Огромный черный дракон медленно опустился на поляну (как ни странно, осталась еще уйма места, на котором вполне могли бы разместиться еще тройка-четверка небольших армий или пара-тройка больших… Или одна, но о-о-очень большая), а потом на землю спрыгнул… естественно, Гилберт. Вот только… брат-то был не один! Я удивленно уставился на то, как он протягивает руку, помогая спуститься молодой девушке. Толком разглядеть ее я не успел — девица поспешно спряталась за спину Гила и явно не собиралась показываться. Единственное, что я сумел увидеть, — длинные волосы непонятного, то ли черного, то ли пепельного цвета.

Брат окинул поляну взглядом и облегченно вздохнул, когда я шагнул ему навстречу:

— Ди, хвала богам, с тобой все в порядке!

— Конечно, — пожал плечами я. — А что, что-то может быть не так? — Я пытался говорить как можно небрежнее, а то сейчас еще начнется: «Диран, не ходи туда, Диран, ходи сюда! А то кирпич башка попадет — совсем плохо будет…» — Вот сейчас заглянем в Храм и дальше пойдем. — Я бросил косой взгляд в сторону внезапно закоченевшей компании моих спутников (даже Элиа замерла, удивленно-испуганно уставившись на Гила) и уточнил: — В школу.

Брат покосился в сторону Храма и осторожно поинтересовался:

— Диран, а… стоит? — Ну а я о чем говорю? — Он мне не нравится. От этого Храма идут какие-то странные волны…

Так. Надо срочно переводить разговор на другую тему!

— Гил, а кто это с тобой? Может, представишь свою спутницу?

Второй Рыцарь Тьмы как-то сразу стушевался (с чег бы это?), но потом на его лице проскользнула легка улыбка, и он, шагнув в сторону, так что я, наконец, получил возможность посмотреть на его компаньонку, начал:

— Позвольте вам представить Алерсию О'Нэриис…

Договорить он не успел. За моей спиной вдруг раздался странный сдавленный вздох, полный отчаянной надежды:

— Лерса?!

Девушка, до этого момента елозившая взглядом по земле, вдруг вскинула голову, и в ее глазах мелькнуло какое-то непонятное чувство.

— Ш-шем?! — вдруг радостно взвизгнула она и, рванувшись мимо меня, повисла на шее у оборотня…

Э-э… кто-нибудь, объясните мне, что здесь происходит?!

Судя по выпученным глазам Гила, он понимал ещ меньше, чем я. А вот до меня что-то медленно начал доходить. Лерса. Так ведь в воспоминаниях многоликого звали… Т'кере! Это что, его сестра?!

Судя по счастливому выражению лица Шамита (такому же придурковатому, какое было у гнома, когда он свой «артехвакт» нашел) — да.

Я медленно повернулся к Гилберту:

— Н-ну? Может быть, ты мне объяснишь, зачем притащил сюда его сестру?

Тут главное, взять инициативу в свои руки, чтоб опять не начался разговор о том, куда мне надо и куда не следует ходить!

— Сестру?! — поперхнулся Гил, удивленно распахивая глаза. — Ди, я не знал! Честное слово, не знал!

— А все-таки?

Гилберт глубоко вздохнул, на его лице заиграла смущенная улыбка. Ой, что-то не нравится мне все это! Гилберт — и смущается? Что-то здесь нечисто…

— Ну… — А потом быстро, словно в ледяную воду шагнул: — Лерса — моя невеста!

А-а… э-э… у… Они что, сговорились все?!

— Чего?!

— Вот это, значит, как теперь называется?!

Два выкрика прозвучали почти одновременно. Но если первым не выдержал я, то вторым мог быть только Шамит… Не понял? Он-то что возникает?!

Я резко обернулся. Оборотень закончил обниматься со столь внезапно обретенной родственницей и сейчас, напряженно глядя на меня с Гилом, бросил:

— Вот, значит, как?! — По губам Шамита змеилась злая усмешка. — Теперь это так называется, да? А когда Его Высочеству, — титул он выплюнул, как самое жестокое оскорбление, — надоест, что моя сестра греет ему постель, он найдет себе другую игрушку? Не правда ли?!

Он чего, вообще, того? В смысле, с мозгами не дружит? Или как?!

Гилберт, побледнев как мел и сжав зубы, шагнул вперед, положив руку на эфес меча. Тихо ахнула Лерса:

— Шамит, что ты говоришь?! Прекрати! Разве ты не видишь, я… я люблю его! Люблю! — В голосе девушки звучали слезы.

