Выражение лица Миядзаки Сакуры немного застыло.

С другой стороны заговорил Ким У-чин.

— Он считает, что смерть Ким У-чина была его виной. В то же время он все еще испытывает некоторую враждебность по отношению к Японии. Вот почему я не могу принять ваше предложение.

Как только он произнес эти слова, Ким У-чин встал.

— Прошу прощения за причиненные неудобства.

Из наушника в ухе Миядзаки Сакуры раздался звук, когда он слегка наклонил голову и вышел из комнаты.

— Я все слышал.

Это был голос Святого Меча, который слушал разговор через подслушивающее оборудование.

— Да.

— Я думаю, что лучше сначала выбрать товарища по команде, а потом уже Исаака Иванова.

— Да.

— Это возможно?

— Мы должны это выяснить. Но вы действительно хотите завербовать их?

— А ты как думаешь?

Миядзаки Сакура ответила на этот вопрос без колебаний.

— Есть люди, которые готовы атаковать подземелья, которые никто не смог зачистить раньше. Я думаю, что их полезность бесконечна. Должно быть, именно поэтому такой человек, как Пак Ён-ван, был готов вложить в них так много.

На мгновение воцарилась тишина.

— Что тебе нужно? — после тишины снова послышался голос Святого Меча.

— Я думаю, что мне понадобится по крайней мере легендарный предмет, чтобы завоевать их. Тем не менее, они уже являются одними из лучших, когда дело доходит до предметов. Считается, что у них есть как минимум четыре легендарных предмета. Их броня сделана из кожи детеныша. Единственное, что мы могли бы использовать для переговоров с ними, это…

— Это кожа Немейского Льва, вот что ты хочешь сказать, верно?

— Что тебе нужно? — после тишины снова послышался голос Святого Меча.

— Я думаю, что мне понадобится по крайней мере легендарный предмет, чтобы завоевать их. Тем не менее, они уже являются одними из лучших, когда дело доходит до предметов. Считается, что у них есть как минимум четыре легендарных предмета. Их броня сделана из кожи детеныша. Единственное, что мы могли бы использовать для переговоров с ними, это…

— Это кожа Немейского Льва, вот что ты хочешь сказать, верно?

После секундного колебания Сакура Миядзаки ответила:

— Да.

— Условия слишком дорогие, чтобы их рассматривать.

Это было невозможно.

На этом разговор со Святым Мечом закончился.

После разговора Миядзаки Сакура тоже пришла в себя. Перед ее глазами снова предстала грязная сцена.

"Если оставить все как есть, Исаак Иванов и его команда станут враждебны Японии. И если он продолжит расти при этом... это наверняка станет головной болью".

Пока она смотрела на грязный пол, в ее голове оставалась одна мысль.

"Мы должны как-то заставить их присоединиться к нам. Или убить их сейчас, пока мы еще можем".

*     *     *

Заброшенный дом за пределами Токио.

Р-р-р!

В гараж этого заброшенного дома с тихим жужжанием въехал небольшой легкий автомобиль.

Через некоторое время гудение машины прекратилось.

— Черт.

И вместо этого прозвучало проклятие.

Голос, стоявший за проклятием, принадлежал никому иному, как Ли Чин-а.

— Черт!

Замаскировавшись под другого человека, он вышел из машины и направился к заброшенному дому, не в силах сдержать свой гнев.

Ким У-чин, который был одет как мужчина средних лет, не мог не рассмеяться над его видом и поведением.

— Очень жаль, что тебе не удалось поесть суши.

Выражение лица Ли Чин-а сморщилось, когда он услышал это.

— За кого ты меня принимаешь? Неужели ты думаешь, что я из тех, кто может вести себя так из-за чего-то вроде суши?

— А разве нет?

На вопрос Ким У-чина Ли Чин-а съежился еще больше.

— Нет, это так, но... Но дело не только в этом,

Ким У-чин кивнул.

— Даже если это и было запланировано, ситуация была не из приятных.

Конечно, вспышка гнева Ли Чин-а была спланирована заранее.

