– Склонен с тобой согласиться, но я допустил ошибку, предложив вызваться добровольцу.

– В таком случае, – Коханна отодвинулась от своего стола в медицинском отсеке, в тысяче километров от командного пункта, и потерла лоб, – мы можем позволить им высадится.

– Ты уверена в этом?

– Конечно нет! – огрызнулась она, и Колин быстро поднял руку в знак извинения.

– Прости, Коханна, я только хотел, чтобы ты кратко изложила свое мнение.

– Оно не изменилось. – Ее почти спокойный тон был равносилен принятию его извинений. – Другие базы безжизненны, как и Киира, но на борту этой громады еще существуют по крайней мере две гидропонические фермы – уж не знаю, каким образом, после всего прошедшего времени – а может быть, их и больше; мы не можем точно сказать основываясь на результатах дистанционного биосканирования, даже на таком малом расстоянии. Вся атмосфера базы прошла через них миллионы раз, а растения до сих пор живы. Возможно, это какой-то мутировавший вид, который случайно оказался невосприимчивым к тому, что убило все на Киира, но я в этом сомневаюсь. Что бы это ни было, не похоже, чтобы оно упустило хоть что-нибудь там, внизу. Поэтому я думаю, что вряд ли оно проникло на военную станцию.

Коханна пожала плечами.

– Я знаю, что это только предположения, но это все, что я могу сказать.

– Но там нет других признаков жизни, – тихо сказал Колин.

– Никаких. – Лицо Коханны стало мрачным. – И не может быть, разве только в состоянии стазиса.

– Хорошо, – сказал Колин. – Спасибо.

Он посмотрел на свои руки, затем кивнул самому себе.

– Дахак, соедини меня напрямую с Владом.

– Готово, капитан.

– Влад?

– Да, капитан? – Голографического изображения не возникло, поскольку простенькая разъездная шлюпка Черникова не была оснащена для этого, но его спокойный голос зазвучал у самого уха Колина.

– Я разрешаю посмотреть поближе, Влад, но осторожно. Пойдет один человек, но не ты. Полная биозащита и тщательная дезинфекция перед его возвращением на борт.

– При всем моем уважении, капитан, я думаю…

– Я знаю, что ты думаешь, – резко сказал Колин. – И мой ответ – нет.

– Ну хорошо, – сдался Черников. Колин больше всего хотел бы взять риск на себя, но он был капитаном «Дахака». Он не мог рисковать собой… и Влад тоже не мог.

Влад Черников посмотрел на механика, которого выбрал для выполнения задания. Джеру Чандра рисковал своей жизнью, но выглядел решительным, когда тщательно проверял герметизацию скафандра. Не веселым или бесстрашным, а именно решительным.

– Осторожно там, Джеру.

– Да, сэр.

– Не отключай сканер. Мы будем передавать сигнал на «Дахак».

– Понимаю, сэр.

Черников криво улыбнулся, услышав демонстративно терпеливый ответ. Он действительно выглядел таким нервным?

– Тогда в путь, – сказал он, и механик вошел в шлюз.

По требованию Коханны корабль Черникова избегал прямого контакта с боевой станцией, но Черников еще раз обшарил взглядом вырисовывающийся на экране корпус, пока Чандра преодолевал километровую дистанцию на двигателях своего скафандра. Древнее сооружение было на тысячи лет моложе «Дахака», но гигантский военный корабль почти всю свою жизнь находился под восьмьюдесятью километрами камня. А станция – нет. Блестящая броня потускнела от слоя пыли, собравшейся на пострадавшей от времени поверхности, и покрылась ямками от метеоров; состояние станции демонстрировало все признаки возраста, чего не было в блистающем совершенстве «Дахака».

Чандра мягко приземлился около небольшого шлюза, и его имплантанты исследовали управление.

– Хм, – сосредоточенность сгладила напряжение в его голосе, – Дахак был прав, коммандер. У меня здесь работающие компьютеры, но вряд ли я разберу машинный язык. Ой! Подождите минуту, здесь что-то…

Его голос прервался, а затем раздался самый неожиданный звук – хихиканье.