Но оборотень, не слушая сестру, перевел взгляд на меня:

— Спасибо, Диран! — От той ненависти, что звучала в его голосе, меня аж передернуло. — Спасибо, Ваше Высочество. Я, наконец, понял, что все те рассказы, что были у Марханговой тропы, о долге, чести и прочем для вас — не более чем пустой звук. Спасибо, объяснили! Теперь мне будет легче сделать выбор! — А потом он резко развернулся к клиричке: — Амата, где артефакт?!

Ничего не понимающая клиричка медленно протянула ему «Сердце Дракона», и вор, напоследок отвесив легкий издевательский поклон, стремительно направился к гостеприимно распахнувшему ворота Храму. Еще пара мгновений, и он скрылся внутри…

— Шамит! — выкрикнула Лерса, рванулась за ним, но Гилберт удержал ее за руку и, когда она, наполовину удивленно, наполовину злобно оглянулась на него, медленно покачал головой:

— Не стоит. Пусть побудет один… Сам он ничего сделать не сможет… Так хоть успокоится, может, одумается…

Слова словно послужили спусковым крючком для замеревших в недоумении остальных членов команды.

— Т'кере! — выдохнул Вангар. — Там же должен быть Влариэль! Сейчас Шамит…

И воин, не раздумывая, рванулся за оборотнем. А вслед за командиром тут же поспешили и остальные…

В итоге на полянке остались только я, Пинька, Элиа, испуганно теребящая поводья своего коня, да Лерса, рыдающая на груди у Гила:

— Н-ну что с ним?! Почему он не понимает, что я люблю тебя?! Почему?!

Прелестная картинка. Чую, это затянется еще надолго… Но пора ведь что-то делать, а то я так все самое интересное пропущу!

— Гил, — окликнул я брата, а когда тот вскинул голову, вкрадчиво поинтересовался: — Ты действительно… э-э-э…

Чего «действительно» я сформулировать не смог (ну не спросишь же при Лерсе «собираешься жениться — не собираешься жениться…»? Так и в глаз недолго получить), но Второй Рыцарь Тьмы и так прекрасно меня понял и, твердо глядя мне в глаза, сказал:

— Да. Я люблю Лерсу.

А вот последний кусочек можно было и не озвучивать.

— А… сколько ты ее знаешь?

Но, вместо того чтобы честно ответить на такой, казалось бы, простой вопрос, брат вдруг беспечно пожал плечами:

— А какая разница? Папа встречался с мамой до свадьбы не больше недели. Хочешь сказать, у них неудачный брак?

А мне-то что, мне ничего. По мне так хорошее дело браком не назовут! И что они все так под венец рвутся? Сперва Теренс, теперь вот и Гил… Надеюсь, Марика до такого еще не докатилась?

— Ясно, — вздохнул я. — Пошел я, значит, успокаивать моего нового родственничка… Элиа, идешь?

— Конечно! — тут же обиженно вскинула голову темная.

А кто бы сомневался?

Я повернулся ко входу в Храм… Вот только за то время, что я тут стоял, нравиться мне больше он не стал. Все такое же мрачное и страшное сооружение. «Малыш, а если оттуда кто-нибудь как выпрыгнет?!» Как выпрыгнет — так и впрыгнет назад! Я ему просто улыбнусь…

Вот до чего я докатился. Уже и сумасшествие мое мне что-то там подсказывает… Хотя, в принципе, оно право.

В правой руке полосой Тьмы блеснул появившийся из ниоткуда палаш. Сумасшествие, конечно, сумасшествием, но и об осторожности забывать не стоит. А то действительно придется стоять — и улыбаться. Я сделал шаг к Храму…

— Ди, стой! — вдруг как-то придушенно выкрикнул Гилберт.

Ну что ему еще?! Я устало повернулся к брату:

— Чего тебе?

Более ли менее успокоившаяся, но не переставшая шмыгать носом, Лерса стояла рядом с ним, а брат требовательно протягивал ко мне руку, разговаривая ласково, как со смертельно больным:

— Ди, покажи, пожалуйста, свой клинок.

Не понял? Клинок как клинок. Ну раз он просит…

Подойдя к Гилу, я протянул ему палаш рукоятью вперед. Сталь обиженно уколола ладонь. Видимо, идти к чужому он очень не хотел.

— Вот, а что?

Как ни странно, брат, буквально обожающий всякие там колюще-режущие предметы, даже не попытался взять меч в руки, он просто стал перебирать пальцами над рукоятью, медленно и даже как-то благоговейно погладил воздух над серебристыми письменами, покрывающими клинок, и, подняв сияющий взгляд на меня, тихо выдохнул: