На станции нет людей с избыточным весом. Нас правильно кормят, следят за здоровьем и гоняют заниматься спортом. Закрытая экологическая система.

- Прости, - я чуть улыбнулась ей, - у меня сегодня другие планы на вечер.

- Какие у тебя могут быть планы? – в красивых глазах непонимание.

А я быстро соображаю, что бы ей такое сказать, чтобы она точно за мной не увязалась.

- Просто хочу отдохнуть или посмотреть фильм.

- Ну хорошо. - вздыхает Седьмая. – А как на счёт завтра?

- Пойдём завтра. – мирно соглашаюсь.

Пока мы с Седьмой обсуждали планы, дошли до столовой. Обвожу взглядом пространство, будто ищу свободное место. На самом деле ищу Р-двадцать седьмого. Но его ещё нет. Мы с Седьмой набираем еду и садимся за свободный столик на троих. Специально выбираю его.

Я переживаю за Р-двадцать седьмого, и мне трудно не смотреть в общий коридор, отделённый лишь прозрачной перегородкой от столовой. Я жду его каждую секунду. Пусть он ничего не узнает. Просто пусть с ним всё будет хорошо.

Седьмая быстро расправилась с едой и поднялась.

- До завтра. Тринадцатая! – и понесла свой поднос в помывочную.

Я вздохнула с облегчением. Нам никто не помешает.

И вот он появился. Спокойным и размеренным шагом Р-двадцать седьмой вошёл в столовую.

- Привет. – привычным жестом, не спрашивая, сгрёб в мою тарелку половину своих овощей и уселся напротив. – Как отработала?

Его внимательные глаза с уверенным взглядом, подарили и мне спокойствие. Мы беседуем неспешно, ровно, как все вокруг. Мы не выбиваемся из серой массы. Мы и есть серая масса.

- Думаю, нам надо опять сходить в имитационную капсулу. Мне в прошлый раз понравилось. – Р-двадцать седьмой зачерпнул поганого цвета кашу и отправил в рот.

- Можем сходить. – я повторила его действие с таким же безразличным и спокойным видом. А внутри уже закружился вихрь эмоций. Он что-то узнал! Иначе, зачем ему звать меня в капсулу. – Хочешь сегодня?

- Почему бы и нет. У меня есть свободное время. Моя смена закончилась.

Киваю, едва сдерживая улыбку ликования.

На этот раз Р-двадцать седьмой выбирает морской пляж. К нашим телам крепят электроды на прозрачных шлейфах, закрывают капсулу, и мы открываем глаза на морском пляже. Я в белом лёгком сарафане. Морской ветер треплет лёгкую юбку и длинные каштановые волосы. Р-двадцать седьмой в белых шортах и рубашке с закатанными рукавами. Наверное, так выглядели влюблённые пары на Земле. Солнце не печёт, но светит ярко. Приходится прикрыть глаза ладонью.

- Почему море? – вскидываю взгляд к лицу парня.

В ответ он окинул взглядом мою фигуру и улыбнулся.

- Мне нравится твой вид. Почему море? Наверное, вот поэтому…

Он подошёл к полоске мокрого песка, присел на корточки и пальцем нарисовал на нём смешную рожицу. Сердце забилось быстрее. Он точно что-то узнал!

- Пройдёмся? – он поднялся и поманил меня рукой. – Думаешь, здесь он нас не слышит? – спросил очень тихо, когда мы рядом пошли по песку.

Я пожала плечами.

- Не знаю. Очень надеюсь. Думаю, это всё-таки сложно. Капсула генерирует картинки в наших мозгах, и даже делает так, что мы проводим время вместе, мониторят, как мы себя чувствуем, но вряд ли могут услышать наш разговор.

- Хорошо. – согласился Р-двадцать седьмой. - И всё же… Я расскажу тебе сказку. Странно, что я ещё помню её.

Он улёгся животом на песок головой к воде. Я, не раздумывая, улеглась рядом, но так, чтобы совсем не касаться его. На всякий случай…

- Смотри. Жил-был на свете Колобок. – Р-двадцать седьмой нарисовал круг и сделал вокруг волан, как протуберанец у нашего Солнца на старых картинках. Понятно – это солнце нашего нового дома.

Он рассказывал дальше, рисуя персонажей старой, как наш мир, сказки на пути «Колобка». Одна в виде головы ёжика, зайца, волка, медведя, лисы… На голове волка он нарисовал два больших глаза. Я поняла – значит, у этой планеты два крупных спутника. Вокруг головы зайца нарисовал тонкий ободок. Значит - у него, то есть у неё – скорее всего, астероидный пояс.

