— Не знаю, Любаша. Вероятно, мне показалось. Привиделась фигура в темном, как будто это был призрак. Не говори никому.

— Конечно, хозяйка. Буду молчать. И все-таки вам стоит рассказать об этом случае доктору.

Лиза встрепенулась:

— Ни в коем случае!

— Как знаете, только не волнуйтесь. Давайте я принесу вам куриный бульон.

Любаша уложила Лизу в кровать, заботливо укрыла одеялом и отправилась на кухню за супом, который был сварен кухаркой в обед. Его быстро разогрели, и горничная собственноручно накормила Лизу с ложки. Девушку мучили вопросы, но она не смела задать их хозяйке, придумав собственную версию происходившего. Недавно появившаяся в доме прачка предположила, что их госпожа стала жертвой любовной интриги, и что всех еще ждет самое главное потрясение. Случай с появлением призрака все еще больше запутал, и прислуга терялась в догадках.

Смеркалось. На противоположной стороне улицы экипажи все прибывали, свет от двойных фонарей позади карет падал на вымощенный тротуар. Человек в темном плаще вышел из-за кареты, снова обратив свой взор к окнам Лизиной спальни. Не дождавшись ее появления, он не спеша удалился в один из соседних переулков.

За прошедшие несколько месяцев Дмитрий Петрович привык коротать вечера в доме супругов Шимановых. Этот вечер не стал исключением.

Приятели сидели за столиком, специально предназначенном для игры в карты. Софья находилась неподалеку: все время, пока друзья развлекались, делала вид, что самозабвенно увлечена игрой на рояле.

Принесли подросшего младенца. Софья аккуратно взяла его на руки, поцеловала, затем передала мужу, а тот — Мите. На руках у последнего ребенок громко завопил, поэтому был немедленно возвращен кормилице.

— Митя, тебе необходимы собственные дети, иначе ты никогда не научишься обращаться с ними, — Софья словно ненароком обронила фразу, но Митя отреагировал мгновенно:

— Знаю и намерен стать отцом, как только представится возможность.

— Надеюсь, матерью окажется Катрин, а не какая-нибудь… Глаша, — Павел громко рассмеялся.

— А хоть бы и Глаша, — Митя хитро подмигнул, — Катя все равно не узнает. Твоя десятка бита, дружище.

Митя скинул сюртук, оставшись в одной рубашке.

Софья довольно улыбнулась, она забавлялась разговором:

— Разве не Дмитрий Петрович ухаживает за всеми знакомыми дамами? Расскажи-ка нам, Митя, что за роман у тебя с Анной Нелицкой?

— Роман? — Митя насторожился.

— В свете говорят, будто ты собираешься жениться. Как такое возможно? Разве Катрин тебе не жена?

Митя обронил карту.

— Екатерина Львовна — моя законная супруга, что это за сплетни ты пересказываешь?

Павел встрепенулся:

— Ну, как же, да и Софья подтвердит, третьего дня я был свидетелем разговора двух важных дам. Они утверждали, что семья Нелицких готовится к свадьбе и собирает приданое.

Но Митя поспешил разубедить приятеля:

— Мало ли, что сказывают в свете! Да, я бывал у Нелицких, к чему скрывать? Возможно, позволил себе флиртовать с младшей Нелицкой. Но это ничего не доказывает, друг мой. Анна — прелестное создание. Молода, свежа, резва, и, не будь я женат, действительно сделал бы ей предложение… Но я женат!

Павел видел, что разговор совсем не нравится другу. Кроме того, Митя начисто проигрался в последней игре, да вдобавок рассыпал колоду. Павел списал внезапную рассеянность на беспокойство друга о здоровье Катрин и поэтому сменил тему:

— Что ты делаешь завтра?

— Ровным счетом ничего.

— Тогда составь компанию Софье. Видишь ли, — Павел пустился в объяснения, — завтра я должен уехать по неотложному делу, дело это обнаружилось сегодня утром. Мы запланировали конную прогулку за город: пикник с няней и младенцем, мясо на углях, шампанское и прочие развлечения на свежем воздухе. Жаль, если поездка сорвется. Выручи меня, дружище. Софья давно хотела выехать на природу. Тем более, что для начала апреля стоят такие нехарактерно теплые дни!

