Впереди и слева в голубом безоблачном небе затрещали молнии. Медленно, но всё набирая и набирая обороты, стали закручиваться вихри смерчей, образуя гротескную человекоподобную фигуру. Сначала фигура казалась состоящей из лёгких белых облачков, но постепенно они всё темнели и темнели, обращаясь тяжёлыми грозовыми тучами.

Впереди вспыхнуло фиолетовое сияние, и созданные Реймондом двойники перестали существовать, словно их и не было. Рядом повозился и со стоном начал подниматься с земли боевик. Одна его рука висела плетью, но в остальном ему удалось на диво безболезненно пережить попадание в волну каменных шипов.

— Ограждение Шварценберга! Геоманта ты не достанешь даже иллюзиями! — выкрикнула Агата. — Боевик умеет укреплять тело, поэтому выжил на шипах!

Реймонд шипя поднялся на ноги, поднёс к глазам руку, которой только что зажимал бок. С пальцев капало красное.

— Кровь! — воскликнула Агата в ухе. — Брызни ей на боевика и тут же сложи руки знаком Соль, повторяй за мной: Оу! Се! Доуб! Мвен! Ан!

Реймонд даже дернулся было, начал повторять, но оборвал сам себя на втором выкрике. Повторить с первого раза незнакомое заклинание, складывая неизвестный ему знак — тут, возможно, и архимаг бы спасовал! Нет, если и драться, то драться привычным оружием!

— Копие сантиман йо, — прошептал Реймонд, направляя энергию в заклинание.

Выскочил, кидаясь к бойцу, который уже поднимал свой меч. Выпавший из сломанной руки кинжал остался лежать на земле.

— Тебе меня не обмануть! — выкрикнул боец, делая выпад.

Пронзил иллюзорного двойника мечом, провалившись вперед. Реймонд, уже обежавший его со спины, полоснул подобранным кинжалом по здоровой руке, ударил кулаком по сломанной и отскочил, со словами:

— А мне и не надо тебя обманывать!

Боевик выронил меч, и Реймонд торопливо подхватил и его. За поясом у боевика виднелась пистоль, но Реймонд не умел с ними обращаться, в отличие от мечей и ножей, и не стал рисковать. Тем временем геомант, купившийся на иллюзию, атаковал «магистра Агостона» заклинанием жидкого камня. Камень под ногами бойца превратился в болото, затягивая его в себя. Реймонд тут же добавил внешности деда сероватый оттенок, якобы тот покрылся каменной кожей и потому так крепок.

— Эй! Ролло! Я же свой! — истошно орал боевик, пытаясь вырваться, но его никто не слышал, наоборот, до остальных долетали только угрозы.

Вокруг «духа грозы» уже кружилось три здоровенных зеркала, из которых в создание Реймонда били лучи яркого жёлтого света. Атака была столь сильна, что даже иллюзия от неё теряла целые куски.

— Стабилизируй! — азартно крикнула Агата. — Добавь сиреневое свечение по контуру, как будто используешь защиту Маркстона-Гержика!

Реймонд понятия не имел, кто это, но свечение добавил, продолжая медленно, высматривая возможные ловушки, приближаться к геоманту.

— Эрнандо! — заорал тот, махая Реймонду рукой. — Помоги! Ударь духа мечом, иначе он нас всех угробит!

Геомант с силой сжал кулаки, и Реймонд услышал, как стонет у него за спиной настоящий Эрнандо, которого сейчас ломали каменные тиски.

Реймонд рванул вперед, крича:

— Быстрее! Добейте его и помогите мне! Я тоже ранен!

Вспыхнули еще огоньки, а в воздухе соткалось ещё одно зеркало, из которого в несчастного Эрнандо ударил луч света.

— Зеркало Истины, — пробормотала Агата, — целых четыре штуки. Зеркальщик точно где-то рядом.

Реймонд не стал оглядываться. Место для засады было выбрано грамотно: масса укрытий повсюду начиная от валунов на дне ущелья, заканчивая склонами и гребнем. Чуть ниже ущелье заворачивало, вполне возможно, что враги прятались там.

— Цто с ловушками? — буркнул он, прихрамывая приближаясь к набирающему силу «духу грозы», но забирая чуть вправо, поближе к геоманту.

— Ограждение Шварценберга спокойно пропускает физические тела, — скороговоркой забормотала Агата. — Оно плохо сочетается с другими ритуальными построениями, так что, скорее всего, ты сможешь добраться до геоманта беспрепятственно. Но иллюзия может слететь.

