Эдвин, всегда чуткий и бдительный, первым предложил остановиться на ночлег. Он выбрал место, скрытое от посторонних глаз, но достаточно открытое для быстрого обнаружения приближающейся опасности. Его решительный взгляд и каждая чётко расставленная деталь обеспечили безопасность и комфорт для всей группы. Алисия, уставшая от постоянного движения и напряжения, осторожно села на землю, ощущая, как её уставшие мышцы начинают расслабляться. Каждый её шаг от горной тропы до костра был продуманным, каждый взгляд в сторону мрачных теней на склонах был настороженным.

Герман, обладая искусством магии, занялся разведением костра. Его опыт был бесценен, когда дело касалось создания огня, который был тёплым и ярким, но не столь интенсивным, чтобы привлечь нежелательное внимание. Лейла, чья грациозность и изящество всегда притягивали взгляды, сидела рядом с Алисией. После долгого пути она старалась согреться, свернувшись у огня, её голубые глаза смотрели на пламя, полные размышлений и усталости.

Туман медленно двигался вокруг героев, обвивая их тёплым мраком, будто оценивал смельчаков, решивших нарушить его покой. Горы, высеченные вековыми стихиями, казались хранят тайны, которые могли бы поглотить любого, кто осмелился бы проникнуть в их недра.

— Сегодня был тяжёлый день, — произнесла Алисия, глядя на огонь, её голос был пронизан усталостью и одновременно оптимизмом. — Но мы сделали большой шаг вперёд. Я чувствую, что мы приближаемся к чему-то важному.

Эдвин, заняв удобное место рядом с девушками, держал свой меч наготове, готовый в любой момент встать на защиту своих друзей. Его уверенность и спокойствие всегда придавали группе дополнительную силу. Он кивнул, уставившись на огонь, его синие глаза отражали свет пламени.

— Эти горы хранят много тайн, — произнёс Герман, осторожно усаживаясь рядом с костром. — И не все они безобидны. Мы должны быть готовы ко всему, что может случиться.

Тишина, нарушаемая лишь лёгким шорохом листвы и редкими криками ночных птиц, была особенно тяжёлой в этом месте. Алисия почувствовала, как на неё давит усталость, но знала, что расслабляться нельзя. Она повернулась к Герману, её внимание сосредоточилось на его мудром лице, стремясь найти ответы на вопросы, которые беспокоили её.

Герман, почувствовав её напряжение, медленно поднял голову. Пламя костра отразилось в его глазах, делая их ещё более проницательными. Он откашлялся, будто готовясь к чему-то важному, и произнёс:

— Я думаю, настало время рассказать вам о Лорде Мороке.

Алисия и Эдвин, почувствовав важность момента, приблизились к костру, Лейла, также внимательно слушая, погрузилась в тишину. Тревожные мысли, которые не давали покоя, вдруг наполнили пространство вокруг них, создавая напряжённое ожидание.

Герман медленно начал свой рассказ, в его глазах читалась боль от нахлынувших воспоминаний.

Тени от огня танцевали на лицах героев, создавая мрачную атмосферу, словно сама природа слушала слова старца с затаённым дыханием. Алисия не отрывала глаз от наставника, чувствуя, как каждое его слово проникает в её душу, словно пробуждая старые, забытые страхи.

Герман вздохнул и посмотрел в огонь, словно ища в нём силу, чтобы начать свой рассказ. Пламя отразилось в его глазах, создавая иллюзию того, что он видит события, которые давно канули в лету.

— Лорд Морок не всегда был таким, каким мы его знаем сейчас, — начал он медленно, словно взвешивая каждое слово. — Когда-то он был моим другом. Мы вместе изучали магию и делились своими открытиями. В то время его звали Морис, простой крестьянский сын, но талантливый и амбициозный юноша, обнаруживший у себя магические способности.

Алисия чувствовала, как слова Германа, пронизанные тоской и горечью, проникают в её сердце. Она пыталась представить себе молодого Мориса, полного энергии и жажды знаний, но перед её внутренним взором всё время вставал образ жестокого Лорда Морока. Образ его чёрных глаз и ледяной решимости был слишком явным, чтобы смягчить его первоначальные идеалы.

