Прекрасно, что один из выдающихся асов отечественного Генштаба затронул вопрос о некоей серьезнейшей ошибке в вопросе о порядке действительно надежного прикрытия наших западных границ.

Прекрасно, что адекватно фактам он откровенно увязал время жития этой ошибки с конкретными хронологическими рамками первой половины 1941 г., что означает период, когда Генштабом «рулила» «органическая ненависть» Жукова к штабной работе. Во всяком случае теперь абсолютно ясно, почему Жуков «зарубил» это интервью в своем ответе на запрос Политбюро ЦК КПСС…

И тем не менее, не слишком ли уж мило получается-то?! Ведь ни суть этой серьезнейшей ошибки Василевский не назвал, ни время ее происхождения — то, что он ограничил время ее жизни первым полугодием, оно, конечно, хорошо, но ведь это еще не исчерпывающий ответ!

Ведь в мемуарах-то своих он описывает все это следующим образом: «…В феврале — апреле 1941 г. в Генштаб вызывались командующие войсками, члены военных советов, начальники штабов и оперативных отделов Прибалтийского, Западного, Киевского особых и Ленинградского военных округов. Вместе с ними намечались порядок прикрытия границы, выделение для этой цели необходимых сил и формы их использования»[604].

В переводе с генштабовского на простой язык это означало, что вопросы оперативного построения войск обсуждались, так сказать, приватно, устно, тет-а-тет…

Форма решения таких вопросов не запрещенная, наоборот, вполне естественная. Только вот почему после войны, особенно после смерти Сталина, выясняется, к тому же в духе известной по фольклору «загадки» о том, что же мешало танцору, что обвинять надо Генштаб в какой-то серьезнейшей ошибке, которая не была исправлена своевременно, причем срок жизни этой ошибки строго ограничивается первым полугодием 1941 г.? А дата ее рождения? А кто родители»?..

Ведь по официальным-то бумагам все было гладко, однако после войны, после смерти Сталина, вдруг выясняется, что вопреки требованиям того же Сталина (от 18 ноября 1940 г.) — о создании могучи заслонов вдоль границ, а не на флангах, в ближнем, а не в ближайшем тылу, было выстроено некое подобие статического фронта «узкой лентой», и трагедия 22 июня 1941 г. произошла в дырках от бубликов вместо могучих заслонов, а сами они почему-то оказались не вдоль границ, а где-то на флангах. Да к тому же не там, где они должны были бы быть, если исходить из данных разведки.

Почему уважаемый Александр Михайлович избежал упоминания того, что только с 14 мая 1941 г., т. е. после того, как 13 мая Сталин санкционировал выдвижение войск из внутренних округов ближе к границе, в западные округа были направлены директивы внешне однозначно оборонительного характера?

Кстати, Жуков и того хлеще сделал. Упомянув о том, что с 13 мая было санкционировано выдвижение войск из внутренних округов, он тем не менее продолжал приватное распространение байки о том, как Сталин едва ли не доложил ему о своей переписке с Гитлером, факт чего Георгий Константинович умышленно перенес на 13 — 14 июня, хотя на самом-то деле, как то и было показано еще в главе I первого раздела, это произошло именно в мае 1941 г.

Но, распространяя эту байку, Жуков даже в ретроспективе не заметил, что тогда, в 1941 г., уже на следующий день за его же подписью в западные округа полетели директивы однозначно оборонительного характера, аж вплоть до указания о разработке мер на случай вынужденного отхода!

Однако при всем том, что оборонительные-то они оборонительные, тем не менее им же милостиво разрешалось, правда, только «при благоприятных условиях быть готовым, по указанию главного командования нанести стремительные удары для разгрома группировок противника, перенесения боевых действий на его территорию и захвата выгодных рубежей»![605] И при этом вызывающее акцентирование, что-де именно «всем обороняющимся войскам и резервам…» быть готовым к этому?![606] А какие еще у нас были войска, если по официальному-то? Только ведь обороняющиеся. Ведь по официальному плану готовились к отражению агрессии, из-за чего он в обиходе так и назывался, и, следовательно, войска обороняющиеся — тут мудрить нечего.

