— Марин, моя хорошая. Возьми себя в руки. Где сейчас твоя сестра? — осторожно спрашиваю.

— Чуть позже придёт. Андрей попросил шефа взять её на работу. Ну, хотя бы до того, пока живот не будет заметен. Придётся скрывать её беременность. — она снова плачет, от чего и у меня слёзы вниз по щеке катятся.

Да. Она действительно приезжает. Двадцатичетырехлетняя девушка. Блондинка с голубыми глазами. Какая сволочь могла так воспользоваться ею и выкинуть, как ненужную вещь? Очень красивая. Милая. Добрая.

Такси ждёт меня на выходе. Выхожу с работы и прямиком направляюсь домой. Сегодня меня напрягала не только история сестры Марины — Кати, так ещё и то, что Алекс к вечеру перестал отвечать на сообщения, хоть сам раньше бесился, когда не отвечала я. Нет, я конечно понимаю, что он может быть на совещании. Может быть занят. Но чтобы столько часов… И снова обида захлестнула меня с головой.

Звоню ему несколько раз, но он не отвечает. Сижу на диване перед телевизором и не могу взять себя в руки. Успокоиться. Плохое предчувствие гложет изнутри, выворачивает наизнанку.

Я жду Алекса несколько часов. Он приезжает очень поздно, хоть и раньше было наоборот.

— Алекс, — вскакиваю с места и иду к двери, когда слышу щелчок.

Но от увиденного становится не по себе. Он снимает с себя пальто и я земачаю ослабленный узел галстука. Рукава рубашки, закатанные до локтей. Растрёпанный. Такой… Непривычный что-ли…

— Почему не спишь? — он проходит мимо, не обняв и не поцеловав. Я застываю на месте, словно вкопанная не могу продвинуться вперёд. Но заставляю себя пойти за ним, чувствуя, как глаза наполнились влагой. Что снова происходит?

— Тебя ждала, — с обидой в голосе произношу. — Нужно поговорить.

Он подходит ко мне и обнимает. Его пропитанное запахом виски дыхание касается моей кожи.

— Прости, был занят, — оставляет лёгкий поцелуй на губах, — Я только прочитал сообщения. Ты написала нужна помощь кому-то. Что случилось?

Значит, он читал, но не отвечал. А занят был не делами, а просто пил весь день. Да так, что от него всего пахнет алкоголем и сигаретным дымом. Злость и обида разрывает душу, расцвечивая мир в холодные, мрачные цвета. Слёзы готовы хлынуть с глаз каждую секунду, но я держусь. "Может у него проблемы на работе" — то ли успокаиваю, то ли накручиваю себя этими мыслями, но решаю объяснить ему историю Кати в надежде, что он захочет помочь.

— У Марининой сестры проблемы. Девушку выгнали с работы из-за того, что… — усмехаясь произношу, — Что она забеременела от своего начальника. Он её обманул, понимаешь? — смотрю в глаза Алекса, но он ничего не отвечает, лишь кивает, дабы я продолжила, — И теперь её нигде на работу не берут. Отлично позаботились…

— Ты хочешь, чтобы я взял её на работу?

— Хочу, если, конечно, ты этого хочешь…

— Я тебе предлагал работу у себя в кампании, Женя. Ты отказалась. А сейчас хочешь, чтобы я взял чужую, в то время, как я хотел быть ближе к тебе. — его каждое слово словно осколок льда. Режет. Замораживает.

Да. Он прав. Он предлагал мне, но я не восприняла всерьёз. А зря…

— Хорошо, — продолжает он, — Пусть завтра придёт в кампанию. Я предупрежу наших, возьмут её. Напишешь мне данные этой девушки. — холодно бросает и, снимая с себя одежду, идёт в ванную.

Я не знаю что думать. Не знаю как поступить. С чего начать разговор и понять, что с ним происходит. Он выходит из душа и также молча идёт на кухню.

— Алекс, что случилось? — подхожу ближе и беру его за руку, но он слегка отталкивает меня, от чего я окончательно не могу сдержать себя и слеза катится по щеке.

Он не реагирует.

Отвлекается на рингтон телефона. Смотрит то на меня, то на экран мобильника. Выходит на балкон и закрывает за собой дверь. Почти голый в зимнюю погоду. Возвращается через пару минут и снова проходит мимо. Злой. Агрессивный. Но я удерживаю его за локоть.

— Объясни. Что. Происходит! — выплёвываю со злостью, ногтями впиваясь в его кожу.

