– Жанна! – прошептал он, торопливо прижимаясь губами к ее уху. – Я только что оказал большую услугу Келсу. Какое счастье!

– Расскажи, – шепнула Жанна и еще ближе наклонилась к нему.

– Это было сегодня вечером в «Последнем самородке». Келс играл как обычно с игроком, которого все называют Флешем. Он выгреб у Келса уйму золота, это первейший жулик. Я сидел рядом и видел все. Келс проигрывал отчаянным образом, но великолепно владел собой. Как вдруг он поймал Флеша и злобно закричал на него. Все кругом ждали, что Келс вот-вот вытащит свой револьвер. Но нет! Прямо поразительно, до чего игра захватывает его. Швырнув Флешу свирепое проклятье, он только приказал ему вести себя прилично. А как тебе известно, такое предупреждение для прославившегося игрока хуже самой смерти. Ну вот тот и вытащил свою погремушку. Для Келса выхода уже не было. Но Флеш, чувствуя свое превосходство, начал еще разглагольствовать. Это-то и было его ошибкой. Я подскочил, вышиб револьвер у него из рук и как следует хватил его… он так и не поднялся… Келс же созвал людей, показал им лежащие на столе карты и совершенно хладнокровно еще раз обозвал Флеша жуликом. Затем он обратился ко мне, я никогда не забуду, как он выглядел: «Дружище, этот Флеш хотел сейчас прикончить меня. Я совершенно забыл о моем револьвере, понимаешь?.. В следующий раз, когда мы встретимся, я застрелю его… Но если я обязан кому-нибудь жизнью, то я никогда не забываю этого».

– А ты был вполне прав? – спросила Жанна.

– Конечно! Флеш шулер. Уж лучше быть бандитом.

– Но Флеш начнет выслеживать тебя, – боязливо заметила Жанна.

– Вероятно! И если он найдет меня, пусть не медлит. Но не беспокойся, Келс либо выгонит его вон из лагеря, либо убьет его.

Следующей ночью Клэв рассказал Жанне о таинственных проделках «Пограничного легиона». Это название сделалось известным, никто не знал, каким образом, и с тех пор Олдер-Крик не знал покоя. Накрыть разбойников было совершенно невозможно, тем более, что все обворованные безжалостно убивались. Страшный легион работал медленно и скрытно. Маленькими кражами он не занимался. Он всегда имел самые точные сведения о каждой лишней унции золотого песку. Двоих золотоискателей, отправившихся по дороге в Баннек, нашли совершенно изрешеченными. Золотоискатель по имени Блэк, не желавший доверить свое золото спешной почте и, несмотря на советы друзей, все-таки покинувший Олдер-Крик, исчез бесследно; больше о нем никто никогда ничего не слыхал. Четверо других были убиты и ограблены в собственных хижинах. Еще одного нашли мертвым в постели.

В Олдер-Крике настали жуткие, кровавые дни. Днем неизвестные разбойники выведывали, у кого из золотоискателей есть золото, а по ночам убивали их. Люди начали подозревать друг друга, следили, шпионили, проводили все ночи почти без сна. Однако разбой продолжался. Каждые два дня что-нибудь случалось, и каждый раз не оставалось ни малейшего следа. Мертвые не болтают, как говорит Гульден.

Но несмотря на эти ужасы, население Олдер-Крика возрастало с каждым днем. Не уменьшалась и его мрачная хроника. Вместе с недоверием появился страх, а со страхом пришла ненависть. Эти чувства распалили ад в душах людей, уже и без того одичавших и испорченных. Жуткие проделки таинственного легиона тонули в кровопролитных играх, в кабаках и кровавых драках на улице, происходивших среди бела дня. Людей пристреливали и продолжали раздавать карты. Трупы вытаскивались, и по грубому полу тянулась широкая полоса крови, но танцы не прерывались ни на минуту. Охота за золотом принимала все более широкие формы. Почти ежедневно находили новые богатые залежи. Наступили дни, когда золото, кровь и спирт перемешались.

Однажды после обеда, лежа на своей постели, Жанна вдруг услышала топот тяжелых сапог и гул взволнованных мужских голосов. Встав, она выглянула в щелочку.

Внезапно в комнату Келса ворвался Рыжий Пирс; его глаза дико блуждали, и он отчаянно размахивал руками.

– Келс! Ты слышишь? – хрипло крикнул он.

– Тише ты! – спокойно ответил бандит. – Меня зовут Блайт… Что случилось?

– Джим Клэв нашел слиток, какого еще никто не видывал во всем Айдахо… В тридцать фунтов!..

Глаза Келса загорелись страстью.

– Браво, Джим! – крикнул он звенящим голосом.

В эту минуту в хижину ввалилась целая толпа бандитов. При виде Гульдена сердце Жанны ущипнул знакомый холодок. Впервые видела она этого колосса не сонным и небезразличным. Его громадные глаза сверкали. Вся толпа бандитов походила на стаю волков, приготовившуюся броситься на свою жертву.

– Где Джим сейчас? – спросил Келс.

– Он идет сюда, – ответил Пирс. – Его находка остановила всю работу. Новость полетела, словно дым по ветру. Каждому вдруг понадобилось взглянуть на этот слиток.

– Тридцать фунтов золота! Однажды я слышал о слитке, который весил шестьдесят, но самому мне не пришлось его увидеть, – воскликнул Келс.

В эту минуту на пороге появился Клэв; его глаза сияли подобно двум громадным бриллиантам. Вид его наполнил Жанну дрожью восхищения. В одной руке он держал револьвер, а в другой какой-то предмет, обернутый носовым платком. Этот предмет Джим бросил на стол. Раздался тяжелый, глухой удар. Концы платка распались, и глазам всех представился великолепный слиток золота, в некоторых местах покрытый ржавчиной и черными пятнами, в остальных же поблескивающий хмурой желтизной.

– Ну, хозяин, как тебе нравится эта безделица? – с радостным смехом воскликнул Джим. Он ликовал, как маленький мальчик.

– Черт возьми! – вскричал Келс, ощупывая и царапая слиток ногтями, как будто желая убедиться, золотой ли он на самом деле. Вдруг его волнение сменилось безумной, искренней радостью: – Джим! Дружище, тебе чертовски повезло! А ты еще жаловался на свои неудачи в любви. Да с такой штучкой ты сможешь купить любую женщину!

– Найди мне ее! – задорно отозвался Джим.

Келс расхохотался.

– О, нет, я не знаю ни одной, которая бы стоила столько, – заметил он.

– Но что я теперь буду делать с ним? – спросил Клэв.

– Ах ты, глупыш! Да то, что ты делал с золотым песком, ведь у тебя его немало.

– Проиграл… потерял… одолжил… раздал и… немножко припрятал.

– Вероятно, ты точно так же поступишь и с этим слитком. Ты ведь отличный парень, Джим.

– Но ведь тут уймища денег. Около семнадцати тысяч долларов!

– Ты справишься и с целым миллионом без чужих советов… Расскажи лучше, как ты наткнулся на эту находку?

– Несколько дней я совершенно бесполезно копался на своем участке, – начал Джим. – Работа была тяжелая. Мое место, по-видимому, было когда-то речным дном, сплошь усыпанным камнями. Эта дыра не выходила из моей головы. Когда спину начинало ломить и я уже не мог разогнуться, я оставлял ее, но, немного отдохнув, снова возвращался к ней. Тысячу раз повторял я себе, что в этой проклятой дыре нет ни крупинки золота, но я все-таки как дурак бежал туда и копал, копал до изнеможения. И вот сегодня моя лопата наткнулась на что-то; нагнувшись ближе, я увидел золотой блеск… Жаль, вы не видели, как я выскреб этот слиток. Я так громко завыл от радости, что все сбежались. Остальное было сплошным триумфом… А теперь это богатство мучает меня. Что я буду с ним делать?

– Ба! Отправляйся обратно в Монтану и как следует позли ту глупую девчонку, – посоветовал один из слышавших придуманную Клэвом историю.

– Выкопать или украсть – одно и то же! – проворчал Гульден.

Келс разом весь побелел от злости. Клэв бросил на гиганта хитрый взгляд.

– Я точно того же мнения, – объявил Клэв. – Мы поступим так, как уславливались.

– Нет, черт возьми! – вскричал Келс. – Ты откопал это золото, и оно принадлежит только тебе.

– Тогда давай рассудим так, хозяин: четвертую часть тебе и столько же мне, а остальное разделим между бандой.

– Нет! – резко крикнул Келс.

– Джим, дружище, таких товарищей, как ты, я еще не видывал, – удивленно промолвил Пирс. – Я отказываюсь от своей доли.

– И я тоже, – заметил Джесси Смит.