Хулита, когда она одна, очень любит ругнуться разик-другой.

Они идут по улице, держась за руки, похоже, что это дядя вывел погулять племянницу.

Девочка, проходя в подъезд, отвернулась. Задумалась о чем-то и споткнулась на первой ступеньке.

— Смотри, еще ногу сломаешь.

— Нет.

Донья Селия открывает им Дверь. — Здравствуйте, дон Франсиско!

— Здравствуйте, дорогая! Пусть девочка зайдет в комнаты, я хочу поговорить с вами.

— Пожалуйста! Проходи, деточка, вот сюда, сядь там где-нибудь.

Девочка садится на краешек кресла с зеленой обивкой. Ей тринадцать лет, грудь едва обозначается, как бутоны роз, которое вот-вот распустятся. Зовут ее Мерседитас Оливар Вальехо, подружки называют ее Мерче. Семьи у нее не стало во время войны — одни погибли, Другие эмигрировали. Мерче живет с родственницей своей бабушки, размалеванной, как обезьяна, старухой, которая ходит в кружевах и носит парик, зовут ее донья Кармен. Соседи дали донье Кармен прозвище Полутруп. Дети на улице дразнят ее Кузнечиком.

Донья Кармен продала Мерседитас за сто дуро, купил ее дон Франсиско, тот, у которого медицинская консультация.

Старуха ему сказала:

— Первиночки, дон Франсиско, первиночки! Это же цветочек!

А девочке:

— Смотри, детка, дон Франсиско хочет только поиграть с тобой, впрочем, когда-нибудь это все равно должно случиться! Тебе непонятно?

В этот вечер ужин проходил в семье Моисее радостно. Донья Виси сияла, Хулита, слегка краснея, улыбалась. Но обе и словечком не обмолвились.

Дон Роке и две другие дочери, сами не понимая почему, тоже заразились этой тихой радостью. Время от времени дону Роке вспоминались слова Хулиты, сказанные на лестнице: «Я… я от фотографа», — и вилка вздрагивала в его руке; пока волнение не проходило, он не решался взглянуть на дочь.

…

Улегшись в постель, донья Виси никак не может заснуть, ее не оставляют все те же мысли. — Ты знаешь, у девочки появился поклонник.

— У Хулиты?

— Да, он изучает нотариальное дело.

Дон Роке ворочается под одеялом.

— Ладно, не подымай шуму из ничего, очень уж ты любишь сразу на весь свет растрезвонить. Еще посмотрим, чем дело кончится.

— Ох, милый мой, ты всегда готов вылить на меня ведро холодной воды!

Донья Виси засыпает, предаваясь радужным мечтам. Через несколько часов ее будит колокольчик, возвещающий зарю в обители нищенствующих монахинь.

Донья Виси склонна во всем видеть хорошие предзнаменования, счастливые приметы, верные знаки грядущего благополучия и радости.