Хлопанье крыльев за спиной известило о приближении преследователя. Я рухнул на мост, тварь, обдав ветерком, пронеслась надо мной, и прежде чем она успела вылететь из круга света, второй болт, остававшийся в арбалете, вонзился в нее. Существо издало скрежет боли, рухнуло на мост и в конвульсиях застучало перепончатыми крыльями. Вторая тварь, забыв про меня, упала на своего недавнего товарища и принялась вырывать из умирающего здоровенные куски мяса. Я недолго думая достал два коротких болта, уложил их в арбалетные ложа, потянул рычаг, взводящий тетивы, и, прицелившись, вбил оба болта в голову твари. Та незаметлительно подохла, за что я поспешил выразить Саготу горячую благодарность.
На поверку летуны оказались не такими уж и большими. Чем-то похожие на летучих мышей, с длиннющими перепончатыми крыльями, маленькими телами, головой с подковообразным носом, большими ушами и огромными черными плошками глаз. Зато вот коготки задних лап размерами могли поспорить с приличными кинжалами. Каждое существо было едва ли крупнее средней собаки. Но самое удивительное, что летучие мышки оказались обычными живыми существами без всякой примеси магии. Интересно, чем они тут питаются, когда по мосту не ходят люди? Ведь не каждый же век повезет оторвать голову у ничего не подозревающего путешественника? Брезгливо сморщившись, я ногой спихнул оба создания в бездну и поспешно пошел дальше, держа арбалет наготове.
Лафреса небось неплохо поработала и пожгла уйму таких вот порхающих в непроглядной темноте тварюшек, но не стоило задерживаться, потому как незнамо сколько бестий уцелели и желали полакомиться свежим мясом. Я вновь двинулся по мосту, думая о том, что должен же он когда-нибудь кончиться.
Гул превратился в грохочущий рокот, рокот сменился громом, гром перешел в рев. В воздухе витала свежесть и почти неосязаемая водяная пыль. Теперь я знал, что там, впереди. Водопад. Не было ни времени, ни желания выяснять, откуда он здесь взялся. Очень незаметно стало светлеть. Из призрачной тьмы появились стены. Они слабо сияли мертвенным бледно-зеленым светом. Стены пещеры сдвинулись, где-то высоко-высоко заискрился неровный потолок. Рев стоял неописуемый, стены сомкнулись еще больше, от моста до них было не более сорока ярдов. Влага, висящая в воздухе, росой оседала на одежде и холодила кожу. От гула падающей воды грозила расколоться голова. Мост стал мокрым, и камень блестел в свете "огонька". Слава Саготу, что здесь не скользко, а то зазеваюсь и загремлю вниз. Еще двести ярдов, и вот они – водопады. На правой и левой стене появились огромные, ярдов в тридцать гротескные головы полуптиц-полумедведей. Пасти-клювы широко раскрыты, и из них с ревом вырываются потоки воды. Водопад по правую и водопад по левую руку. Черная вода, едва различимая в бледно-зеленом свете, царящем в пещере, ревела, бесновалась и неслась куда-то вниз. Я поравнялся с головами на стенах и за несколько секунд промок до нитки (к тому же еще и оглох). Откуда здесь вода? Какой-то подземный приток Иселины или что-то совершенно другое? Мне сразу же вспомнилась легенда про Реку Мертвых, текущую в мрачных глубинах земли и несущую души грешников во тьму.
Сагот! Когда я проходил мимо ревущих как сто тысяч демонов бездны водопадов я боялся, что или оглохну на веки вечные (про припасенные затычки для ушей я и думать забыл), или меня сметет водяным потоком. Казалось, протяни руку – и дотронешься до одного из двух водопадов. Да и головы уже не раз виденных птицемедведей грозили поразить чужака или хотя бы напугать до мокрых штанов. Впрочем, штаны-то как раз у меня и вправду были мокрыми, как и вся остальная одежда.
Водопады подземной реки остались позади, провожая меня затихающим гулом. Стены вновь разошлись, их бледно-зеленый свет погас, приглашая прийти мрак (последний не преминул воспользоваться приглашением и тотчас явился).
Тьма меня забери, но я зверски устал и поэтому расположился прямо на мосту, решив перекусить. Заодно пришлось раздеться и отжать пропитанную влагой одежду. Я мелко дрожал и ежился после невольного купания в брызгах водопада. Затем, приведя свой гардероб в более-менее божеский вид, пришлось уделить внимание желудку, и я добыл изрядно промокший сухарь. "Огонек" в последний раз мигнул и погас. Я ругнулся и зажег новый. Сколько же времени я прусь через мост? По моим подсчетам, с тех пор, как я оказался в Храд Спайне, прошло почти три дня, а я до сих пор где-то между вторым и третьим ярусом.
После краткого отдыха пришлось продолжить движение. Мост к этому времени перестал быть прямым и принялся закручиваться серпантином, ускоряя мой спуск. Серпантин прервался провалом. Дальше моста не было. Точнее, он был, но только через два ярда, а между двумя половинками лежала пустота. Пришлось отходить назад и штурмовать маленькую пропасть с разбега. Миг, и бездна, мелькнув под ногами, уступила место твердой поверхности. Еще пять раз мост заканчивался провалами, но они были не более полутора ярдов в длину, и я без всякого труда преодолел опасные участки. Очень странно, что мост обрушен, и еще более странно, что его отдельные половинки без всяких опор держатся в воздухе, словно прибитые невидимыми гвоздями.
Спустя вечность стены вновь сошлись, мост сделал последний виток, и передо мной показался выход, а точнее, вход на третий ярус.
Зал. Даже не могу найти слов, чтобы описать то, что высветил "огонек". Стоило лишь отдать ему надлежащий приказ, и круг света расширился до сорока шагов (все прекрасно видно, но жизнь волшебного фонарика сокращается на несколько часов). Все виденное мной в Храд Спайне до этого не шло ни в какое сравнение с первым залом третьего яруса, передо мной лежал уровень эльфов и орков, к созданию которого не прикасались человеческие руки. Где потрескавшийся камень? Где базальт и гранит? Где простецкая архитектура и отделка стен? Куда подевались грубые статуи и едва обтесанные гробы? Все это осталось наверху, а здесь... Здесь разметалась потрясающая и ни с чем не сравнимая красотища.
Зал – черное вперемежку с ярко-алым. Очень красивое сочетание, если приглядеться. Черные стены с красными прожилками и вкраплениями, изящные черные полуарки с красным орнаментом, очень похожим на орочьи буквы, потолок, где красные линии и штрихи сливались между собой в изображение большой паутины. Пол выложен черной матовой плиткой с теми же красными прожилками, что и на потолке. Между каждой плиткой – тоненькая красная прослойка. Свет "огонька", падая на красное, заставлял зал искриться и придавал этому месту совершенно волшебный и сказочный вид.
В груди неприятно закололо, и я понял, что не дышу с того самого момента, как вошел в зал. Я воистину оказался во Дворцах, слава о красоте которых ходила по всей Сиале, и даже гномы с карликами приходили в Храд Спайн, дабы поглазеть на красоту могильных залов. Но те времена давно канули в Лету вместе с Эпохой Свершений. Храд Спайн перестал быть безопасным, дорога в него заброшена, и уже редко кто решается прийти сюда. Эльфы и орки, карлики и гномы, люди и гоблины. Все они помнят о том, что таится под зелеными кронами Заграбских лесов, все они рассказывают внукам легенды, предания, мифы и сказки о былом величии подземных дворцов. С тех пор как на нижних ярусах проснулось зло костей огров и еще незнамо кого, все ушло, все погибло, все поблекло.
Отчего-то на третьем ярусе непроглядно темно. Не было уже ставшей привычной магии светящихся стен, и если б не "огоньки", мне пришлось бы продвигаться по залам, как слепому кроту (с той лишь разницей, что в отличие от крота я бы далеко не ушел). Моих шагов практически не было слышно, но я заставил себя идти осторожно и уменьшил свет "огонька" до его стандартного размера. Нечего уподобляться солнышку, ребята Балистана Паргайда могут оказаться поблизости.
Черно-красный зал сменился точно таким же, а из него было сразу три прохода в три абсолютно идентичных первому зала. А из них еще в три. И так до бесконечности. Лабиринт по своей запутанности не уступал верхним ярусам.
