Тем временем старик, не дождавшийся ответа на свои последние слова, продолжил:
— Ведь вы приехали за головой старого Трэйки, правильно? В музее ФБР, если таковой имеется, она будет смотреться неплохо.
— А вы можете подсказать прикормленное место и надежную насадку? — понуро пошутил Молдер.
— Увы, нет, хоть и ловлю рыбу в этом озере двадцать лет — не пропуская ни одного дня! Ни одного дня, сэр! Даже в день похорон моей жены…
— Это очень интересно, — пробормотал Молдер.
— …я выезжал на озеро, правда всего на час, — продолжал джентльмен, ничуть не смущаясь. — Рыбачил я и семнадцатого июля, почти весь день…
И старик провокационно замолчал. Неизвестно, каковы были его успехи в борьбе с рыбьим населением Трэйклейпа, но агент Молдер подброшенную наживку заглотил.
— Вы видели отца и сына Берковичей? — быстро спросил он.
Косовски выдержал положенную паузу и сделал классическую подсечку:
— Видел. И, по-моему, я оказался последним, кто их видел… Но шерифа Кайзерманна это не особенно заинтересовало. — И тут же, без перехода, старик потянул леску в другую сторону: — Слишком жарко тут, на солнце. В моем возрасте надо аккуратно дозировать подобные нагрузки…
Между прочим, как отметил Молдер, ни капельки пота на лице старика не наблюдалось. Не то он пользовался одним из новейших антиперспирантов, напрочь прекращающих потоотделение, не то эта функция организма у отставных адмиралов сама собой атрофируется.
— Разрешите пригласить вас на бокал чего-либо прохладительного, — вздохнул Молдер, чувствуя, как натянутая леска влечет его прямиком к сачку. И показал рукой на одно из многочисленных заведений — тех, что занимают первые этажи ровно у половины всех зданий, выстроившихся вдоль главной улочки городка. Во второй половине домов размещались магазинчики, торгующие пляжными товарами и сувенирами «а' lа Трэйк». А улочка называлась — угадаете с трех раз? — конечно же, Трэйк-стрит.
Аквапарк «Блю Уорд», 24 июля 2002 года, 15:18
Дельфинам жара, похоже, никак не мешала — четверо китообразных демонстрировали, к бурной радостм малолетних гостей дельфинария, немудрящие чудеса дрессуры: прыгали через обруч, перебрасывались огромным надувным мячом, возили по бассейну плотик с самыми смелыми, хоть и отчаянно визжащими, малышами.
Зато выступление пары алеутских сивучей, привыкших совсем к другому климату, не состоялось. Звери по жаре оказались нервными и раздражительными — что в сочетании с десятью футами длины, семью центнерами веса и пастями, полными внушительных зубов, заставляло относится с уважением к капризам ластоногих артистов. Сивучей лишь на короткое время продемонстрировали почтеннейшей публике — и быстренько отправили обратно в вольер. Но Хэммет успел оценить и взять на заметку и размер клыков и не слишком дружелюбный нрав зверюшек.
Выступление закончилось, зрители покидали трибуны дельфинария. Хэммет вышел с общим потоком и вновь — второй раз за сегодняшний день — повернул к океанариуму. Вновь купил билет и опять двинулся по тоннелю с прозрачными сводами, проложенному по дну бассейна с морской водой. Но сейчас его не интересовали экзотические виды рыб, морских членистоногих и моллюсков, — их он внимательно изучил во время первой прогулки. Изучил и убедился: гвоздя программы — четырехметровой белой акулы — в океанариуме нет. Хотя она упоминалась в рекламной брошюрке аквапарка, купленной сегодня Хэмметом в Трэйк-Бич…
Сейчас Хэммет обращал внимание совсем на другое — и увидел-таки искомое.
Мужчина в униформе аквапарка, с пластиковым ведром-контейнером в руке, прошмыгнул по тоннелю и исчез за крохотной дверцей без надписей.
Вид у мужчины был достаточно обнадеживающий: беспокойно бегающие глаза, нос и верхняя часть лица набухли красными прожилками.,.
«Белая рвань» — подумал Хэммет с презрением. Этот термин, родившийся южнее линии Мейзон — Диксон, вполне подходил к скрывшемуся в служебном помещении индивиду note 5. Детектив дождался, пока группа посетителей пройдет мимо, и решительно толкнул неприметную дверь без таблички.
