– Ну, ее ноги не соответствовали ее титькам, понимаете? – Инспектор не понимал. – Они были тонкие и все скрюченные.

– Что? Ноги или сиськи?

– Конечно, ноги, – ответил Барни. – Я ж говорил, что у нее такие славные, большие…

– Мы собираемся расследовать это дело как убийство, – сказал инспектор директору училища десятью минутами позже. Директор сидел за письменным столом и с отчаянием думал, какая это будет скверная реклама для училища.

– Вы абсолютно уверены, что это не мог быть несчастный случай?

– В данный момент все свидетельские показания говорят не в пользу несчастного случая, – сказал инспектор. – Однако абсолютно уверенными в этом мы сможем быть только тогда, когда достанем тело, а это, боюсь, займет немало времени.

– Времени? – переспросил директор. – Вы что, хотите сказать, что вы не сможете достать ее сегодня утром?

Инспектор покачал головой.

– Об этом не может быть и речи, сэр, – сказал он. – Мы сейчас рассматриваем два способа достать ее оттуда, и оба потребуют нескольких дней. Один – пробуриться через бетон, и другой – выкопать еще один шурф рядом с первым и попробовать добраться до нее по горизонтали.

– Боже ж ты мой, – воскликнул директор, глядя на календарь. – Но ведь это значит, что вы тут будете ковыряться еще несколько дней.

– Боюсь, что так. Тот, кто ее туда засунул, все хорошо предусмотрел. Но мы постараемся беспокоить вас как можно меньше.

Из окна директору были видны четыре полицейские машины, пожарная машина и большой синий фургон.

– Как же все некстати. – пробормотал он.

– С убийством всегда так, – сказал инспектор и поднялся. – Такое уж это дело. А пока мы закрываем вход на площадку и будем вам благодарны за содействие.

– Сделаем все, что нужно, – сказал директор и тяжело вздохнул.

В учительской реакция на скопление такого количества людей в форме вокруг шурфа для сваи была разной, как, впрочем, и на дюжину полицейских, обыскивающих стройплощадку, которые время от времени останавливались и что-то осторожно складывали в конверты. Но кульминацией явилось прибытие синего фургона.

– Это передвижной отдел по убийствам, – объяснил Питер Фенвик. – Судя по всему, какой-то маньяк убил женщину и спрятал ее на дне одного из шурфов.

Новые левые, сгрудившиеся в уголке и обсуждавшие возможные последствия существования в стране такого количества военизированных фашистских ублюдков, вздыхали, как бы сожалея о своем несостоявшемся мученичестве. Но продолжали выражать сомнения.

– Да нет, серьезно. – сказал Фенвик. – Я спросил одного из них, что они там делают. Я сначала подумал, что это тревога из-за подложенной террористами бомбы.

Доктор Кокс, начальник научного отдела, поддержал его. Кабинет доктора находился непосредственно над котлованом.

– Просто страшно подумать, – пробормотал он. – Каждый раз, как я туда смотрю, я думаю, что она должна была пережить.

– Как вы думаете, что они складывают в эти конверты?

– Улики, – сказал доктор Боард с видимым удовлетворением. – Волосы. Кусочки кожи и следы крови. Все, что обычно сопутствует такому преступлению, как убийство.

Доктор Кокс поспешно покинул комнату, а на лице доктора Мейфилда появилась гримаса отвращения.

– Какая гадость, – сказал он. – А может, все это какая-то ошибка? Кому это понадобилось убивать женщину именно здесь?

Доктор Боард задумчиво взглянул на него и отпил глоток кофе.

– Да я могу назвать дюжину причин, – заявил он удовлетворенно. – В моем вечернем классе есть по меньшей мере десяток женщин, которых бы я с радостью задушил и сбросил в яму. К примеру, Сильвию Сванбек.

– Тот, кто это сделал, наверняка знал, что сегодня они зальют ямы бетоном. – сказал Фенвик. – Похоже, это кто-то из здешних.

– Возможно, один из наших наименее общественно сознательных студентов, – предположил доктор Боард. – Полагаю, у полиции не было времени проверить, не отсутствует ли кто из наших сотрудников?

