В гиперпространстве путешествие к Биа и обратно займет чуть меньше шести месяцев, а каждый гигантский транспорт сможет принять на борт десять миллионов человек. Если все сложится удачно, то у них будет возможность вернуться для второго рейса, даже если Гвардия не сможет остановить ачуультани. В результате они смогут эвакуировать более шестидесяти миллионов человек под практически непреодолимую защиту старой имперской столицы, где роботы под управлением Матери уже возводят для них жилье.

Максимальная скорость ачуультани, даже в гиперпространстве, была не более чем в пятьдесят раз больше световой. Как абсолютный минимум, дорога до Биа займет у них семнадцать лет. Семнадцать лет, за которые Мать и Цзянь Тао-линь смогут активировать защитные системы, найти или построить дополнительные военные корабли и укомплектовать их экипажами. Если враги когда-нибудь и нагрянут, им там не понравится.

Колин посмотрел на сидящего за столом Цзяня. Маршал был, как всегда, невозмутим, но Колин видел боль в его глазах, когда жребий пал на него, а не на Хэтчера. Колин в какой-то мере был доволен, что отправится именно Цзянь. Он еще плохо знал этого азиата, но то, что он знал, ему нравилось. Цзянь был стальным человеком, и Колин доверил бы ему свою жизнь. Даже больше, чем свою жизнь, потому что и его дети отправятся на Бирхат.

Но не Танни. Она была командиром «Дахака-Второго», резервного флагмана, и это было максимальным расстоянием от Колина, на которое она согласилась бы удалится. Потому что она любила его, да, но также и потому, что ему предстояло встретиться с ачуультани, и убийца внутри нее не мог уклонится от этой битвы.

Колину казалось, что, если бы они поменялись ролями, он смог бы перебороть себя из чувства долга, но Танни не могла. Он мог бы попытаться приказать ей… если бы не понимал и не любил ее.

Последний офицер – старший капитан Флота леди Адриана Роббинс, баронесса Нергал, кавалер ордена «Золотая Нова», командир планетоида «Император Гердан» – заняла свое место, и Колин оглядел конференц-зал, удовлетворенный тем, что в этой комнате собрался цвет Земли, ее гордость, ее надежные защитники. Затем он встал и тихонько стукнул по столу, после чего едва слышные разговоры в зале затихли.

– Дамы и господа, Дахак взломал базу данных ачуультани. Наконец-то мы знаем, кому противостоим. И новости, надо сказать, неутешительные. Фактически дело может быть настолько плохо, что операция «Дюнкерк» станет необходимостью, а не просто мерой предосторожности.

Пока Колин говорил, Гор смотрел на него. Его зять выглядел мрачным, но далеко не побежденным. Ему вспомнился Колин МакИнтайр, каким он его встретил впервые – домашний светловолосый мальчик, который встрял в очень древнюю войну, полный решимости сделать то, что должен, и в то же время испуганный тем, что может не соответствовать своей задаче.

Этого домашнего мальчика больше не было. Что бы ни управляло ходом истории – случай или предопределение, – настало его время. Как бы нелепо поначалу это не казалось, но он на самом деле стал тем, что дал ему случай: Колин I, Император и Военачальник Человечества – лидер людей в это смутное время. Если мы выживем, подумал Гор, то Гердан Великий будет иметь достойного конкурента в борьбе за титул величайшего Императора в человеческой истории.

– …но это не значит, что мы сдаемся, – продолжал Колин, а Гор встряхнулся и принялся слушать. – У нас есть сведения о предстоящем вторжении, и намного лучшие, чем у кого бы то ни было раньше, и я собираюсь их использовать. Перед тем, как сообщить вам, чего я от вас жду, думаю, будет честно показать вам, чему на самом деле мы противостоим. Танни, давай. – Кивнув жене, он сел, а она встала.

– Дамы и господа, – тихо произнесла она, – мы имеем дело с врагом более страшным, чем могли подумать. Похоже, ачуультани называют нашу область галактики «Сектором Демонов», за те потери, которые они несли во время прошлых вторжений. Поэтому на этот раз они задержались, собирая силы вдвое большие, чем раньше. Им нам и придется противостоять.

Дахак обнаружил сведения об их численности. Как вы все уже знаете, ачуультани используют двенадцатиричную систему счисления, и на нас надвигается «великая дюжина в кубе». Почти три миллиона кораблей по-нашему.

