Суббота. Мы дожидаемся начала занятий. В окна стучит дождь. Я сижу рядом с Эпатой и Брендой. Террела еще не показывалась. Я не хочу, чтобы она заболела, но совсем не расстроюсь, если окажется, что она уехала на пару месяцев на каникулы. Но стоит мне это подумать, как Террела входит в раздевалку и направляется прямиком к нам.

— Зачем ты напялила тот дурацкий матросский костюм? А твоя мама правда встречается с мистером Лестером? — тут же спрашивает Террела.

—  С мистером Лестером? — хором переспрашивают Эпата и Бренда. Хорошо хоть, матросский костюм их не заинтересовал.

— Да нет, конечно, — отвечаю я. — Мы с ним случайно встретились, когда были в театре балета. Ну, и он нас пригласил освежиться.

— В барпригласил? — восклицает Эпата.

— Ты что, совсем того? — спрашиваю я. — В кофейню. Нашли из-за чего шуметь.

Террела искоса на меня поглядывает.

— А похоже было на свидание, — говорит она.

У меня наливаются жаром щеки.

— Да никакое не свидание. Он просто решил, что маме плохо от жары и угостил ее газировкой. Ну, и все, — я понимаю, что это похоже на оправдания и потому очень глупо, ведь я говорю чистую правду. — А вы знаете, что он сын мисс Деббэ? — спрашиваю я, пытаясь сменить тему.

Кажется, не сработало.

— Знают все это, думала я, — говорит Бренда.

— Ой, она просто сумасшедшая, — говорит Эпата. — С чего это она придумала выбирать Фею Драже через лотерею? Для этой роли нужен кто-нибудь особенный, уна персона муй буэна.Вроде меня, например.

Террела поднимает брови.

— Ну, или тебя, — справедливости ради добавляет Эпата. — Или вроде Бренды. — Она бросает взгляд на книгу, в которую та погружена. — Тьфу ты, это что за мерзость?

Бренда поднимает взгляд от цветной картинки, на которой изображены все кровеносные сосуды человеческого тела.

— Мерзость не никакая а, сосуды кровеносные это. Бы умерли мы них без.

Террела переводит это на человеческий язык, чтобы я тоже все поняла.

— Нет, я от этого становлюсь совсем энферма, — говорит Эпата.

— Это по-испански «больная», — объясняет Террела. — Она все время так говорит.

По-моему, Террела со своим переводческим талантом запросто могла бы работать в ООН.

Входит девочка в диадеме.

— Значит, так, дорогие мои, учтите: Феей Драже буду я, так что вы не особенно губы раскатывайте.

— А ты откуда знаешь? — резко спрашивает Террела.

Девочка в диадеме сладко улыбается.

— Мой папа жертвует этой школе кучу денег. А вчера он позвонил мисс Деббэ и сказал, что хочет, чтобы я стала звездой концерта. Хорошо иметь богатого папу, правда? — Она оглядывает нас, останавливаясь взглядом на Бренде.

— Правда, носить диадему чтобы того для только не голову иметь хорошо? — отвечает ей Бренда. Пока девочка в диадеме пытается понять сказанное, входит мистер Лестер и хлопает в ладоши.

— Прошу в класс, девочки, — говорит он и ведет нас наверх. Под мышкой он держит длинную картонную тубу. Он открывает дверь, и мы чинно входим в залу.

В дверь вплывает мисс Деббэ. В руках у нее цилиндр, такой же древний, как туфельки мисс Камиллы Фримен.

— Итак, мадам, — говорит она, — сегодня у нас великий день. Мы начинаем захватывающую подготовку к нашему концерту. В этой шляпе находятся бумажки с вашими именами. Я буду вытягивать их по очереди. Фаворитов здесь нет, — и она одаривает девочку в диадеме ледяной улыбкой.

Девочка в диадеме выглядит слегка энферма.

— Начнем с исполнителей «Вальса дождевых капель», — продолжает мисс Деббэ. — У них будут прелестные костюмы. — Она кивает мистеру Лестеру, тот вытягивает из своей тубы лист ватмана и разворачивает.

На листе изображено голубое трико и голубая пачка, с краев которой свисают крошечные сверкающие капельки. Девочки охают и ахают от восторга.

Бренда поднимает руку.

— Света преломления из-за голубой кажется только вода.

Мисс Деббэ смотрит на Террелу, и та добросовестно переводит:

— Она хочет сказать, что на самом деле дождевые капли не голубого цвета.

