Короче говоря, в концепции Тухачевского речь шла об организации самого опасного — в силу сваей авантюрный сущности — встречно-лобового, едва ли не абсолютно одномоментного с уже начавшимся нападением противника контрнаступления наших войск, фактически в формате немедленного встречно-лобового контрблицкрига!

…И опять вынужден привлечь внимание к поразительнейшей схожести между идеями «стратега» и фактическими предписаниями Генштаба и НКО, которые были внесены в знаменитые «Красные пакеты», но особенно же в печально известную Директиву № 3 от 22ишня 1941 г., благодаря которой ринувшиеся ее исполнить войска едва окончательно не загубили себя в этом контрнаступлении, корни которого растут все из того же гениального плана от 15 мая 1941 г.

Кстати, нелишне будет обратить внимание еще и на другой, не менее поразительной схожести факт. В апогее разработки своей концепции Тухачевский додумался до особой целесообразности нанесения превентивных ударов по противнику именно в начальный период войны и тоже для срыва мобилизации, сосредоточения и развертывания его войск[418]. Проще говоря, додумался до целесообразности превращения СССР в агрессора, что категорически неприемлемо для России!

Но вот ведь в чем еще все дело-то. Апогей усилий по укоренению этой концепции Тухачевского в системе военно-стратегического мышления и планирования того времени полностью совпал с попытками политического ядра внутренней оппозиции антисталинского характера подвести политико-идеологическую платформу под будущие поражение и переворот, основанную на яро русофобских идеях «классиков» научного коммунизма, в частности Фридриха Энгельса.

Инициативу в этом вопросе проявил один из видных представителей т. н. «ленинской гвардии» из запломбированного вагона — Владимир Викторович Адоратский, являвшийся в то время директором Института Маркса — Энгельса — Ленина. Именно он предложил опубликовать в № 13 — 14 за 1934 г. теоретического органа партии — журнала «Большевик» — якобы ранее не переводившуюся на русский язык статью Ф. Энгельса «Внешняя политика русского царизма», написанную в 1890 г.[419]

Сталину не составило никакого труда мгновенно установить, что это политически очень тонкая провокация с не менее далеко идущими последствиями.

Дело прежде всего в том, что директору Института Маркса — Энгельса — Ленина по меньшей мере было грешно утверждать, тем более в письменной форме (в виде записки в Политбюро), что-де эту статью «классика» ранее не переводили на русский язык.

Она вообще была написана Ф. Энгельсом по заказу одного из главарей подрывной организации «Освобождение Труда», хорошо известной по истории политического бандитизма и терроризма в России Веры Засулич.

Статья была заказана «классику» для публикации в печатном органе этой организации — журнале «Социал-Демократ». Первая часть статьи была подготовлена Энгельсом не позднее января 1890 г., и вторая — в середине лета того же года, и опубликованы они были (соответственно) в февральском и августовском номерах этого журнала за указанный год. Перевод обеих частей статьи Энгельса был осуществлен лично Верой Засулич и в ее редакции она носила название «Иностранная политика русского царизма»[420].

Уж что-что, но недавнюю-то предысторию своей партии, как, впрочем, и историю рабочего движения в России директору Института Маркса — Энгельса — Ленина знать полагалось априори, дабы письменно не расписываться в очевидной глупости. А то, видите ли, ранее не переводилась на русский язык?! Со Сталиным этот номер не прошел, потому как не мог пройти по определению — Иосиф Виссарионович знал историю досконально! И потому мгновенно понял, в чем глубинная суть этой далеко идущей провокации в тех конкретных условиях.

Дело в том, что генеральный лейтмотив этой яро антироссийской статьи Энгельса заключается в том, что коли внешняя политика России якобы является агрессивной по определению, чему «классик» дал совершенно ложное, но облеченное в псевдонаучную мантию объяснение, то, следовательно, уже тогда назревавшая война кайзеровской Германии против царской России есть война якобы справедливая, едва ли не освободительная, чуть ли не единственный способ устранения якобы бытующей «русской угрозы», в роли «источника» которой был выставлен русский царизм, причем именно на том основании, что-де он является последней твердыней общеевропейской реакции![421]

Ничтоже сумняшеся «классик» международного политического бандитизма, за что, кстати говоря, он и получил прозвище «Генерал», выдал на-гора и «рецепт» единственного, по его мнению, шанса для предотвращения мировой войны: свержение русского царизма в результате буржуазной революции!

Попутно «Генерал» четко описал и причину будущей Первой мировой войны ХХ в., а также систему взаимодействия механизмов войны и «революции» (сиречь антигосударственного переворота силами местной «пятой колонны»), стратегию и тактику их применения в отношении России.

А спустя всего четыре месяца после публикации второй части статьи Энгельса на русском языке, т. е. аккурат на Рождество 1886 г., со страниц принадлежавшего влиятельнейшему представителю британской элиты (в т. ч. числе закулисья) Генри Лабушеру журнал «The Truth» («Правда») могущественнейшие силы англосаксонского Запада объявили России Перманентную мировую войну на полное уничтожение вплоть до сведения ее до состояния «Русской Пустыни»! Совпадения между тем, что написал Энгельс и что было изложено на страницах этой «Правды», — потрясающее! Не привожу их в данной книге лишь потому, что это не только предмет другого исследования, но и требует очень тщательного, детального и в то же время отдельного анализа.

Что же до «классика», то в который-то раз за свою долгую жизнь Ф. Энгельс вновь наиредчайше «пророчески» обрисовал картину скорого будущего, чему, конечно, удивляться нет никакого резона, ибо всю свою сознательную жизнь — жизнь крупнейшего международного политического интригана-«теоретика»/практика — «классик» являлся мощнейшим агентом интеллектуального влияния британской разведки и британского политического масонства, как, прочем, и К. Маркс, которого он курировал еще со времен подготовки пресловутого «Манифеста Коммунистической партии», т. е. с 1848 г.[422]

Его и Маркса основное предназначение в том и заключалось, чтобы внешне никак не причастными к британскому государству методами и способами инспирировать подрывную, антигосударственную деятельность в тех странах, которые Соединенное Королевство считало своими врагами. А в этом списке Россия занимает ведущее место уже пятый век кряду…

Именно поэтому по всем своим основным параметрам попытка Адоратского и стоявших за ним оппозиционных сил (в т. ч. и внешних, прежде всего в лице Троцкого и К°) вновь опубликовать эту статью Энгельса в ситуации первой половины 30-х гг. прошлого века действительно являла собой очень тонкую, с далеко идущими целями политическую провокацию (по сути дела, призыв к определенным действиям). В т. ч. еще и потому, что публикация неизбежно обозначила бы не только негативное в ретроспективе отношения к налаживавшемуся тогда с конца 1880-х — в 1890-х гг. франко-русскому союзу и лишение российской внешней политики «всякого доверия в глазах общественного мнения Европы и прежде всего Англии», но и автоматически провела бы столь же негативную историческую параллель с событиями 1934 г.[423] Дело в том, что, отчетливо понимая истинную конечную цель привода Гитлера к власти в Германии — нападение на СССР, Сталин сразу же после того, как нацисты оказались у кормила власти, но в основном с конца 1933 — начала 1934 г. стал активно добиваться создания Восточного Пакта в составе Франции, ее основных союзниц в Восточной, Центральной Юго-Восточной Европе (Польши, Чехословакии и Югославии) и СССР для противодействия не по дням, а по часам нараставшей угрозы агрессии гитлеровской Германии.