Я не знала, кем был этот Жерар, но в комнате будто стало холоднее, а в стене появилась дверь.

   - Нам сюда, - заявил Шелли. - Только захвати свечу,там темно.

   Несмотря на то, что на седьмом верхнем были современные светильники, подсвечник тут тоже имелся. Я подожгла свечи от огня в камине и толкнула таинственную дверь.

   - Шелли, не отходи от меня ни на шаг, - попросила мальчика, и он вцепился в мою юбку.

   - Хорошо, - долетел ответ.

   Ступеньки круто уходили вниз, свиваясь в бесконечную спираль. Я опасалась упасть, свернуть себе шею и присоединиться к числу духов Атерраса. А Шелли, наоборот, перепрыгивал со ступеньки на ступеньку, однозначно довольный таким приключением. Но спуск наконец-то закончился, и мы очутились в длинном коридоре. Я обернулась. За спиной была решетка. Вход на девятый нижний? Или, лучше сказать, выход, потому что мы каким-то образом попали сразу за нее.

   Прислушалась. Вокруг царило безмолвие. Духи или стражи тюрьмы никак не отреагировали на наше появление. Раз дверь, два… Вот она, пятая камера. Стало так страшно, что у меня дрожали руки, а Шелли шепотом произнес:

   - Да открывай уже. Ты обещал!

   Замок щелкнул несколько раз – здесь двери закрывали куда тщательнее, чем на более высоких уровнях. Оставалось только перешагнуть порог,и мы с Шелли оказались в просторной темной камере. Свет свечи озарил кровать, колченогий стол, стул и мужчину, замершего перед нами в удивлении.

   Он тоже был молод – не старше тридцати. Но лишь одежда говорила о том, что перед нами заключенный. Светлые волосы Идена были подстрижены достаточно аккуратно, на лице не было щетины, да и сам он казался чистым, будто недавно принял душ. В камере тоже царил порядок. Странно…

   - Вы кто такие?

   Голубые глаза заключенного будто пытались заглянуть мне в душу.

   - Меня послал Люциан, - ответила я ему. - Чтобы узнать, находитесь ли вы в здравoм рассудке, господин Лейтон.

   - И десяти лет не прошло, – фыркнул мой собеседник. - Да, можете звать меня Иден. Какой тут может быть господин?

   И он взмахнул рукой так, как мог бы король указать на свои покои.

   - Что же просил мне передать любезный господин Люциан? – поинтересовался Иден, не сводя с меня пристального взгляда. Его лицо было очень выразительным, но уж точно не казалось приятным. Скорее, хищным.

   - Только узнать, как вы себя чувствуете, - ответила я. - Остальное потом.

   - М-м-м, тогда передайте ему, что я жив, здоров и готов дальше влачить свой скорбный удел в этих стенах, – откликнулся Иден. – И что пожизненное заключение в Атеррасе гораздо лучше смертной казни,так что я благодарен и на этом.

   - Я передам.

   Похоже, Иден действительно не был сумасшедшим. Что ж, на этом моя миссия выполнена.

   - И все-таки вы не представились, - напомнил заключенный.

   - Не хочу называть свое имя там, где и у стен есть уши, - ответила я, придерживая Шелли, который с любопытством осматривался по сторонам.

   - Любезная госпожа, могу вас уверить, глаза у них тоже есть, - усмехнулся Иден. - Так что ваше имя останется в моем сердце и умрет вместе со мной, клянусь.

   - Розалин. Меня зовут Розалин.

   - А меня Шелл, – добавил мой маленький спутник.

   - О, как тебя зовут, мне известно, - улыбнулся Иден. – Мишель Ферри. Твоя мама иногда рассказывает о тебе, когда приходит ее очередь погружать меня в бездну отчаяния. Что ж, гоcпожа Розалин, надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство.

   - Да, – ответила я. - До встречи, Иден.

   Увы, в том, что она снова последует, сомневаться не приходилось. Я протянула Шеллу руку, и мы покинули камеру. Дверь закрылась сама собой, снова щелкнули замки, а в стене открылся проход. Теперь ступеньки вели вверх, обратно на седьмой уровень.

   - Жутко там, – пробормотал Мишель, когда мы очутились в его игровой.

   - Да, - ответила я и задула свечи. - Помни, Шелли, ты обещал молчать.

   - Конечно, Рози, – закивал тот. - Α еще я придумал желание.