Панин взглянул на Софью, та улыбнулась в ответ и заговорщически подмигнула.

— Ну что же, — Митя театрально вздохнул, — я готов. Но ты, дорогой друг, не будешь ли ревновать жену?

Шиманов громко расхохотался.

— Ревновать? Софью? Только не к тебе! Нет, ты только подумай, что ему пришло в голову?! Моя Софьюшка — образец редчайшего целомудрия!

Митя снова посмотрел на Софью. Женщина, сидевшая за роялем, не казалась ему образцовой супругой. Напротив, он неоднократно наблюдал особенное отношение к нему Софьи, и это его не отталкивало. Митю сжигало любопытство: как далеко Софья продвинется в своих попытках и насколько смелыми будут завтра ее речи.

На следующее утро процессия из трех перегруженных поклажей карет, — в первой сидели Митя с Софьей, в двух остальных — прислуга, няня, кормилица и младенец, — неспешно двинулась на север. Конечной целью путешествия являлся Каменный остров. Было солнечно, достаточно поднявшееся солнце припекало, даря летнее расположение духа и настраивая на романтический лад.

Всю дорогу Митя и Софья молчали, демонстративно отодвинувшись друг от друга. Изредка Софья бросала выразительные взгляды, но тут же отворачивалась, как только он собирался что-либо сказать. В один из таких молчаливых диалогов она приложила тонкий пальчик к губам и нежно прошептала: «Не сейчас». Митю интриговало поведение спутницы, он не знал, что и думать. Неужели Софья обиделась? Или она специально откладывала разговор, чтобы полностью насладиться уединением с ним?

Через некоторое время процессия выехала за пределы города и очутилась на природе. Кареты остановились.

Прислуга принялась разгружать вещи, превращая облюбованную Софьей поляну в уютное место для отдыха и развлечений. Были расставлены плетеные стол и кресла, повар занялся разведением костра, привлекая к занятию свободных девушек. Кормилица, не тратя времени на приготовления, уселась в кресло, младенец тут же жадно присосался к ее полной груди.

Софья, все это время не проронившая ни слова, приблизилась к Мите и взяла его под руку.

— Дорогой друг, — начала она, — пока прислуга готовит угощение, мы можем прогуляться. Как ты смотришь на это? Пешая прогулка в это время года наверняка испортит мой туалет… Поэтому отправимся верхом. Мы с Павлом решили снять здесь дачу на лето. Это совсем недалеко.

Митя и не думал отказываться. Слуга подвел ему лошадь, на которую тот резво вскочил.

— Я готов, — проговорил он, глядя на Софью сверху, — куда направляемся?

Софья взлетела на лошадь, стоявшую рядом, и грациозно откинула растрепавшиеся волосы назад. За прошедшее после родов время она заметно похорошела: в теле ее появилась легкость, а быстрота движений привлекала внимание.

— Следуй за мной, — только и успела она сказать, мгновенно сорвавшись с места.

Митя пришпорил лошадь, рванулся вслед. Нагнать Софью не составило труда — та перестала гнать и пустила лошадь шагом.

— Каково? — женщина довольно щурила глазки. — Ты думал, я ни на что не гожусь?

— Софья, ты восхитительна! — с чувством воскликнул Митя.

Глаза Шимановой светились от удовольствия:

— Правда? Тогда догоняй!

И она вновь метнулась вперед, обдав очарованного ею спутника потоком весеннего воздуха. Софья летела без оглядки, рискуя загнать животное до смерти. Сердце бешено колотилось, пытаясь вырваться наружу. Она состояла из единого сгустка эмоций, в груди поселилось необычное чувство: она сейчас желала, чтобы ее догнали, взяли на руки и заключили в объятия. Наконец Софья перестала гнать и остановилась.

Показались первые строения.

Митя не отставал от нее ни на шаг, включившись в игру и приняв условия спутницы. Он видел, как горят ее глаза, и его глаза загорались в ответ. Он тоже предвкушал нечто сладостно-приятное, и оттого на его душе становилось легко и весело.

— Дорогая, ты так загонишь лошадь, мы не сможем вернуться.