В небе танцевали, кружились звездочки-снежинки — зима укрывала снежным пуховым одеялом сказочный лес.

Вот маленький белый зайчонок прыгает по заснеженным кочкам — раз, два, три… А вверху с ветки на ветку скачет маленький серый бельчонок — четыре, пять, шесть… Прыгают, резвятся, смеются.

— Почему зайцы не прыгают по деревьям, как белки? — спросил зайчонок.

— А почему белки не умеют так запутывать следы, как зайцы? — поинтересовался бельчонок.

— А давай поменяемся местами! — предложил зайчонок. — Я буду прыгать по деревьям…

— А я бегать по снегу и запутывать следы, — обрадовался бельчонок.

Так и решили. Рассмеялись, разрезвились, расшумелись. Услышала тот шум лиса, прибежала и затаилась в кустах, смотрит.

Не подумал зайчонок, что нет у него таких цепких лапок, как у белочки, чтобы на дереве держаться, и такого длинного хвоста, который помогает ей с ветки на ветку перелетать. Разбежался, прыгнул на дерево, да не удержался и свалился вниз головой в сугроб. А бельчонок побежал по снегу да и увяз в нем по самое брюшко — забыл, что у него не такие длинные пушистые лапки, как у зайца, которые помогают по снегу бегать и не проваливаться.

Обрадовалась лиса легкой добыче! Зайчонок под деревом мордочку от снега протирает, а бельчонок из сугроба выбраться не может. Выпрыгнула она из кустов — и к ним! Бельчонок от страха в комочек сжался, прыгнул прямо на дерево и по веточкам, по веточкам, все выше и выше. А зайчонок припустил вприпрыжку, по сугробам петляет, следы запутывает. Бежала за ним лиса, да где ей угнаться — не догнать быстрого зайчонка!

Поняли тогда и зайчонок, и бельчонок, что у каждого свое место, свои особенности и способности и каждый хорош по-своему.

— Нет, не буду я больше по деревьям прыгать, — сказал зайчонок, отдышавшись. — Мне больше нравится под кустиком прятаться да в снегу норки рыть!

— А мне нравится по веточкам прыгать и в теплом дупле сидеть! — сказал бельчонок.

И побежали они по домам к своим мамам.

В кружеве морозных узорах на стекле сверкают звездочки-снежинки, растет волшебный лес из кристальных елочек и сосенок, распускаются удивительные снежные цветы. Вот на веточке одной из сосенок сидит маленький бельчонок, а под кустиком в сугробе спрятался зайчонок.

Мороз полюбовался немного своей сказочной картиной на окне, а затем заглянул в него:

— Спи сладко, малыш! — пожелал он младенцу. — Пусть тебе снятся добрые сны! — и полетел к другому дому рисовать новую сказку…

Анечке было шесть лет. И три из них она мечтала побывать в театре. Как необычно для маленькой девочки — скажете вы. Но Анечка и сама была необычная, и происшествие с ней случилось самое необычное.

Дело было так. Как-то раз Аня увидела картинку, на которой были изображены прекрасные феи. Одна из них поднимала стройную, затянутую в атласную туфельку ножку, а другая зависла над сценой в элегантном прыжке. Мама потом ей объяснила, что феи — это балерины и танцуют они в театре.

Балерины, театр… Эти два слова не давали Анечке покоя. Невесомые феи-балерины снились ей по ночам. Но мечта побывать в театре не спешила сбываться.

Мама воспитывала Анечку одна, и поэтому целыми днями пропадала на работе. О своем папе Анечка никогда ничего от мамы не слышала, а спрашивать стеснялась, но верила, что однажды они встретятся.

Стоял снежный декабрь. Приближался Новый год — пора чудес и волшебства. «Но-овый го-од пода-арки и сюрпри-изы принесе-ет», — улыбаясь, мурлыкала себе под нос Анечка и лепила снежный замок. Была суббота, и они с мамой вышли на прогулку.

