– Прошу вас, генерал, присаживайтесь, вы предпочитаете чай? Я позволю себе кофе.

Премьер-министр Ирана показывает свою осведомленность о моих привычках. Действительно, ваш покорный слуга предпочитает чай самому вкусному кофе. В последнее время распробовал хороший зеленый чай, в СССР мне привезли несколько пачек из Узбекистана. Тогда я впервые понял, какой вкус и аромат должен быть у хорошего напитка, если его еще и правильно заварить. А тут важно ни в коем случае не пользоваться крутым кипятком, а запаривать чайный лист чуть-чуть поостывшей водой. И всё искусство заваривать зеленый чай заключается как раз в умении определения этого самого чуть-чуть.

Мальчик заносит кофейник и чайник, которые устанавливает на небольшой столик. На нем фрукты, виноград, в небольшой тарелочке орехи и сухофрукты – обычный набор к кофе или чаю. В аккуратный стаканчик наливает чуть розоватый напиток, в похожий, но меньшего размера – кофе. На Востоке популярны такие сосуды из стекла, напоминающие мне песочные часы – с перетяжкой почти посередине.

– Уважаемый Алекс, вы хотели встретиться с нашим представителем. Но у меня есть несколько вопросов к вам, даже не так, у меня к вам есть ОДНА просьба.

И как это у него получается? Вроде бы не менял силу голоса, никак не играл интонациями, а сумел слово «одна» выделить, да еще и так, чтобы я понял, что от этой просьбы зависит всё наше дальнейшее сотрудничество. Скажем так, я понял и проникся, хотя всё наше сотрудничество будет продолжаться независимо от просьб даже такого уважаемого человека, как господин Моссадык.

– Уважаемый… (по знаку собеседника я пропускаю его имя) я готов выслушать ваши пожелания и приложить все усилия, чтобы выполнить их, насколько это в наших усилиях.

– Я понимаю вас, уважаемый, моя просьба очень простая и незамысловата. Мне нужна встреча с вашим многоуважаемым вождём, да продлит Аллах его годы! В протоколе запланирована встреча меня, как руководителя страны с каждой делегацией по их приезду, это пять минут по протоколу, и пять минут во время церемонии открытия конференции, но там будут все три лидера, потом гости приступят к переговорам. Мне нужна встреча с вашим уважаемым руководителем с глазу на глаз. Вне протокола. Не надо лишним людям знать о нашем рандеву.

– Мне понятна ваше желание, уважаемый, хотелось бы только понять тот круг вопросов, которые вы хотите затронуть на этой встрече, не хотелось бы, чтобы она прошла впустую. А для этого надо быть подготовленным – двум сторонам, согласитесь.

– Великий эмир Тимур повелел высечь надпись: «Нет мира, кроме как в согласии. Нет близости, кроме как в истине. Нет прилежного поведения, кроме как в прощении. Нет дружбы, кроме как в верности»[101]. Я хотел бы, чтобы между нашими государствами были такие отношения, которые исключительно точно описаны великим вождём прошлого. Меня и моих соратников очень сильно волнует вопрос о том, какое будущее ВАШ великий вождь и учитель готовит НАШЕМУ скромному государству.

– Уважаемый, даже сейчас могу сказать, что мы поддержим усилия вашей страны по национализации нефтедобывающей и перерабатывающей промышленности. Обеспечим и охрану вашего руководства пока ваши специалисты не подтянут свой уровень до более достойного. Мы отказали союзникам в совместных патрулях Тегерана. Город будет охраняться только нашими войсками и милицией. Это если говорить о ближайшем будущем. А о дальнейшем, хорошо, думаю, наш лидер сможет уделить вам внимание, тем более, что мы не рассматриваем Иран как государство-саттелит, мы хотели бы иметь в его лице друга и союзника. А пока что… вам завтра передадут брошюру «Социальное государство». Эта работа нашего вождя уже издана на русском, но специально для вас сделан перевод на арабский и фарси. Вы получите и оригинал, и оба перевода. Думаю, после прочтения этой работы у вас будет больше ясности, какие вопросы вы будете поднимать в беседе с нашим лидером.

Господин Моссадык удовлетворенно кивнул головой, видимо, кое-какая информация его уже устраивала, да, вопрос о британском контроле за нефтяными скважинами для Ирана был весьма непростым. И без поддержки в нём никак. Затем Мохаммад налил себе еще кофе, неуловимым жестом приглашая меня высказаться, чем я сразу же и воспользовался.

