Это конфронтация. Противостояние. Это битва глазами. Это спор, между мной и Майлзом, между Майлзом и мной. Я вызываю тебя попробовать прекратить это, молча кричим мы. 

Его глаза все время сосредоточены на моих, когда он движется во мне. С каждым толчком, я слышу его слова всего несколько недель назад, крутящиеся в моей голове. 

 Легко спутать чувства и эмоции, которыми они не являются, особенно, когда участвует зрительный контакт. 

  Теперь я это полностью понимаю. Я понимаю это так хорошо, что почти хочу, чтобы он закрыл глаза, потому что он, скорее всего, не чувствует, что его глаза показывают мне прямо сейчас. 

  - Ты ощущаешься так приятно, - шепчет он. Слова попадают мне в рот, заставляя стону вырваться из меня в ответ. Он опускает правую руку между нами, оказывая давление против меня таким образом, что обычно это заставляет мою голову упасть назад, а глаза крепко закрыться. 

  Не в этот раз. Я не отступлю от этого противостояния. Не когда он смотрит мне прямо в глаза, вопреки своим собственным словам. 

  Даже притом, что я отказываюсь отступать, я даю ему знать, что мне нравится, что он делает для меня. Я не могу передать, но пусть он знает это, поскольку прямо сейчас у меня нет контроля над моим голосом. Владеет девушкой, которая думает, что хочет этого от него. 

  - Не останавливайся, - говорит мой голос, становясь все более одержим его дальнейшим продолжением. 

- И не планировал. 

  Он использует больше силы, как внутри, так и вне меня. Он хватает меня за ногу под коленом и тянет ее между наших грудей, находя другой угол, чтобы войти меня. Он крепко прижимает мою ногу к своему плечу и, так или иначе, толкается в меня еще глубже. 

  - Майлз. О, мой Бог. - Я стону его имя и имя Бога и даже кричу Иисус пару раз. Я начинаю дрожать под ним, и не уверена, кто из нас сломался первым, но мы теперь целуемся. Мы целуемся, так жестко и глубоко, как и его толчки внутри меня. 

  Он громкий. Я громче. 

  Я дрожу. Он трясется сильнее. 

  Он запыхался. Я вдыхаю достаточное количество воздуха для нас обоих. 

Он толкается в меня в последний раз и крепко удерживает меня на матрасе своим весом. 

- Тейт, - он стонет мое имя у моего рта, когда его тело восстанавливается после толчков. - Черт, Тейт. - Он медленно выходит из меня и прижимается щекой к моей груди. - Святое дерьмо, - дышит он. - Так хорошо. Это. Мы. Так чертовски хорошо. 

  - Я знаю. 

  Он переворачивается на бок и удерживает свою руку, перекинутую через меня. Мы спокойно лежим рядом.  

  Я - не желая признавать, что просто позволила ему снова использовать меня. 

  Он - не желая признавать, что это было больше, чем просто секс. 

  Мы оба врем себе. 

  - Где Корбин? - Спрашивает он. 

  - Он будет дома поздно вечером. 

  Он поднимает голову и смотрит на меня сверху вниз, брови беспокойно нахмурены. 

- Я должен идти. - Он поднимется с кровати и надевает свои джинсы. - Придешь позже? 

  Я киваю, когда встаю и натягиваю свои джинсы. 

- Захвати свою рубашку из кухни, - говорю я ему. Я надеваю лифчик и застегиваю его. Он открывает дверь спальни, но не выходит. Он останавливается в дверном проеме. Он смотрит на кого-то. 

  Дерьмо. 

  Мне не нужно смотреть, чтобы узнать, что Корбин стоит там. Я тут же бросаюсь к двери, чтобы остановить то, что должно произойти. Когда я открываю ее шире, Корбин стоит в дверях своей комнаты через коридор, глядя на Майлза. 

  Я делаю первый шаг. 

- Корбин, прежде чем ты что-то скажешь… 

  Он поднимает руку, чтобы заткнуть меня. Его глаза на секунду опускаются на мой лифчик, и он морщится, как будто надеялся, что то, что он услышал на самом деле не произошло. Он смотрит в сторону, и я сразу же прикрываю себя, стыдясь, что он все слышал. Он оглядывается на Майлза, и его глаза - это смесь гнева и разочарования. 

- Как долго? 

- Не отвечай, Майлз, - говорю я. Я просто хочу, чтобы он ушел. Корбин не имеет права спрашивать его об этом. Это смешно. 

  - Все это время, - говорит Майлз, позорно. 

  Корбин медленно кивает, обдумывая это. 

- Ты ее любишь? 

  Майлз и я смотрим друг на друга. Он оглядывается на Корбина, как будто пытается решить, кому из нас он хочет, чтобы его ответ понравился больше. 

  Я уверена, что медленное качание головой не радует ни одного из нас. 

  - Ты, по крайней мере, планировал? - Спрашивает Корбин. 

  Я продолжаю изучать Майлза, как будто кто-то спросил его, в чем смысл жизни. Наверное, я хочу услышать ответ на вопрос Корбина больше, чем сам Корбин. 

  Майлз выдыхает и снова качает головой. 

- Нет, - шепчет он. 

  Нет. 

  Он даже не планировал любить меня. 

  Я знала его ответ. Я ожидала этого. Тем не менее, это по-прежнему больно, как ад. Тот факт, что он даже не может лгать об этом, чтобы спасти себя от разочарования Корбина доказывает, что это не какая-то игра, в которую он играет. 

  Это Майлз. Майлз не способный любить. Больше нет, во всяком случае. 

  Корбин сжимает раму двери и прижимается лбом к руке, делая медленный и стабильный вдох. Он смотрит на Майлза с глазами, как стрелы, направленными в цель. За всю свою жизнь, я никогда не видела Корбина таким сердитым. 

  - Ты просто трахал мою сестру? 

  Я жду, что Майлз отступит назад от слов Корбина, но он наоборот делает шаг к нему. 

- Корбин, она взрослая женщина. 

  Корбин делает быстрый шаг к Майлзу. 

- Убирайся. 

  Майлз оглядывается на меня, и глаза у него извиняющиеся и полные сожаления. Я не уверена, для меня это или для Корбина, но он делает то, что просит Корбин. 

  Он уходит. 

  Я все еще стою в дверях моей спальни, глядя на Корбина, как будто могу пролететь по этому коридору и ударить его. 

  Корбин пронзает меня решительным взглядом со своего места.  

- Ты не брат, Тейт, - говорит он. - Не смей говорить мне не злиться. - Он делает шаг назад в свою спальню и хлопает дверью. 

  Я быстро моргаю, сдерживая слезы гнева из-за Корбина, слезы обиды из-за Майлза, и слезы стыда из-за эгоистичного выбора, который я сделала для себя. Я отказываюсь плакать из-за любого из них. 

  Я иду на кухню и беру свою рубашку, а затем натягиваю ее через голову, когда иду к входной двери и через коридор. Я стучу в дверь, и Майлз открывает ее сразу. Он смотрит мне за спину, как будто ожидает, что Корбин будет стоять там, потом отходит в сторону и позволяет мне войти. 

  - Он это переживет, - говорю я ему, когда он закрывает свою дверь. 

- Я знаю, - говорит он тихо. - Но все не будет таким же. - Майлз идет в свою гостинную и садится на диван, поэтому я следую за ним и сажусь рядом. У меня нет никаких слов, потому что он прав. Скорее всего, ничего больше не будет таким же, между ним и Корбином. Я чувствую себя хреново из-за того, что я причина этого. 

  Майлз вздыхает, когда тянет мою руку на свои колени. Он переплетает свои пальцы с моими. 

- Тейт, - говорит он. - Мне очень жаль. 

  Я смотрю на него, и его глаза поднимаются и встречаются с моими. 

- Из-за чего? 

  Я не знаю, почему делаю вид, что не знаю, о чем он говорит. Я точно знаю, что он имеет в виду. 

  - Когда Корбин спросил, собираюсь ли я полюбить тебя, - говорит он. - Я сожалею, что не смог сказать да. 

Я просто не хочу лгать никому из вас. 

  Я качаю головой. 

- Ты был просто честным в том, что хочешь от меня, Майлз. Я не могу сердиться на тебя за это. 

  Он глубоко вздыхает, когда встает и начинает ходить по гостиной. Я по-прежнему на диване и смотрю, как он старается собраться с мыслями. В конце концов, он останавливается и закидывает руки за голову.