Тру прижался своей щекой к её.

— Ты тоже страдала, когда они тестировали свой препарат.

Её пальцы поглаживали его везде, где она могла коснуться кожи, всегда более горячей, чем её собственная.　

— Это больше неважно. Всё, что имеет значение — мы оба живы и вместе.

— Ты страдала от боли ради меня. — Его голос зазвучал глубже. — Ты мучилась, чтобы я мог жить. Я никогда не думал, что кто-нибудь полюбит меня, Джини. Я дам тебе так много наслаждения, что воспоминания о боли сотрутся, если ты мне позволишь.

— Я люблю тебя, Тру. — Она обхватила его лицо ладонями и посмотрела в глаза. — Прошлое не имеет значения. Будущее с тобой окупает всё это.

Тру поцеловал её в нос.

— Я так счастлив, что ты моя пара.

Она улыбнулась в ответ.

— Я тоже, Тру.

Он овладел её ртом, крепко целуя. Одна его рука опустилась, пока он устраивался на ней, ладонь накрыла её грудь, и большой палец закружил вокруг тугого соска. Она выгнулась, прижимаясь к нему крепче, обхватила ногами его бёдра. Джини хотела его снова, пусть даже они только недавно занимались любовью. Она никогда не насытиться Тру.

В дверь позвонили. Тру зарычал и перестал целовать её.

— Мы будем это игнорировать.

Звонок прозвенел снова, и кто-то громко постучал, судя по всему, кулаком.

— Звучит как что-то важное. Ты знаешь, что случилось в последний раз.

— Ты права. Оставайся здесь.

Она неохотно убрала лодыжки с задней части его бёдер и отпустила его. Тру перевернулся и соскользнул с края кровати. Джини легла на бок, улыбнувшись при виде своей обнажённой и весьма возбуждённой пары. Его горячий взгляд говорил о том, как сильно он не хочет уходить, но затем Тру развернулся и направился к двери.

— Эм, Тру?

Он обернулся и посмотрел на неё.

— Что?

— Как бы сильно я ни любила видеть тебя голым, может, ты всё-таки оденешь что-нибудь, прежде чем откроешь дверь?

Он усмехнулся.

— Ты любишь видеть меня голым?

Её взгляд медленно прошёлся сверху вниз по всему его телу.

— О, да.

Он подошёл к комоду, в дверь позвонили снова. Тру быстро натянул спортивные штаны и бросил на неё короткий выразительный взгляд, прежде чем, широко шагая, выйти из спальни.

— Не одевайся, — выпалил он. — Я сейчас вернусь.

— Поторопись, — призвала она, схватив простыню, так как он оставил дверь в спальню открытой. Она прикрылась на тот случай, если тому, кто за дверью, понадобится войти внутрь. Джини, в самом деле, надеялась, что это не плохие новости. Одного взгляда на часы хватило, чтобы убедиться — для кого-то это достаточно важно, чтобы прийти в середине ночи.

***

Тру отомкнул замок и рывком распахнул дверь. Он зарычал и показал зубы, уставившись на Джинкса.

— Чего тебе?

Джинкс сморщился, когда вдохнул.　

— Я прервал твой секс с Шивер.

Ревность из-за интереса самца всё ещё горела в нём.

— Она моя пара. И, да, ты вмешался. Чего тебе надо?

— Спокойно. Я знаю, что она твоя. Она согласилась стать твоей парой?

— Согласилась.

— Вы подписали бумаги?

— Нет пока, я планировал позвонить им, чтобы распечатали их утром, тогда и подпишем.

— Я рад. — На лице самца никакой радости не отразилось.

— Что ты хотел? Уже поздно. Моей паре надо поспать.

— Мы все знаем, что случилось, и не спали из-за того, что человеческие самцы пытались забрать её. — Он помолчал. — Мы снова собирались в библиотеке, ждали известий о её состоянии. Мы рады были узнать, что действие того, чем её укололи, прекратилось.

— Как и я. Ты пришёл угрожать из-за того, что меня здесь не оказалось, чтобы её защитить? Мне не нужно напоминать. — Тру снова ощутил чувство вины. — Я верил, что она в безопасности, иначе никогда не ушёл бы от неё. Будь уверен, такого больше не случится.