– Уважаемый, тут список ваших влиятельных граждан, которые имеют слишком тесные связи с правящими кругами в недружественных нам государствах. Они не шпионы, правильнее было бы их назвать «агентами влияния». Мне бы хотелось, чтобы вы повлияли на них своими силами и методами. Вы должны нас понять, если во время конференции возникнет даже тень угрозы кому-то из мировых лидеров, гостей вашей прекрасной страны, мы будем действовать быстро и грубо. Будет не до церемоний и политического этикета. А это может негативно сказаться и на наших позициях, и на имидже вашего правительства. Превосходный чай! – добавил я, намекая на то, что всё самое важное уже сказано.

Премьер-министр взял список и скривился. Ну да, тут были указаны весьма серьёзные фигуры вместе с их контактами и интересами, их устранение внешними игроками могло иметь для правительства Ирана весьма негативные последствия. Восток – дело тонкое. А ребята Берии сначала стреляют, а потом уже разбираются кто прав, кто виноват. Меня тут же стали уверять, что сделают всё возможное и даже более того, чтобы решить указанную проблему. После получасового взаимного расшаркивания (ох уж этот восточный этикет) я отправился в посольство. Вздремнуть четыре часа. На большее времени нет.

Тегеран

29 октября 1943 года

Для меня 28 октября было сущим кошмаром. Я прибыл в Тегеран еще двадцать первого, вместе с Фёдором Федотовичем Кузнецовым, новым начальником ГРУ, приказ о назначении которого был готов, но еще не подписан Сталиным. В Иране уже был Лаврентий Павлович, он прилетел на два дня раньше и показал своим сотрудникам, что значит работать по-стахановски. Те и раньше волынку не тянули, но появление наркома придало их работе такое ускорение, словно у каждого из них появился дополнительный моторчик, не буду уточнять где. В принципе, были использованы известные по моему послезнанию наработки в обеспечении безопасности, тем более, что конференцию стран-победительниц было решено провести на том же месте. Посольства СССР и Великобритании располагались друг напротив друга, так что, соединив их коридором безопасности, получили место проведение трехсторонней встречи в верхах. В отличие от МОЕЙ реальности президент США Дьюи, заменивший великого Рузвельта, погибшего в авиакатастрофе[102], выбрал для себя в качестве резиденции посольство Великобритании, сразу же заявив о своих политических предпочтениях. Вопрос был в том, будут ли англосаксонские «союзники» выступать единым фронтом, или их терзают серьезные разногласия, и можно рассчитывать на то, что удастся маневрировать между ними. Посольство США было расположено от места проведения встречи далековато, постоянный проезд делегации на конференцию было сопряжено с излишним риском. Накануне самой встречи в верхах произошли аресты, нами были взяты 154 агента Германии, Японии, США и Великобритании[103], германская сеть в основном была разгромлена еще во время переворота и убийства шаха и его семьи. А вот некоторая часть «союзных» агентов были захвачены под видом германских и достаточно быстро и эффективно перевербована. Были нейтрализованы и две немецкие и одна англо-американская группы диверсантов, причём последняя маскировалась под немецкую, их целью были не все мировые лидеры, а исключительно товарищ Сталин.

В Баку вождь СССР добрался поездом, оттуда в Тегеран советская делегация была переправлена двумя самолетами, одним из которых командовал Александр Голованов, а вторым Виктор Грачев. С соблюдением всех мер безопасности вечером 27 октября советская делегация была в здании посольства. Поздно вечером Иосифа Виссарионовича посетил Мохаммад Моссадык, его доставили в машине, которая привозила в посольство продукты питания. Встреча шла с глазу-на-глаз, а ваш покорный слуга был там переводчиком. Это был сложный разговор. Иран претендовал на Кувейт и месторождения нефти в районе Ирака. Сталину пришлось объяснить премьер-министру Ирана, что у его страны нет никаких оснований претендовать на территорию независимой Кувейтской Социальной республики, которая сейчас усиленно оформлялась при помощи советских специалистов в жизнеспособное государство. Сталин показал Моссадыку планы СССР на переформатирование государств Ближнего Востока и зоны Персидского залива и гарантировал персидскому коллеге независимость Ирана, при двух условиях: светское государство с национализированной промышленностью и наличие военных баз СССР, которые станут гарантией безопасности. При этом господин Мохаммад получил заверение, что при правильном построении нового Ирана, можно будет вернуться к проекту Великая Персия. А почему бы и нет? Советскому Союзу верный друг и союзник в этом регионе не повредит. И религиозные традиции местного населения никто не собирается ущемлять, никакой атеистической пропаганды, но в дела государства церковные структуры вмешиваться не должны. Да, доложу я вам по своему опыту, быть переводчиком на переговорах намного сложнее, чем самому переговоры проводить. Цена точности перевода каждого слова возрастает многократно. Мне кажется, что после этих переговоров появилась седина, ну и черт с нею, нечего себя в зеркале рассматривать, работы полно!