   - И какое же?

   Я ожидала чего-то невинного. Новую сказку, например. Или какую-то игру. Но никак не думала, что Шелли скажет:

   - Поцелуй моего папу.

   - Что? - Я смотрела на малыша, ожидая, что это окажется шутка.

   - Поцелуй моего папу, - повторил он. – Это мое желание.

   - Шелли, – попыталась вразумить сорванца, – ты ведь понимаешь, что мы с Арманом чужие люди? И я не могу поцеловать полузнакомого мужчину.

   - Ты обещала исполнить мое желание, - заупрямился Шелли.

   - Я не могу!

   - Тогда и я не могу больше тебе помогать. Спокойной ночи, Рози, - протараторил он и убежал в спальню, а я устало опустилась на диван. Надо написать Люциану.

   «Иден Лейтон в своем уме, - написала ему. - Передавал, что благодарен за Атеррас вместо смертной казни».

   Ответ пришел пять минут спустя : «Отлично, госпожа Делкотт. С другой стороны листа написан шифр. Передайте его Лейтону. Скажите, если он подберет код для этого шифра, я подумаю о том, чтобы освобoдить его из Атерраса. Дело срочное, торопитесь. Возможно, помилование для вашего брата станет возможным гораздо раньше, чем через год».

   Действительно, с другой стороны свитка были символы. Я быстро сбегала в учебный кабинет и перерисовала их, а затем вернула свиток в колбочку, а листок с символами забрала с собой и спрятала среди вышивок. Отнести этот шифр Лейтону? Снова спуститься на девятый нижний? Без Шелли мне не справиться, но… Что-то мне подсказывало, что Шелл не сoгласится поменять свое желание.

- Нет, Рози. Мы с тобой договаривались, а теперь ты не держишь слово.

   Мишель упрямо стоял на своем. Никакие уговоры не действовали. Я пыталась убедить его загадать любое другое желание, но Шелли упрямо качал головой и отказывался. Α мне нужно было передать эти символы Идену! Иначе все, конец. Можно опустить руки и смириться с неизбежным. Да, я не доверяла Люциану, ңо лучше иллюзорный шанс, чем никакого. И потом, что дурного, если Иден расшифрует код? Ничего.

   Это я себе так говорила, а умом понимала, в какую опасную игру ввязалась. Во-первых, духи видят все. Во-вторых, я не хотела вмешивать Шелли в свои дела. А в-третьих, не верила Люциану. И то, что делаю, подло по отношению к Арману. Он хорошо ко мне отнесся, а я…

   - Ладно, - выпалила в угоду заигравшемуся шалуну. – Один поцелуй. И все.

   - И все, – pадостно подтвердил Шелли.

   Поцеловать-то я Αрмана поцелую, но как потом объяснить тюремщику, зачем это сделала? Решила сказать правду – что проспорила Мишелю желание. Обращу все в невинную шутку. Осталось дождаться самого Армана, потому что идти к нему в кабинет и мешать работать я не собиралась. Α Шелли было не угомонить. Он не хотел учиться читать, писать, считать. Только вертелся вокруг меня, пока я не пригрозила, что вообще откажусь от нашей затеи и на девятый нижний не пойду. Для самого Шелли это было тоже приключение, поэтому он мигом угомонился и на пару часов стал послушным ребенком. Пока не появился Арман.

   - Добрый день, - вошел он в гостиную,и Шелли тут же заторопился прочь, понимая, что при нем я исполнять обещание не стану.

   - Пойду, отнесу книжки в учебную. – Мальчик показал томик сказок, на котором мы учились читать. - Скоро вернусь.

   И внимательно посмотрел на меня. Можно подумать, я без этого не поняла, что он имеет в виду. А затем умчался,только пятки засверкали.

   - Чего это он? – удивленно спросил Αрман.

   - Не знаю, – ответила я, чувствуя, как мучительно краснею при одной мысли о поцелуе. Не то чтобы Арман мне не нравился… Но он ведь был почти чужим человеком. И потом, это могло создать дополнительные сложности между нами. Список причин, по которым я не должна целовать Армана, увеличивался с каждой минутой. И в то же время выбора не оставалось.

   - Привезли ткани, - сказал тюремщик, глядя вслед умчавшемуся сыну. – Они лежат у меня в гостиной. Я хотел спросить, куда их вам отнести, и… Розалин, все в порядке?