– Будь я проклят, сэр. Эта штука поняла мою попытку получить доступ и активировала что-то вроде программы перевода. Люк уже открывается.

Он вошел внутрь и люк закрылся.

– В шлюз пошел воздух, – доложил он. Его коммуникатор работал через толстую сталь не хуже, чем через вакуум. – Давление низковато, примерно ноль целых шестьдесят девять сотых атмосферы. Мои датчики показывают, что дышать можно.

– Забудь об этом, Джеру.

– Я и не думал, сэр. Честно. Так, сейчас открывается внутренний люк. – Последовала короткая пауза. – Я внутри. Люк закрыт. Основное освещение выключено, но горит почти половина аварийных огней.

– Главная сеть работает или только компьютеры обслуживающие шлюз?

– Кажется, работает вспомогательная сеть. Секунду. Да, сэр. Хотя подача энергии маловата. Пока не могу найти главную сеть.

– Понял. Дай мне показания по вспомогательной. А затем я хочу, чтобы ты поднялся наверх. Следи за…

Пока Колин отдыхал на диване, с закрытыми глазами, сконцентрировавшись на нейроинтерфейсе, Чандра осматривал полуразрушенный корабль, и с каждым шагом становился все уверенней. Об том можно было судить даже по его речи.

Колин надеялся только, что они смогут позволить ему вернуться домой.

– … вот, примерно, и все, – сказала Коханна, выключая свой личный компьютер. – Мы обработали скафандр Чандры всем, чем только могли. Насколько Дахак и я можем судить, его скафандр был на сто процентов стерилен, когда ему позволили его снять, но пока он в изоляторе. Я думаю, что он чист, но не выпущу его оттуда, пока не буду окончательно уверена.

– Договорились. Дахак, ты что-нибудь добавишь?

– Я до сих пор веду общение с главными компьютерами «Омеги-Три», капитан. Точнее, пытаюсь вести общение. Мы разговариваем на разных языках, а их скорость передачи данных намного выше нашей. К несчастью, они оказались довольно глупыми.

Колин постарался сдержать улыбку, услышав жалобный тон Дахака. Среди всех человеческих качеств, которые усвоил компьютер, одно было явно лишним: нетерпение.

– Насколько глупыми? – спросил он.

– Ужасно. Честно говоря, они не были предназначены даже для минимального самосознания, и нужно еще делать скидку на их возраст. Способность «Омеги-Три» к самовосстановлению изначально была намного меньше предусмотренного стандартами Флота, и поэтому она постепенно разрушалась. В основном, как я подозреваю, из-за недостатка запасных частей. Примерно сорок процентов сети не действуют. Главные компьютеры в более функциональном состоянии, чем второстепенные, но налицо сбои в центральных программах… Больше всего тут подошло бы слово «дряхлость».

– Ясно. Ты хоть что-нибудь получил?

– Определенно да, сэр. Я готов представить реконструкцию гипотетических событий, приведших к нынешней ситуации.

– Готов?

Колин выпрямился, остальные последовали его примеру.

– Да. Однако прошу заметить, что по большей части это на уровне догадок. Есть большие пробелы в имеющихся данных.

– Понятно. Рассказывай.

– Хорошо. В общем, сэр, капитан Флота Коханна была права. Жизнь на планетах, которые мы до этого момента видели, была уничтожена биологическим оружием.

– Каким именно? – спросила Коханна, наклонившись вперед.

– Пока неизвестно. Однако, по убеждению правителя системы, оно имело имперское происхождение.

– Господи Иисусе, – вздохнула Джилтани, – хоть в чем-то ты прав, мой Гектор. То не враги учинили разрушения, а они сами.

– Точно, – сказал Дахак. – Как я говорил, данные отрывочны, но я восстановил часть меморандума правителя. Я надеюсь восстановить больше, но то, что уже удалось восстановить, указывает на это. Она не знала, как оружие было пущено в ход, но, очевидно, какое-то время о нем ходили слухи.