- Наша лиса – самая красивая, хотя и последняя в этой сказке, и самая коварная. – чуть улыбнулся Р-двадцать седьмой.

О, значит, это и есть наша планета, наш новый дом.

Чтобы я точно поняла, он нарисовал маленький кулон на тонкой верёвочке на шее лисы. Я поняла, милый, не переживай… Особенно высокая волна накатила и смыла его художественный шедевр. Неважно. Я всё запомнила. Мне ужасно хочется его обнять и чмокнуть в щёку, но нет. Не нужно.

Как жаль, что я не могу расспросить, как ему удалось, кому он продал душу. А Р-двадцать седьмой беззаботно перевернулся на спину, закинул руки за голову, позволяя солёным каплям морской воды, падать на его расслабленное лицо. Волнистые, каштановые, волосы намокли от следующей волны. Он просто улыбался, наслаждаясь искусственным миром. Как жаль, что у него никогда не будет детей… Он очень красивый и умный. Как и все мы. Как жаль… К горлу подкатились слёзы.

Я легла рядом с ним и закрыла глаза. Лёгкий ветер, уютное тепло ласкового солнца и запах солёного моря в воздухе… я не заметила, провалилась в сон, а затем и дальше. Туда, где живёт мой незнакомец.

Но прежде, чем я позвала его, я вдруг ощутила его дикое возбуждение… не со мной. Я затаилась, боясь выдать своё присутствие.

Его голос говорил не со мной. Его руки, дарили наслаждение не мне. Я пережила каждый оттенок его оргазма… не со мной. Вот оно как… Значит, я не единственная. Тогда зачем я ему? Чего он хочет от меня? Быть может, ему просто нужны координаты нашей станции? Зачем?

Так чётко я ещё никогда не мыслила во сне или где я сейчас. Как же это всё работает? Обида, разочарование, растерянность и отчаяние. Вот всё, что мне осталось. Нет… ещё ревность! Обжигающая, невероятная, способная разрушать. Никогда раньше ничего подобного я не испытывала.

И тут, словно издеваясь надо мной, он так чётко спросил:

- Где же ты, Тринадцатая?

И прежде, чем вынырнуть из своего сна, собрав все силы, я выплюнула со всей ненавистью:

- Да пошёл ты, мудак!

Райд

Что это было? Я медленно моргнул. Закрыл глаза, попытался сознанием тронуть чип, но больше ничего не случилось.

- У тебя всё в порядке? – на воздушную площадку вышла Ивия, кутаясь в лёгкую простынь.

- Что? – мне трудно сосредоточиться. Всё, что меня интересует – почему Тринадцатая меня послала, и как так получилось.

Ивия повторяет вопрос и приглашает всё-таки провести ночь с нею. Какая ночь?! Кажется, я сейчас убью сводного брата. Окончательно, то есть насовсем.

Пока еду в резиденцию, нарушаю все правила, какие только возможно – от ограничения скорости до смены воздушных линий в неположенных местах. Плевать! У меня такие номера, что никто не посмеет остановить.

С ноги открываю двери в резиденцию и буквально лечу в крыло брата.

- Имис, кусок отборного космического дерьма, как так получилось? – хватаю за грудки, ничего не подозревающего брата.

- Что случилось? – он в ответ хватает меня за запястья в жалкой попытке убрать мои руки. Хрена!

- Как я бесконтрольно провалился в сознание Тринадцатой?! М?

- Да подожди ты! – рявкает Имис, но мне как-то совсем не страшно, и, чтобы он понял всю глубину моего гнева, я достаточно ощутимо тряхнул его и отбросил на белоснежную огромную софу.

- Я трахал Ивию и, похоже, провалился в сознание Тринадцатой. Она всё слышала. Как такое могло случиться?! Ты где налажал, недоделанный недоучёный?

- Ах вот оно что. – Имис с довольной улыбкой закину одну ногу на другую и расслабленно вытянул руку на спинке софы.

Это его такое вольное движение вызвало у меня новый приступ ярости.

- Я тебя сейчас… - зарычав, я снова бросился к нему.

Имис вытянул перед собой руки:

- Спокойно, брат! Я ведь тебя предупреждал. Эти чипы – эксперимент. Когда мне было их до ума доводить?