– Вероятнее всего, к училищу это не имеет никакого отношения, – сказал доктор Мейфилд. – Какой-то маньяк…

– Чего уж, давайте называть вещи своими именами, – прервал его доктор Боард. – Во всем этом определенно есть элемент преднамеренности. Убийца, кто бы он ни был, очень тщательно все продумал. Странно только, почему он не засыпал тело несчастной женщины землей, чтобы ее нельзя было заметить. Наверное, он собирался это сделать, но ему кто-то помешал. Судьба щедра на такие сюрпризы.

Уилт сидел в углу учительской и пил кофе, сознавая, что он один-единственный не пялится из окна. Что же, черт возьми, ему теперь делать? Самым разумным было бы пойти в полицию и объяснить, что он пытался таким способом избавиться от надувной куклы, которую ему кое-кто дал. Только вот поверят ли они ему? Если это все, то почему тогда он обрядил куклу в парик и одежду жены? И почему он оставил ее надутой? Почему он ее просто не выбросил? Он как раз просчитывал все за и против, когда вошел заведующий машиностроительным отделением и возвестил, что полиция намерена пробурить еще один шурф параллельно первому, вместо того, чтобы пытаться пробраться к ней через бетон.

– Они рассчитывают, что смогут наткнуться на какие-либо ее части, торчащие в стороны, – объяснил он. – Судя по всему, у нее одна рука была поднята, и есть шанс, что весь этот льющийся сверху бетон прижал руку к стенке ямы. Так будет значительно быстрее.

– Не понимаю, куда торопиться, – сказал доктор Боард. – Полагаю, она достаточно хорошо сохранится в этом бетоне. Я бы сказал, он ее мумифицировал.

Уилт в своем углу сильно в этом сомневался. Даже Джуди, которая была чрезвычайно стойкой куклой, вряд ли способна выдержать давление двадцати тонн бетона. Она должна была лопнуть, это и ежу понятно, так что единственное, что полиция найдет, так это пластиковую руку от куклы. Вряд ли они будут выкапывать всю лопнувшую куклу.

– И еще одно соображение, – добавил начальник машиностроительного отделения. – Если рука торчит в сторону, то они сразу смогут взять отпечатки пальцев.

Уилт улыбнулся про себя. Вот уж чего они не найдут у Джуди, так это отпечатков пальцев. Он допил кофе и в несколько улучшенном настроении отправился в класс старших секретарей. Он нашел их в большом возбуждении в связи с убийством.

– Вы думаете, это убийство на почве секса? – спросила маленькая блондинка с первой парты, когда Уилт раздавал экземпляры книги «Этот остров сегодня». Он давно заметил, что глава о превратностях судеб подростков обычно нравится старшим секретарям. В ней повествовалось о сексе и насилии. Все это уже лет на двенадцать устарело, как, впрочем; и старшие секретари. Сегодня, однако, книга не потребовалась.

– Я вообще не думаю, что это было убийство, – сказал Уилт, садясь за стол.

– Конечно убийство. Они видели тело женщины там, внизу, – настаивала маленькая блондинка.

– Им показалось, что они видели нечто, похожее на тело, – поправил Уилт. – А это не значит, что так оно и есть. Это все шутки человеческого воображения.

– А полиция думает иначе, – заметила крупная девица, чей отец был какой-то шишкой в городе; – Иначе чего бы это они так суетились. У нас однажды произошло убийство на поле для гольфа, нашли части тела в яме с водой. Шесть месяцев там пролежали. Сначала они выловили ступню. Она была такая распухшая и зеленая… – Бледная девица из Уилстантона в третьем ряду упала в обморок. Пока Уилт приводил ее в чувство и отводил в медкабинет, класс занимался Криппеном, Хейем и Кристи. Когда Уилт вернулся, девы толковали о кислотных ваннах.

– …и все, что они нашли, это вставные зубы и камни из почек.

– Создается впечатление, что вы весьма осведомлены насчет убийств, – сказал Уилт крупной девице.

– Папа часто играет в бридж с главным констеблем, – объяснила она. – Тот приходит к нам обедать и рассказывает потрясающие истории. И еще он считает, что пора опять начать вешать преступников.