— Спасибо, Бренда, спасибо, Террела, — отвечает мисс Деббэ, — но нашидождевые капли будутименно голубыми. Итак…

Она поднимает шляпу, мистер Лестер вытаскивает шесть клочков бумаги и оглашает шесть имен. Шестеро девочек на другом конце класса радостно хлопают в ладоши.

— Йес! — шепчет Эпата, убедившись, что ее имя уже не назовут. — Я собираюсь быть феей, а не какой-то там дохлой каплей!

— Затем последует «Танец зверей», — говорит мисс Деббэ. Мистер Лестер поднимает лист ватмана с костюмами десяти разных животных. Мисс Деббэ называет каждого зверя, а мистер Лестер вытягивает имя исполнителя.

Девочке в тиаре достается кабан. Эпата и Террела хохочут во весь голос. Улыбается даже Бренда.

— А теперь великолепный новый номер, который я только что поставила, — он называется «Балет чудовищ». Очень, очень милый танец, — говорит мисс Деббэ.

Мистер Лестер разворачивает следующий лист. Изображенный там костюм сильно смахивает на большую мохнатую виноградину фиолетового цвета. По зале проносится вздох — но отнюдь не восторга. По сравнению с этим костюмом кабаний наряд девочки в диадеме выглядит прямо-таки бальным платьем для Золушки.

Бренда с интересом разглядывает картинку.

— Coli Е. бактерию на похоже, — замечает она.

— Что еще за Е. Coli? — спрашивает Эпата.

— Это такой микроб, от которого бывает рвота, — говорит Террела.

— Си. Меня от одного вида этой штуки уже тошнит, — говорит Эпата.

— Итак, шестью маленькими монстрами будут… Бренда, Террела, Эпата, Джоанна, Джерзи Мэй и Джессика, — говорит мисс Деббэ. Эпата высовывает язык набок и падает на пол, словно ее пронзила стрела.

Я чуть разворачиваюсь назад, чтобы поглядеть, как восприняли эту новость близнецы. У Джоанны вид скучающий, Джессика бодрится изо всех сил, а Джерзи Мэй вот-вот ударится в слезы.

— И наконец, — говорит мисс Деббэ, — кто же исполнит роль Феи Драже?

Мистер Лестер лезет в шляпу.

Наконец?Пока мистер Лестер вытаскивает бумажку, я быстро подсчитываю: в классе двадцать три девочки, из них шесть дождевых капель, десять зверей, шесть монстров…

Нет! Нет!

— И Феей Драже в этом году будет Александрина, — говорит мисс Деббэ, улыбаясь мне лучезарной улыбкой. Мистер Лестер достает изображение белого платья с переливающейся белой пачкой. Да уж. Пачки меня так и преследуют.

— Танец тебе понравится, Александрина, — говорит мисс Деббэ. — Он очень веселый. И все время туры.

Мне становится по-настоящему плохо.

После занятия Эпата и другие девочки посматривают на меня как-то недружелюбно.

— Повезло тебе, — говорит Эпата.

— Да, повезло, — говорит Бренда, натягивая футболку.

Террела глядит так, словно мечтает привязать меня к скамейке.

Ну что с ними такое, скажите на милость? Я что, виновата, что из этой шляпы вытащили мое имя? Да я бы лучше до старости носила допотопный матросский костюмчик, чем хоть раз изобразила Фею Драже.

— Я этого совсем не хотела, правда, — говорю я как можно спокойнее, совсем как мама, когда она сердится.

— Ну да, конечно, — говорит Эпата. — Разве кому захочетсябыть звездой!

— А ты уверена,что твоя мама не встречается с мистером Лестером? — спрашивает Террела.

От злости у меня бегут мурашки. Мало того, что мне досталась эта роль, так меня вдобавок считают мошенницей?

— Моя мама совершенно точно не встречается с мистером Лестером, а я совершенно точно не хочу быть Феей Драже и вообще не хочу участвовать в этом идиотском концерте!

Спокойствия как не бывало. Я говорю все громче и в конце почти срываюсь на крик.

Бренда смотрит на меня с сомнением. Эпата фыркает.

—  Да кто угоднозахотел бы быть Феей Драже, — говорит Террела.

С меня хватит.

— А я не хочу! — кричу я во весь голос. — Сколько мне вам повторять? Вы что, оглохли все в своем Нью-Йорке?