— Грых побери, — Реймонд крепче сжал рукояти меча и кинжала, ощущая в правой ладони странное жжение. Бросил взгляд на геоманта.

Тот, скрипя зубами от напряжения, одну за другой воздвигал вокруг «духа грозы» стальные колонны. На каждой из них десятками вспыхивали алые письмена, видимо, ритуалист тоже старался. Зеркальщик же продолжал старательно жечь Эрнандо-боевика.

Реймонд привычно скрылся под невидимостью, отправил к «духу грозы» иллюзию с мечом и кинжалом, а сам подбежал к тому месту, где ранее исчезли три двойника. Вздохнул, собираясь с силами…

За спиной что-то бахнуло, затем донесся выкрик:

— Не тот!

— Грых! — рыкнул Реймонд и со всей доступной прытью припустил к геоманту. Ладонь жгло всё сильнее.

Полыхнуло фиолетовым, слетала невидимость и все прочие слои иллюзий. Реймонд пытался её восстановить, но это приводило лишь к новым неярким вспышкам.

А геомант уже поднимал руки для атаки.

— Ролло! Нет! Это же я, Эрнандо! — с ужасом заорал Реймонд, и геомант замешкался, удивлённо распахнув рот. Попытался отшатнуться, но теперь не успевал уже он.

Реймонд «рыбкой» прыгнул вперёд, вгоняя меч геоманту в грудь и сшибая его на землю. Ролло распахнул рот в немом крике и быстро стал чернеть. Реймонд свалился с него… с нее, как выяснилось уже после смерти, попытался отползти подальше и заскулил от боли: его правую руку словно в кипящий котёл сунули. Подняв её к глазам, он обнаружил, что ладонь почернела точно так же, как и труп Ролло.

— Меч заклят на кровь владельца! — воскликнула Агата. — Проклятье! Больше не притрагивайся к нему!

Но Реймонду было не до того, так как он увидел, где прячется зеркальщик. Тот засел в густой тени за огромным валуном, прикрыв себя зеркалами, создававшими ложное впечатление, что там ничего и никого нет. Но здесь и сейчас он выдал себя, подкинув в воздух три осколка.

Те взлетели и разрослись, превратились в пирамидки, которые начали вращаться, разбрасывая лучи света. Реймонд быстро перекатился, отпрыгнул за скальный клык, уходя от лучей. В ущелье одно за другим начали появляться изображения зеркальщика, и Реймонд прошептал под нос формулу, щедро тратя остатки энергии.

Ограждение Шварценберга осталось позади, и он снова мог колдовать.

«Дух грозы» наконец-то пришёл в движение. Изображения зеркальщика закружили вокруг него, щедро осыпая ненастоящими ударами. Реймонд начал обдумывать, как ему подобраться к камню, где засел зеркальщик.

— Как больно, — Реймонд зажал пострадавшую руку между коленей и зашипел сквозь сжатые зубы.

— Соберись! Битва еще незакончена! Будешь отсиживаться, кто-то из оставшихся двоих тебя нащупает и прихлопнет одним ударом!

— Это мы ещё посмотрим, кто кого прихлопнет, — утёр пот со лба Реймонд.

Рана, усталость, истощение, нехватка энергии, а теперь еще и проклятие. Если зеркальщик способен создавать изображения, неотличимые от настоящих, манипулировать светом, видеть сквозь иллюзии — пускай и небыстро — да перемещаться между зеркалами, то у Реймонда нет шансов.

— Ритуалист исчертил всё фигурами, — указала Агата, — и чтобы управлять ими, он должен их видеть. Значит, он засел где-то на гребне.

— А зеркальщик — за тем камнем, — добавил Реймонд. — Можно попробовать подобраться.

— Кто-то из них тебя обязательно засечёт. Вначале тебе повезло, враги не знали, с кем имеют дело, — вполне резонно указала Агата.

И медлить нельзя было, слабость накатывала, в ушах звенело. Отражения зеркальщика медленно, но верно одолевали, истощали иллюзию «духа грозы».

— Мемва По, — пробормотал он, прикладывая указательные пальцы ко лбу и указывая ими на склон.

Заплясали голые ведьмы, творя ритуал проклятия, и ритуалист не выдержал, все-таки высунулся. Чуть-чуть, но Реймонд засек, где он находится, тут же устремил туда заклинание, создавая иллюзорное зеркало.

— Нам нужно объединить силы! — забормотало зеркало с хрипами.