Мужчина нахмурился.

— Не вини себя, Тру. Мы все были потрясены тем, что на неё напали. Это был отчаянный поступок со стороны людей, проникнуть в общежитие, и мы только сейчас выяснили, как они попали внутрь. Сначала верили, что они могли взломать окна на первом этаже, но никаких повреждений не нашли. Компьютеры сохраняют в архивах каждый вход в общежитие, и оказалось, что они воспользовались картой безопасности, чтобы войти через задние двери, которыми пользуются для доставки еды и заказов.

Тру зарычал.

— Только Виды имеют доступ в общежитие.

— И кое-кто из оперативной группы тоже, мы выясняли, — прошептал Джинкс. — Понимаешь, что это значит?

Плечи Тру поникли, когда информация дошла до ошеломлённого разума. Это были плохие новости, ему нравились оперативники, с которыми он работал.

— Понимаю. Я знаю многих из них.

— Мы считали их друзьями, но они подозреваемые. Я подумал, что ты должен узнать об этом прямо сейчас. Не доверяй им, когда дело касается твоей пары. Та карта из старых, выданных оперативной группе, когда они здесь всем руководили. По какой-то причине, когда за внутреннюю безопасность взялись мы, её не заблокировали. Кому она принадлежала узнать нельзя, карты были общие для всей службы безопасности, не индивидуальные.

— Проклятье. — Тру раздражённо прошёлся пальцами по волосам. — Карта деактивирована, или они ещё могут попасть в общежитие?

— Луна занимается этим. Она сейчас в контрольном центре проверяет систему наших мер безопасности насчёт других нарушения и ошибок. Делает так, чтобы в общежитие можно было попасть только по картам Видов и после двойной проверки для полного контроля над безопасностью. Доступ разрешён только одному человеку, Джесси, паре Джастиса. Мы знаем, что можем ей доверять.

Тру был согласен с этим.

— По такой карте Тим прошёл в общежитие, когда вмешался в наше собрание?

— Нет. Самцы разрешили ему войти. Такого больше не будет. Все, живущие в общежитии, знают, что нельзя впускать никого из людей, пока твоя пара в опасности, даже тех, кто просто хочет переночевать здесь. — Джинкс помолчал. — Она в опасности до сих пор. Ты ведь это понимаешь, не так ли? Мне кажется подозрительным, что как только она должна была просмотреть фотографии всех человеческих сотрудников Хоумлэнда, так они сразу попытались украсть её, до того как она это сделала.

Тру слишком волновался за здоровье Джини после травмы, чтобы как следует подумать над чем-нибудь ещё.

— Дерьмо.

— Это неплохие новости.

Он зарычал на Джинкса.

— Как ты можешь такое говорить?

— Они, должно быть, испугались, что она найдёт что-то. Значит тот, кто прикидывался тем агентом, должен быть в наших записях.

— Думаешь, это кто-то из оперативной группы?

— Мы думаем. Всё складывается. Они с самого начала поняли, как извлечь пользу из её информации, когда она связалась с Хоумлэндом насчёт Дреквуда, мы как раз искали места, где удерживают Видов. Ночью за ней приходили двое мужчин. Она не опознала одного из них как того, кто её обманывал?

— Нет. Она бы мне сказала.

— Тогда мы ищем двух человек: предполагаемого агента и того из двоих, приходивших за ней, кто выжил.

Тру пытался мыслить разумно, но это оказалось сложно с закипающим гневом.

— Охранники в Фуллере куплены. Даркнес звонил, чтобы сообщить нам, что они брали взятки от некоторых заключённых. Сбежать они бы им никогда не позволили из страха, что они выдадут расположение тюрьмы кому-то во внешнем мире. И они не просто боялись, что кто-то освободит заключённых, а что их убьют за насилие и издевательства, которые они там учиняли. Некоторым заключённым обеспечивали дополнительное питание и контрабандой проносили для них предметы роскоши, чтобы использовать их там как деньги. Даркнес допросил ещё не всех, так как не у всех сегодня смена, но они постоянно взаимодействуют с оперативниками. По его теории из рук в руки переходили не только деньги. Охранники могли выменивать информацию у заключённых, а что узнавали — передавать тому якобы агенту. Так он смог узнать о других местах, где держали Видов.