Прижавшись спиной к гладкой черной поверхности, я вглядывался в темноту. Перед Створками еще жил какой-то мало-мальский свет, а вот дальше... Через тридцать шагов уже ничего не было видно. Густой бархатистый мрак. Я стоял на едва освещенной гранитной площадке шириной чуть больше Створок и длиной шагов в пятнадцать. Вся площадка усыпана костьми по самое не хочу. Слева и справа пол переходил в стены пещеры, уходящей во мрак. Потолка не видно, он слишком, он чудовищно высок и отсутствие яркого света надежно скрывало его от моих глаз. Площадка с неровными обломанными краями срывалась в бездну, залитую пустотой. Похоже, Створки впустили меня в непостижимо огромную естественную пещеру, обнаруженную строителями Храд Спайна множество тысячелетий назад. Третий ярус намного ниже того места, где я сейчас нахожусь, и к нему ведет каменный мостик, начинающийся от волшебных ворот и кончающийся где-то там. Мне придется пересечь пещеру по мосту. М-да... Не очень обнадеживающая перспектива, особенно если учесть, что мост всего четыре шага в ширину и у него отсутствует всякое подобие перил. Как бы не свалиться, а то буду лететь вниз, пока не помру с голоду. Не вовремя проснувшееся любопытство заставило меня поднять с камней то, что раньше было плечевой костью, и бросить это в бездну. Я тут же пожалел о своем минутном порыве – мало ли кого можно растревожить брошенной косточкой. Жалеть жалел, но считать не забывал, авось узнаю глубину бездонной пещеры. Я бросил считать на девяносто трех, поняв, что так ничего и не услышу. Если кость и упала, то расстояние оказалось слишком велико, чтобы мои уши смогли расслышать звук удара.
С тех пор как захлопнулись Створки, прошло больше пятнадцати минут, и пора двигаться в путь, отринув на время соображения о том, как мне выбираться обратно. Сейчас я попросту тянул время и не спешил вступать на мост. Спорю на полновесный золотой, что мост длиннее, чем жизнь огра, а между тем никаких опор, отходящих от него вниз, я не видел. На чем держится весь этот вес? Какая магия заставила камень превратиться в узенький мост? Да и слуги Хозяина все еще могли быть где-то поблизости, а встреча с ними на площадке шириной в четыре шага фатальна для здоровья. Лафреса, Балистан Паргайд, Бледный и еще дюжина людей. Думаю, они как никогда будут рады меня видеть. С одной стороны, наткнись я на них, и как пить дать произойдут неприятности. С другой стороны, упусти я их сейчас и потеряй в лабиринте дворцов и залов, и о Ключе можно забыть. Как и о шансе вернуться из глубин под солнечные лучи. Нечего раздумывать! Надо действовать! Как там дальше в стишке-загадке?
А дальше – иди же! Распахнуты Створки
В Уснувшего Шепота залов покой.
Здесь мозг человека, и эльфа, и орка
В безумии гаснет... Погаснет и твой.
Очень обнадеживающая перспектива, особенно если учесть, что Створки отнюдь не распахнуты, а до залов Уснувшего Шепота предстоит долгий многодневный путь по тонкой каменной нитке, протянувшейся между мраком и бездной.
Я отбросил колебания, зажег "огонек" и, вступив на мост, пошел вперед. Стараясь идти посередине и не смотреть вниз, я держал волшебный фонарик на вытянутой руке и втайне от самого себя надеялся, что свет во мраке не привлечет ко мне излишнего внимания недружелюбных личностей, которые вполне могли здесь обитать. Прямой словно струна мост, и идти было в общем-то удобно, надо всего лишь забыть о том, куда забросила меня нелегкая, и не подходить к краю. Тишина и тьма. Тьма и тишина. Как описать Костяные дворцы, если выбросить слова тьма, тишина и полумрак? Никак. Потому что Храд Спайн – это именно тьма подземелий, тишина древних могил и полумрак, властвующий в мрачных залах, иногда освещенных непонятным образом.
Сейчас каждой частичкой своего тела я ощущал неизмеримое давление тьмы, тишины и нескольких лиг камней, земли и – Сагот знает чего еще. "Огонек" едва-едва прогонял мрак и высвечивал мост на семь шагов вперед и на семь шагов назад. Света было недостаточно, и я чувствовал себя одинокой букашкой, оказавшейся за пазухой у демона. Мост имел едва заметный уклон, и постепенно я спускался все ниже и ниже. Здесь было прохладнее, чем на втором и первом ярусах, но в коридорах и залах частенько ощущались откуда-то берущиеся сквозняки, а в пещере не чувствовалось ни дуновения.
