в воздухе лениво кружились снежинки.

– Ветер изменился.

Бетти тоже подошла к окну и прислушалась.

– Возможно, грядет потепление.

– Будем надеяться, что так, – согласился Симон и, повернувшись к ней, мрачно добавил: – Вам совсем не стоит бояться меня. Я не трону вас. Если вы не ложитесь, потому что опасаетесь…

– Нет, – резко оборвала Бетти.

– Ни вы, ни я не будем спать на полу, – твердо заявил он. – Нам обоим надо как следует отдохнуть и выспаться, – и, подумав, серьезно закончил: – Обещаю, что и пальцем вас не трону. Не надо меня бояться.

– И не будете наговаривать на меня, что я сама прижималась к вам? – спросила Бетти и с облегчением заметила в его глазах лукавые огоньки.

– Хорошо, не буду, – пообещал Симон.

– Тогда я пошла в спальню.

Конечно, Симон абсолютно прав: она очень устала. Происшествие не прошло бесследно и для него. Возможно, у него шок даже сильнее, потому что он знал, что от него и только от него в тот момент зависела жизнь другого человека.

Бетти попыталась представить на его месте Бенджамина, который наверняка растерялся бы, запаниковал, не зная, что делать. Он не стал бы бороться за меня и позволил бы мне умереть, подумала она уныло.

Пока пленники ненастья мирно спали, северный ветер поменялся на теплый южный и началось потепление.

Ллойд выехал из Литтл Крига при первой возможности: и он, и остальные члены семьи волновались, как Бетти и гостья пережили эти ужасные дни.

Вылезая из машины, он громко посигналил. Симон, проснувшись, стал ласково будить девушку. Она спала, прильнув к его груди, и он мог любоваться бархатистостью девичьей кожи. Не удержавшись, Симон любовно дотронулся до щеки Бетти. Ресницы дрогнули, и девушка открыла глаза.

– Кто-то приехал, – сообщил Симон. Спросонья она не сразу поняла, в чем дело. Когда до Бетти дошло сказанное, она в ужасе подскочила на кровати.

С лестницы доносились шаги, сопровождавшиеся лихим свистом.

– Брат, – простонала Бетти. – О нет… Она сделала попытку выбраться из постели, но Симон, увидев, что Бетти запаниковала, остановил ее.

– Не надо. Мы не сделали ничего предосудительного, – напомнил он невозмутимо. – Вам нечего бояться.

Раздался стук в дверь, и в следующее мгновение Ллойд распахнул ее.

– Девушки, вы проснулись? – потеряв дар речи, он в изумлении уставился на кровать. – Господи, Бетти! Что…

Тем временем Симон спокойно откинул одеяло, встал и неторопливо надел джинсы.

– Познакомься: наш аргентинский родственник Симон, – скороговоркой выпалила девушка и, прежде чем брат успел задать вопрос, схватила свою одежду и прошмыгнула в ванную, предоставив гостю возможность объяснить происходящее.

– Бетти, кофе готов. Ваш брат хочет выехать пораньше. – Симон постучал в дверь, и Бетти неохотно открыла.

– Что сказал Ллойд? – прошептала она.

Почему они умудрились проспать именно сегодня? Боже, что подумал брат? Что сказал ему Симон? Нужно быть последней идиоткой, чтобы в самый ответственный момент убежать в ванную. Неизвестно, что Симон наговорил в ее отсутствие, что наплел. Ллойд все бы понял, если бы она сама рассказала ему, но сейчас…

– Говорит, что хочет уехать как можно скорее, – весело сообщил Симон.

– Да нет же! Что он подумал…

– Обнаружив нас вместе в постели? – Он закончил за нее фразу и рассмеялся, глядя на испуганное лицо девушки. – Бедняжка, как же легко вас разыграть!

В его глазах не было ни страсти, ни вожделения, ни намека на вчерашнюю нежность – они вновь обрели прежнее спокойное выражение. Разговор с Ллойдом воодушевил Симона, поскольку выяснилось, что никто из членов семьи Бенсон не одобрил помолвку Элизабет. И тогда Симон кое-что сообщил по секрету Ллойду.

– Ваш кофе остывает, – напомнил он девушке, – а мне еще нужно умыться и одеться.

Бетти медленно спустилась вниз, немного замешкалась у кухни и, глубоко вздохнув, вошла. Все это время она успокаивала себя, твердя, что ничего незаконного или аморального они не совершили.

– А, вот и ты. – Ллойд протянул сестре кружку с кофе. – Мама очень волновалась за вас. Она успокоится, узнав, что Симон опекал тебя.

– Я не нуждаюсь ни в чьей опеке. Я уже не ребенок, – возразила она и продолжила: – Ты наверняка был удивлен, когда узнал… То есть… когда ты увидел, что наш гость – мужчина.

– Не так сильно, видимо, как ты, – рассмеялся в ответ Ллойд.

Бетти немного успокоилась, решив, что Симон объяснил брату, что их отношения были абсолютно невинны.

– Ллойд, ты никому не скажешь… о сегодняшнем утре, правда ведь? – спросила она, крепко сжимая кружку в руках.

– Полагаю, под «никому» ты подразумеваешь Бена? – сухо уточнил брат. – Не волнуйся, твой жених и я не очень-то близки, чтобы изливать друг другу душу. – Заметив ее волнение, Ллойд подошел к сестре и ободряюще похлопал по плечу. – Ладно, все в порядке. Обещаю, что ничего никому не скажу. Ты же знаешь меня. Ты – взрослая, как сама только что сказала, и все, что ты делаешь, касается только тебя.