Однако, несмотря на то, что он просто должен был играть, Ли Чин-а оказался в ситуации, когда он действительно расстроился.

Разве это все еще не та ситуация, в которой он должен был сближаться и улыбаться тем, кто пытался убить его раньше?

Было бы странно, если бы он не был расстроен.

— Я понимаю.

Из-за этого, Ким У-чин был в состоянии понять слова Ли Чин-а.

— Вот видишь? Не слишком ли плохо, что мы даже не успели перекусить? Черт возьми, тофу, который они подавали в качестве закуски, выглядел очень хорошо…

Услышав это, Ким У-чин наконец бросил насмешливый взгляд на Ли Чин-а.

Однако Ли Чин-а, который совершенно не знал об этом, заговорил с более спокойным выражением лица.

— Все прошло по плану, но они все равно попытаются добраться до нас? Неужели ты думаешь, что их гордость не остановит их? В конце концов, это Святой Меч и его люди.

На вопрос Ли Чин-а Ким У-чин коротко объяснил:

— Если бы речь шла только о Святом Мече, то это было бы невозможно.

Внутри заброшенного дома было немного еды и коммуникационное оборудование.

Проверив время, Ким У-чин встал перед радиоприемником.

"Осталось четыре минуты".

Пока он думал об этом, Ким У-чин бросил в Ли Чин-а мешок с хлебом и чем-то вроде еды для помощи пострадавшим, из серии гуманитарной помощи.

— Но история отличается из-за Сакуры Миядзаки, которую мы сегодня встретили.

— Вы знаете друг друга? Было ли все это притворством?

— Мы вместе входили в подземелье, но в тот раз все было по-другому.

Миядзаки Сакура.

Естественно, Ким У-чин, убивший Святого Меча, сражался с Миядзаки Сакурой.

И поскольку ему, возможно, пришлось бы бороться с ней, Ким У-чин позаботился о том, чтобы получить подробную информацию.

Благодаря этому Ким У-чин знал женщину по имени Миядзаки Сакура.

— Потому что ее роль состоит в том, чтобы зачищать территорию, чтобы гарантировать, что Святой Меч сможет действовать свободно и ничто не будет его сковывать.

По сути, она была уборщицей Святого Меча.

Очень хорошей уборщицей, которая приходила, чтобы зачистить область прежде, чем Святой Меч успевал ей на это указать.

— Значит, она нас вычистит? Разве она просто не откажется от нас?

— Она не может этого сделать.

Поэтому Ким У-чин уже мог оценить шаги, которые сделает Миядзаки Сакура.

— Если сторона Святого Меча решит не принимать нас, тогда есть только одно другое место, куда мы могли бы пойти.

— Пак Ён-ван?

— Совершенно верно.

Если Япония позволит Исааку Иванову ускользнуть от них в этот момент, то следующим человеком, с которым Исаак Иванов будет сотрудничать, без сомнения, будет Пак Ён-ван.

Ким У-чин умер, но это не означало, что причина, по которой Пак Ён-ван поддерживал Исаака Иванова, исчезла.

Вместо этого, поскольку Ким У-чина больше не было в кадре, было весьма вероятно, что Пак Ён-ван поддержит его еще больше.

— Совершенно очевидно, как Пак Ён-ван, потерявший такую хорошую карту, как Ким У-чин, будет смотреть на Японию.

Более того, было предрешено, что из-за смерти Ким У-чина Пак Ён-ван будет очень враждебно относиться к Японии.

Если быть точным, это была бы враждебность по отношению к группе, пытающейся наложить свои лапы на его интересы.

Разве Исаак Иванов не был одной из величайших карт Пак Ён-вана?

Так что же произойдет, если он уже не питает добрых чувств к Японии?

— Нет никакого способа, чтобы уборщик закрыл глаза на ситуацию, которая только ухудшилась бы, если бы ее оставили в покое.

С точки зрения Миядзаки Сакуры, она не могла оставить это дело и позволить ему развиваться так, как хотелось.

— И если ситуация пойдет наперекосяк, именно ее обвинят и заставят взять на себя ответственность. Святой Меч не должен нести никакой ответственности.