Далеко-далеко впереди полыхнула быстрая череда молочно-белых вспышек. Отсюда вспышки казались миганием крохотной раскалившейся песчинки. Но этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы я остановился как вкопанный и сжал "огонек" обеими руками, чтобы его свет не был виден. Теперь свет "огонька" пробивался сквозь пальцы и освещал руки и лицо бледно-розовым светом. Еще одна череда молочно-белых искорок. Отсюда до них больше тысячи ярдов. Три долгих томительных минуты я слепо вглядывался во мрак, но вспышки больше не повторялись. Чего бы там ни напридумывала Лафреса (а я уверен, что это ее проделки), все было кончено. Я сел, скрестил ноги и на всякий случай выждал еще десять минут, пропуская идущий впереди меня отряд вперед. Это не лишняя предосторожность, пускай слуги Хозяина не подозревают о моем присутствии и считают, что я остался где-то за Створками. Теперь я нисколько не беспокоился, что люди увидели свет "огонька", – слишком велико расстояние между мной и компанией Балистана Паргайда. "Огонек" по сравнению со вспышками магии Лафресы – это все равно что уголек супротив пламени лесного пожара.
Минут через двадцать ходьбы я услышал ровный тихий гул. Так гудят растревоженные пчелы в улье, так гремит вода, падая с большой высоты. Но до источника непонятного шума надо было еще дойти, и я шел, шел и шел. Все ниже, ниже и ниже. Прямой мост, незнамо как державшийся под гнетом времен, едва заметно опускался, теперь я оказался ярдов на триста ниже, чем Створки. Чем дольше я шел, тем сильнее становился неизвестный гул
Тело одного из воинов Балистана Паргайда лежало прямо на дороге, вся поверхность камня была щедро залита свежей кровью. У покойника отсутствовала голова. На мосту ее тоже не наблюдалось, из чего я заключил, что она свалилась вниз. Думать о том, с какой стати человек потерял голову, не приходилось. Видать, излишне горячий граф снес ее у ослушавшегося приказа слуги. Правда, это не очень похоже на Паргайда. Не его стиль. Скорее уж тут поработал мой дружок Бледный. Морщась, как от зубной боли, я наступил сапогами в кровь и перешагнул через мертвеца. Теперь придется искать воду, чтобы вымыть обувь. Многие твари чуют вожделенный аромат за лигу, и привлекать к себе внимание без всякой на то нужды не стоило.
Я бросил невольный взгляд на мертвеца и замер. Что за меч снес голову несчастному? Если это меч, то он был самым тупым во всем мире. Срез оказался неровным, кожа свисала лохмотьями, мясо местами вырвано, позвонки... Все было измочалено, как будто кто-то просто оторвал человеку голову. Я наклонился над телом и поднес к нему "огонек", дабы лучше рассмотреть рану. Это меня и спасло.
Из мрака выскользнуло нечто, просвистело надо мной и вновь исчезло в темноте. От неожиданности я едва не свалился с моста. Выпрямившись и озираясь по сторонам, я испуганно размахивал "огоньком" из стороны в сторону, стараясь разогнать темноту. На этот раз я услышал хлопанье крыльев и вовремя отскочил в сторону. Страшные когти, собиравшиеся оторвать мне голову, загребли воздух. Существо издало разочарованный скрежет и вновь упорхнуло во мрак. Я бросил источник света на мост и, присев на землю, лихорадочно принялся отцеплять арбалет. Арбалет, конечно, не магия Лафресы...
Теперь оно упало на меня сверху, издав вопль победителя. Я откатился в сторону, чуть не рухнув с моста. Существо отчаянно забило крыльями, чтобы не врезаться в твердую поверхность, и я тут же выстрелил. Естественно, промазал, и тварь соскользнула куда-то вниз.
Пока я разбирался с первой, вторая бестия появилась в круге света, и мне пришлось прыгнуть вперед, чтобы избежать встречи с ее когтями. Вновь разочарованный скрежет-крик. А теперь представьте, каково это – заниматься акробатическими трюками на узенькой площадке. Мне едва-едва хватало места, чтобы разминуться с летунами. Я схватил "огонек" и побежал вперед, питая надежду, что твари от меня отстанут. Как же! Размечтался!