Тогда на кой же лях потребовалось такое несуразное подчеркивание? А вот на тот самый, что Рокоссовский указал в жестко купированных цензурой частях своей рукописи — для документального оправдания, ежели чего, особенно если молчаливые, но крепкие мужики с суровыми лицами прядут «нежно брать под микитки»…

Так что же выходит-то, что если нельзя, но шибко хочется, то можно? Выходит, что именно так! Обратите внимание вот еще на что. Сталин умышленно знакомит начальника ГШ с материалами своей переписки с Гитлером, дабы наглядно показать тому же Жукову, что война — вот она, грянет через месяц, и потому еще загодя дает санкцию на выдвижение войск из внутренних округов, а этот же прямо на следующий день и в точном соответствия с положениями концепции Тухачевского «выстреливает» совместно с Тимошенко директивы округам о необходимости быть готовым к немедленному встречно-лобовому контрнаступлению!

Причем в таком четком соответствия с концепцией и даже планом поражения Тухачевского «а-ля доктрина Дуэ», особенно для КОВО (№ 503862/сс/ов от 14.05.1941), что аж дух захватывает: авиации разрушить ж. д. мосты и узлы в Катовице, Кельце, Ченстохово, Кракове и, кроме того, действиями по группировкам противника нарушить и задержать сосредоточение и развертывание его войск, а войскам 5-й, 6-й, 12-й и 26-й армад КОВО в это же самое время предписывалось организовать оборонительные рубежи от западной границы и вплоть до Днепра!

Абсолютно точно по доктрине Дуэ, как ее скопировал для своих «нужд» Тухачевский — пока своя авиация долбает противника с воздуха, свои сухопутные войска в статическом фронте «узкой лентой» держат якобы жесткую оборону! Именно то, что и зафиксировал в рукописи своих мемуаров Рокоссовский, да цензура повырезала… «Правильно», что повырезала — видите, какой вывод получается при самом элементарном знании…

И вот после таких директив, опять-таки на следующий день, т. е. 15 мая 1941 г., Тимошенко с Жуковым якобы сунулись к Сталину со своим «гениальным планом»? Да за дураков, что ли, держали товарищи маршалы всех граждан СССР?!

Если беседы в Генштабе устные, приватные и вроде бы по делу, т. е. о прикрытии и обороне, а директивы письменные тоже вроде бы оборонительные, то, спрашивается, какого же черта, вплоть до конца мая — начала июня в прямом смысле поголовно все западные округа едва ли не до умопомрачения отрабатывали на всевозможных командно-штабных учениях разного уровня т. н. наступательные операции, которыми и планировалось отражать агрессию нацистских супостатов?! Неужели один пишем, два в уме, а три — за пазухой?! Да, именно так!

Вспомните хотя бы уже приводившиеся выше примеры по Прибалтийскому округу. Взглянем на них с позиций «один пишем, дав в уме, а три — за пазухой» Посмотрите, что получается.

В феврале 1941 г. в 8-й армии ПрибОВО, к примеру, проводится командно-штабное учение на тему «Оборонительная операция фронта с последующим переходом в наступление для уничтожения противника при равенстве сил и средств»[607]. Вроде бы план Шапошникова еще действует, ибо тема этих учений ему соответствует.

Однако уже в марте 1941 г. во время сбора комсостава в той же 8-й армии «отрабатывались вопросы организации прорыва укрепленной полосы, ввода в прорыв механизированного корпуса»[608], в апреле — полевая поездка на тему «наступательная армейская операция»[609].

14 мая 1941 г, за № 503920/сс/ов в ПрибОВО поступает директива сугубо, казалось бы, оборонительного характера, которую командование округа должно выполнить и к 20 — 30 мая отчитаться перед Генштабом за ее исполнение, т. е. представить план прикрытия и обороны, в т. ч. и противовоздушной. Если директива самого Генштаба, значит, «аллюр три креста» исполнять!