— Как и я, Морис учился магии сам. Иногда мы подрабатывали на той или иной мельнице или пахали поля у особо зажиточных соседей, а на вырученные пару монет вместо еды покупали свитки с заклинаниями. Ведь у нас не было благородного происхождения и прямого доступа к хранилищам книг… Но жажда знаний Мориса вскоре переросла в жажду власти, — продолжал Герман, голос его становился всё более напряжённым. — Морис погружался всё глубже в тёмные искусства, в поисках силы, которую, как он полагал, сможет контролировать. Он верил, что тьма станет его слугой, не зная, что она в итоге начнёт контролировать его. Я пытался его остановить, говорил ему о последствиях, но он был уверен в своей непогрешимости.

Эдвин, сидя рядом с Алисией, сжимал рукоять своего меча, внимая рассказу. В его сознании возник контур будущих сражений и конфликтов. Он чувствовал, что эта история — ключ к пониманию того, как победить Лорда Морока, но она также несла в себе горечь и отчаяние. Лейла, напротив, выглядела испуганной, но её глаза горели желанием узнать правду.

— Однажды, — продолжал Герман, — Морис нашёл древний гримуар, содержащий запретные заклинания. Он не послушал моих предупреждений и решил использовать их. Когда он прочитал эти заклинания, его душа была поглощена тьмой. Он стал Лордом Мороком, чудовищем, лишённым человечности. В тот момент я потерял друга, а мир обрёл нового тирана.

Герман замолчал, погружённый в свои воспоминания. Огонь потрескивал, отбрасывая на лица героев причудливые тени. Взгляд Германа был далёк и опустошён, как будто он видел перед собой не только пламя, но и тени прошлого, от которых не мог избавиться.

— С тех пор, — добавил Герман, его голос дрожал, — Лорд Морок принёс лишь разрушение и страдания. Он выжигал деревни и города, не щадя никого и ничего. Он искал любые возможности для увеличения своей власти и силы, безжалостно уничтожая всё на своём пути. Мир, который он оставил за собой, был мёртвым и разрушенным, и его тень нависла над всеми нами.

Слова Германа повисли в воздухе, оставляя среди героев чувство глубокого беспокойства. Напряжение в лагере было настолько ощутимым, что его можно было почти потрогать. Костёр казался единственным источником тепла и света, окружённый непроглядной тьмой леса, которая скрывала множество тайн и опасностей.

— Мы знали, что его власть распространяется, — продолжал Герман. — Но до сих пор нам не удавалось найти способ его остановить. Мы все, кто знал Мориса, до сих пор надеемся на то, что в нём осталась хоть крупица прежнего человека. Надеемся, что он может быть спасён, что его можно вернуть к свету, который он когда-то искал.

Алисия смотрела на Германа, видя в его глазах не только сожаление, но и надежду. Она поняла, что их путь не просто борьба с тьмой, но и попытка вернуть то, что было утрачено. Это осознание сделало её решимость ещё сильнее, но она знала, что их борьба будет сложной и полной жертв.

Герман замолчал, и тишина снова окутала лагерь. Каждый из героев погрузился в свои мысли, осознавая масштаб предстоящей битвы. Ночь продолжала свой тихий танец вокруг них, а звуки леса становились всё более отчётливыми и зловещими.

Алисия, Эдвин и Лейла решили обсудить услышанное. В их глазах был виден тот глубокий шок, который может охватить только тех, кто только что столкнулся с мрачной правдой о своём враге. В их сердцах возникло твёрдое решение — не остановиться, пока не будет найдена и уничтожена угроза, исходящая от Лорда Морока. Впрочем, страх, если он и присутствовал, не мог затмить желание бороться за тех, кто уже пострадал от рук этого тёмного мага.

— Я всё ещё не могу поверить, что Морис был другом Германа, — произнесла Лейла, её голос звучал почти как шёпот. Она обняла себя руками, словно это могло защитить её от холодного ужаса, который наполнял её. — Как человек, с которым когда-то делились самым важным, может стать таким чудовищем?