Молдер, Трэйк-Бич, 24 июля 2002 года, 15:21
После седьмого «скрудвайзера» note 6 — а иных прохладительных напитков экс-адмирал не признавал — Молдер узнал всё. Ну, или почти всё, что происходило с мистером Косовски за двадцать лет отставной жизни в Трэйк-Бич. Знал имена его многочисленных знакомых, и вес рекордных рыб, пойманных старым джентльменом, и много чего еще… Вот только о дне, ставшем роковым для семейства Беркови-чей, расспросить никак не удавалось. Косовски с удивительной ловкостью переводил разговор на иные происшествия, имевшие место в Трэйк-Бич, — и употреблял очередной «скрудвайзер».
Наконец жажда старика слегка умерилась. И неожиданно он без обиняков, конкретно и точно, начал рассказывать.
— Я ловил как раз на границе бухты и озера, на перепаде глубин. А они, отец с сыном, проплыли мимо меня около одиннадцати утра — может быть, чуть раньше. На надувной лодке с электромотором — на никуда не годной, скажу вам прямо, сэр, тайваньской лодке. Дешевка, больше одного сезона не выдерживает, Это Молдер зная. Знал он и о том, что лодка до сих пор не найдена.
— Скажите, — спросил он, — эта дешевка могла попросту лопнуть и моментально уйти на дно? Например, воздух в баллонах перегрелся, и…
— Исключено, сэр! Да, у всех подобных лодок есть главный дефект — через два-три месяца использования швы начинают пропускать воздух. Но моментально от этого на дно не отправишься… Итак, я продолжаю. У них были заброшены два спиннинга — блесны тащились за лодкой. Спиннинги — обратите внимание — были тяжелые, мощные, больше подходящие для морской ловли, с очень толстой леской. И мальчишка крикнул мне, что они едут ловить старину Трэйка — ни больше и ни меньше. Потом они вышли в озеро, а я остался на том же месте, спиной к ним, и не видел, как проходит их рыбалка.
Молдеру стало грустно. Слова старика лишь подтверждали показания миссис Беркович — не доверять которым и без того оснований не было. Похоже, и время, и «скудвайзеры» были потрачены зря.
Словно услышав его мысли, Косовски сказал:
— Все это я рассказал и шерифу Кайзерманну. И он меня внимательно выслушал. Но вот о чем он не пожелал слушать…
Старый джентльмен сделал многозначительную паузу. Молдер вздохнул и заказал еще один коктейль. Пару раз приложившись к бокалу, Косовски продолжил:
— Спустя какое-то время я встал в лодке — оглядеться, размять ноги… И, оглянувшись, увидел лодку Берковичей. Она как раз исчезала за каменистым мысом, что отделяет бухту от озера, и двигалась к середине Трэйклейиа. И вот что я скажу вам, сэр: лодка двигалась кормой вперед! А один из спиннингов был согнут просто-таки в дугу!
— Очевидно, им попалась рыба?
— Я ловлю здесь двадцать лет, сэр! И с немалым успехом! Уверяю вас; ни один из подводных обитателей Трэйклейна не смог бы так согнуть эту мощную конструкцию — морской спиннинг! Вернее, смог бы, но только один-единственный…
— Биг-Трэйк?
— Он самый! Или его брат-близнец, или случайно заплывшая сюда русская субмарина, или проснувшийся от спячки плезиозавр, но никак не обычный здешний озерный лосось.
— Вы достаточно долго видели лодку и согнутый спиннинг?
— Секунды две-три, потом их закрыл от меня поросший кустарником мыс.
— А солнце? Оно светило вам в глаза или в спину?
— Естественно, в глаза. Я всегда сижу в лодке спиной к солнцу, иначе от бликов на воде недолго заработать снежную слепоту…
Понятно, почему шериф отмахнулся от этих показаний, подумал Молдер. Тем более что они шли абсолютно вразрез с интересами и Кайзерманна, и его покровителя.
— Скажите, мистер Косовски…
— Зови меня просто Фрэнком, парень! — безапелляционно заявил экс-адмирал. «Скрудвайзеры» на жаре сделали-таки свое дело, и слово «сэр» из его речи напрочь исчезло.