— Отстань от меня! Не до тебя сейчас! И не до потряхушек, тоже! Надоела!

Женя…

Эта оторва засела в моей голове. В моих мыслях. Запала в душу. Проникла глубоко в сердце, откуда её только с болью вырвать можно.

Не хочется отстраняться от неё. Не хочется оставлять одну. В голову ничего не лезет. Рука ни к чему не тянется. Только о ней и думаю. Днём. Ночью.

Думаю о ней везде. Дома. На работе. В дороге. Чёрт бы меня побрал, даже на совещаниях! Ведьма околдовала меня своими зелёными глазами, в которых я тону. Растворяюсь.

Никогда не испытывал таких ощущений. Никогда не мчался домой, лишь бы увидеть девочку, которая меня ждёт.

Когда-то я считал, что люблю женщину, которая убила во мне веру в девушек. Убила все мои чувства. Но сейчас понимаю, что я ошибался. Да, я тогда тоже бежал домой после работы, но только ради секса. Яркого. Незабываемого. Именно такого, какого я желал. Она мне и не отказывала. Получала от меня хорошее бабло и ей было по барабану — где я и что делаю.

Слишком избаловал её. Относился к ней, как к ребёнку. Прислушивался ко всем её капризам. А она…

Женька не такая… Женька моя послушная девочка.

Я никогда не любил заказную еду и привык готовить для себя сам. Но больше месяца Зеленоглазка балует меня своими вкусными блюдами. Женька единственная, кто не отказывает мне ни в чём. Кроме работы в нашей компании. Хотел, чтобы она была перед глазами каждый день. Каждую минуту. Но… Может и её отказ к лучшему. Жанна и её отец не оставили бы малышку в покое.

Она не из тех, кто настаивает, надоедает своими капризами. Из тех, кто понимает с одного слова. Взгляда. Проникла глубоко в сердце. Жёстко реагирую. Только на неё. Одну. Единственную.

— Саша, — отец Жанны заходит в кабинет и ведёт себя так, словно это его личная собственность. — Надо поговорить.

Я смотрю на него с отвращением. Ненавижу таких людей, знаю, будет настаивать на свадьбе. И его самодовольная ухмылка мне совсем не нравится. В какую игру играет эта сволочь? Мне его задушить собственными руками хочется за то, что малыша нашего убить хотел, а также от Жени избавиться. Несколько дней не попадался мне в глаза. Всему свое время, пусть думает, что я не знаю о его планах. Посмотрим, что предпримет дальше.

— Если о свадьбе… — делаю паузу, слежу внимательно за его взглядом, — Её не будет. Ни-ког-да!

— Ты глубоко ошибаешься, Саня… Как послушный пёсик будешь делать то, что захочу я! — командует хохоча, затем расслабленно располагается в кресле.

Я злюсь. Зверею. Он повторяет слова моего отца. Ведёт себя точно также. Еле сдерживаю себя, чтобы не вцепиться ему в горло. Чтобы не задушить.

— Во-первых — выбирай выражение, если не хочешь вылететь отсюда. А во-вторых… Я свои слова назад не беру.

— Не в этом случае, — он снова ухмыляется, доставая из кармана телефон. Что-то тыкает на экране, а затем кладёт мобильник на стол и толкает в мою сторону.

Не хочется смотреть. Раз он так самоуверенно ведёт себя, значит, там что-то не простое. Там то, из-за чего я буду вынужден принять их условия и жениться на Жанне.

Может что-то связанное с Женькой? С мужем её… Снимки какие-то? Нет, их я точно вместе видеть не хочу!

Всё же беру гаджет в руки и смотрю на экран. Пустое помещение, но находящегося внутри можно определить с лёгкостью. Отец! С кем-то громко спорит, но слова я не слышу, только гул. Мужчина напротив показывает папе что-то, на что он достаёт из-за пояса оружие и стреляет не церемонясь.

Бросаю телефон в сторону гада. Сжимаю руки в кулаки до побелевших костяшек. Сердце сжимается, вырывается с груди. Тварь! Вот как отца на цепи держал. Шантажировал. Вот куда деньги отца деваются.

— Сука! Ещё и другом себя называешь? — автоматом встаю с кресла и направляюсь к нему. Взяв за ворот рубашки, поднимаю вверх. Готов раздавить его. Готов убить. — Так ты его на цепи держал, а? Шантажировал? Когда это было? Где, чёрт бы тебя побрал?!