Лица большинства собравшихся напряглись, но никто не заговорил.

– Но это еще не все, – ровно продолжала Джилтани. – Те разведчики, которые вели войну против Земли все эти месяцы, были всего лишь легкими кораблями. Те, кто следуют за ними, намного превосходят их размерами. Они, как минимум, вдвое больше тех, что были уничтожены здесь. Нам едва ли хватит ракет, чтобы всех их уничтожить, даже если каждая ракета будет точно попадать в свою цель, поэтому, здраво рассуждая, мы не можем принять открытый бой.

Офицеры обменялись удивленными взглядами, и Колин не винил их за это. Его собственная реакция, узнай о ней кто-нибудь, лишила бы его репутации хладнокровного человека.

– Но не надо впадать в отчаяние! – Ясный голос Джилтани прорезался через охватившее всех смятение, почти страх. – Дорогие друзья, у нашего Главнокомандующего есть план, который, возможно, позволит нам справиться с противником. Но вначале я попрошу высказаться генерала МакМахана, потому что вы должны знать своего врага.

Она села, и Гор бесшумно поаплодировал. Говорили офицеры Колина, но не Дахак. Каждый из присутствующих знал, насколько все они полагаются на Дахака, но Гор видел, что они, казалось, черпали силы, слушая, как задачу им ставит человек. Не то чтобы они не доверяли Дахаку – это было невозможно, учитывая, что их выживание до настоящего момента было результатом верности этого древнего корабля, – но им необходимо было услышать человеческий голос, выражающий уверенность. Голос такого же человека, как и они сами, который понимает, чего он или она требует от них.

– Дамы и господа, – произнес Гектор МакМахан, – мы с капитаном Флота Нинхурзаг в течение нескольких дней анализировали данные наряду с Дахаком. Нинхурзаг также провела некоторое время с нашим пленником, с Дахаком в качестве переводчика, благодаря чему ей удалось пообщаться с ним. Достаточно странно с нашей точки зрения, но, хотя он не проявлял инициативы выдавая информацию, попыток скрыть что-либо или ввести нас в заблуждение он тоже не делал.

Мы многое поняли, и, хотя в наших знаниях есть еще большие пробелы, я попытаюсь кратко изложить основное из того, что нам удалось выяснить. Пожалуйста, следите за моей мыслью, даже если вам покажется, что я отклоняюсь от темы. Поверьте, все, что я буду говорить, имеет непосредственное отношение к нашей проблеме.

Ачуультани, точнее Народ Гнезда Аку’Ултан, представляет собой – целиком и полностью, насколько мы смогли определить, – расу воинов. Судя по встречным вопросам, заданным Брашиилом, им абсолютно ничего не известно о каких-либо других разумных расах. Они провели миллионы лет, разыскивая и уничтожая их, но совсем ничего не узнали – абсолютно ничего – о ком-либо из них. Как будто общение могло каким-то образом осквернить их великое предназначение. А их предназначение – ни больше, ни меньше – защита Гнезда Аку’Ултан.

Кое-кто явно был удивлен, и Гектор покачал головой.

– Я сам сначала не верил в это, но именно так оно воспринимается ими, потому что на каком-то этапе своего прошлого они столкнулись с другой расой, и в их базе данных она называется «Великие Разрушители Гнезд». При этом мы пока не знаем, как произошла их встреча, как вспыхнула война, какое использовалось оружие, даже то, где война происходила. Мы знаем только, что когда-то было много «гнезд». Можно предположить, что это были своего рода кланы или племена, и они состояли из миллионов или даже миллиардов ачуультани. Из всех тех «гнезд» выжило только гнездо Аку’Ултан, и только потому, что им удалось бежать. Из того, что нам известно, мы склонны заключить, что в поисках убежища они бежали в другую – в нашу – галактику.

После своего перелета ачуультани организовались, чтобы защититься от преследования, подобно тому, как Империум был организован, чтобы противостоять им самим. Так же, как Империум направлял зонды на поиски ачуультани, они посылали свои исследовательские корабли для поисков Великих Разрушителей Гнезд. Как и наши предки, они не нашли своего врага. Но, в отличие от наших предков, они наткнулись на другие формы разумной жизни. И, поскольку все формы жизни ими изначально рассматривались в качестве угрозы своему существованию, они их уничтожали.