Аня соорудила высокую башню, мост и даже балкончик для принцессы — и уже совсем заигралась, как вдруг, подняв глаза, увидела снеговика. Снеговик был небольшой, но очень симпатичный. Его синие глазки-пуговки весело поблескивали, нос-морковка был смешно задран вверх, а рот-ниточка задорно улыбался. Девочке на секунду показалось, что он ей подмигнул.

— Какой ты милый! — прошептала Анечка, подойдя к снеговику, и погладила его снежную руку. — Но ты, похоже, совсем замерз! Ай-ай-ай! — и с этими словами она стянула с себя красный шарфик и повязала его снеговику вокруг шеи.

— Так-то лучше! — сказала Анечка. — Не хватало еще простудиться перед Новым годом. — А тебе идет!

И тут Снеговик снова подмигнул ей.

— Ой! — удивилась девочка.

— Привет! — улыбка Снеговика в красном шарфе стала еще шире. — Спасибо за шарфик! У меня никогда-никогда такого не было, и никто никогда-никогда не заботился обо мне так, как ты.

— Вот это да! Ты и правда живой! Да еще и говорить умеешь!

— Умею! Я не просто снеговик, а Снеговик волшебный. Перед Новым годом я могу исполнить одно самое-пресамое заветное желание. Есть у тебя такое?

— Есть… — протянула Анечка, скромно опустив глазки.

— А я, кажется, знаю. Ты в театре мечтаешь побывать?

— Ты и мысли умеешь читать? — восхищенно воскликнула Аня.

— Самую малость, — скромно проговорил Снеговик в красном шарфе. — Ну давай, рассказывай скорее.

— Я… Я хочу увидеть балерин… — проговорила девочка. — Мама рассказывала, что они танцуют в театре на сцене вот так, — и она показала, как балерины прыгают и кружатся по сцене.

— Ну хорошо! В Новый год любое желание исполняется! Садись скорее на санки и поехали.

— Куда?

— Как куда? В театр, конечно!

Анечка уселась на санки, а снеговик взял веревочку в свою большую снежную ладонь, и они помчались. Восторгу Анечки не было предела: санки неслись, ветер играл помпончиком на ее шапочке, а она представляла, что уже скоро ее заветное желание исполнится. И тут Снеговик чуть притормозил, обернулся к девочке и лукаво спросил:

— А ты уверена, что это твое самое-пресамое заветное желание? Нет ли какого-то еще?

— Я… — только и успела ответить девочка, как все исчезло: Снеговик, санки, снежинки, — и она увидела своего любимого кота Персика, сидящего у ее подушки.

— Персик… Что ты тут делаешь? Ой… Мне что, это все приснилось? Снеговик вез меня в театр, спрашивал про заветное желание…

И тут она поняла, что имел в виду волшебный Снеговик. Анечка, конечно же, очень-очень хотела попасть в театр. Но это желание было не главное. Главным и самым заветным желанием девочки было встретиться с папой. «Интересно, какой он, мой папа?» — Анечка грустно вздохнула и погладила Персика.

— Дочка, ты проснулась? Мы ждем тебя на кухне! — вдруг зазвучал мамин голос.

— Мамуля, ты не поверишь, какой мне приснился сон… Мы? Кто это «мы»?

Анечка вылезла из-под одеяла и побежала на кухню, на ходу надевая тапочки. Левая тапочка никак не хотела слушаться, и девочка присела, чтобы поправить ее. А когда подняла глаза… Рядом с мамой стоял он. Анечка сразу догадалась, что это он. Ее папа! Он пришел! Не может этого быть! Или… может? Она вспомнила обещание Снеговика исполнить ее самое сокровенное желание — и вот папа здесь.

Он опустился перед Анечкой на одно колено. Его глаза чуть поблескивали, словно в них попали и растаяли снежинки.

— Я Федор. Твой папа, — просто сказал он.

— А я Аня. Твоя дочка, — просто сказала она.

И тут папа достал билеты и протянул их Анечке.

— Я знаю, ты мечтаешь побывать в театре, — сказал он. — Собирайся скорее, до начала спектакля всего два часа. — Мы идем на балет «Щелкунчик».