Герда пристально посмотрела на Сайлуса. С виду обычный человек, только аура мутная и тиной на десять саженей несет. Возможно ли, что он тоже демон? Какие же странные у Николя друзья.

— Я бы и сам его проучил. Только боюсь, что даже отобрав амулеты и зелья, с ним не справлюсь. Слишком силен, гад. Нашлет какое-нибудь сонное проклятье, и поминай, как звали. Да и тролли обычно поодиночке не ходят. Есть один, значит, и другие поблизости найдутся.

— Тролли! — вдруг воскликнула Герда. Николя и Сайлус удивленно уставились на нее. — Предыдущее нападение гулонов было связано с восстанием троллей, так? Должно быть, они и сейчас притащили с собой этих тварей.

— Умненькая девочка, — шепнул Сайлус на ухо Николя. — Твоя?

— Ученица.

— Ну да, теперь это так называется, — съязвил капитан и тут же получил локтем в живот.

Герда смущенно потупилась, не понимая, что они затеяли.

— Не будем терять время на пустую болтовню, — напомнил Николя. — Герда, сама домой добраться сможешь?

— Но я хотела пойти с вами, — разочарованно потупилась она. — Может, смогла бы чем-то помочь…

Николя подошел к ней и заглянул в глаза:

— Это может быть опасно. Тролли очень злобные твари. Даже без посоха и амулетов могут проклясть так, что даже Эглаборг не поможет.

— Но как же вы? — совсем не хотелось его отпускать. Ведь он так вымотан после прыжка.

— И не с такими сражался. Но если что-то случится с тобой, я себе этого не прощу. Будь умницей, иди домой. Я вернусь к ужину, обещаю.

Николя прикоснулся губами к ее виску и направился в Упсалу вслед за Сайлусом.

— Я пойду домой и буду умницей, — грустно сказала Герда, наблюдая за спешно удаляющимися фигурами. — Как всегда усядусь у окна и буду умирать от беспокойства. Как же мне надоело быть умницей!

— Это просто невозможно, — сетовал Финист, сидя на кухне, пока Эглаборг обрабатывал ожег на его запястье.

— Скажите спасибо, что он вам лицо не подпалил, — «успокоил» его целитель, размазывая по поврежденной коже снадобье, от которого немела вся рука от кисти до локтя.

— Я так больше не могу! — завывал оборотень. — Разве Охотник не видит, насколько это бессмысленно? Не могу я выше головы прыгнуть. Как мне прикажете заставить мальчишку преодолеть страх, когда я сам боюсь до смерти?!

— Мастер Николя никогда не принимает необдуманных решений. Значит, он верит в то, что вы справитесь, — веско заметил Эглаборг, обвязывая руку Финиста чистой белой тканью, чтобы снадобье лучше впиталось, а грязь не раздражала обоженную кожу.

— Значит, в этот раз он ошибся. Мальчишка абсолютно, непроходимо безнадежен. Целый день пытался научить его зажигать свечу, но стоило фитилю слегка затлеть, как Вожык запустил огненный шар мне в лицо от страха! Благо, у него после того выброса запас энергии слабый, а то бы точно уже спекся. Был бы вам жареный соколик к ужину.

Дверь в гостиную громко стукнула. Финист осекся и обернулся, успев мельком заметить затравленный взгляд Вожыка, заглянувшего на кухню в поисках своего учителя. Услышав его слова, мальчишка стремглав выскочил из комнаты.

— Неправильно это, — покачал головой целитель. — Не так надо молодежь наставлять, ой не так.

Финист молча опустил глаза. Эглаборг прав, нужно успокоить мальчика. Он и так напуган больше некуда. В таком состоянии он ведь и дом подпалить может, хотя вряд ли. Сил у него едва на один всполох осталось.

— Что ты предлагаешь? — поинтересовался Финист, раз целитель решил советы ему давать.

— Не знаю, я никогда никого не учил, — развел руками Эглаборг. — Но надо быть мягче, терпеливее и снисходительней. Вот ступайте сейчас к мастеру Вожыку и скажите, что у вас все в порядке и что он ни в чем не виноват. Со всеми бывает. Когда-нибудь он обязательно научится.

— Боюсь, я до этого светлого момента не доживу, — проворчал Финист и тут услышал, как еще раз хлопнула дверь. На это раз входная, потому что звук был глухой. — Куда это он собрался?

— По-моему, мастер Вожык очень расстроен. Как бы не сбежал. Мальчики любят убегать из дома. Даже мастер Николя сбегал пару раз в детстве. Сам рассказывал, — встревожился Эглаборг.

— Вот дрянь!

Финист содрал с руки повязку и помчался вслед за мальчиком.

Вожык бежал, не разбирая дороги. Слезы затуманивали взгляд и стекали по щекам мокрыми солеными дорожками, от которых щипало кожу. Но он не замечал этого и несся дальше к лесу. Туда, где, как ему казалось, остался дом отца в Фаскенхёгсдаале. Там Вожыка боялись и ненавидели, но хотя бы не обманывали и не предавали, как здесь. Все они такие. Говорят, что он один из них, что они принимают его таким, какой он есть, а на самом деле тоже боятся и ненавидят. Майли, Финист, Эглаборг, Николя, даже Герда в нем разочаровалась. Недаром в последние дни она совсем перестала обращать на него внимание. Тоже поняла, что он безнадежен. А если в него не верит даже Герда, то лучше уйти в лес и жить одному. Тогда он не сможет больше никому навредить, и бояться его тоже никто не будет.

Вожык устало замедлил шаг. По высоким сугробам бежать оказалось очень тяжело. А еще жутко хотелось есть — после вспышек он всегда ощущал сильный голод. Но как найти пищу в зимнем лесу? Жаль, что рядом нет Герды — она всегда находила выход.

Мальчик совсем остановился и пригорюнился. Вдруг из глубины леса донесся солоноватый запах мяса. Живот болезненно заурчал. Мальчик посмотрел по сторонам, но, не придумав ничего лучше, пошел вперед.

— Эйс, а мы бы не могли ловить зверя на что-нибудь менее вонючее? — ныл Лейф, наблюдая, как его темноволосый приятель мастерит ловушку вокруг куска тухлой баранины, жуткая вонь от которого разносилась по всему лесу.

— Нет, — с важным видом возразил Эйс. — В этом весь смысл охоты на гулонов. Они падальщики, поэтому запах тухлятины просто обязан привлечь их внимание. Кроме того, если бы я стянул свежее мясо, мама наверняка бы заметила и надрала мне уши. А они еще с прошлого раза не отошли.

— Может, ну его, а? — Лейф разнервничался не на шутку. Он любил участвовать в шалостях Эйса, но эта была самой глупой за все десять лет их жизни. Город полнился слухами о том, что Охотник ранил руку в схватке с гулонами, а все знают, что он неуязвим. Теперь вот Эйс поспорил с детьми рыбаков, что они вдвоем с Лейфом смогут поймать живого гулона. Да эта тварь их на части разорвет и не заметит!

— Не дрейфь, человечишка! Меня отец учил делать ловушки, а он лучший в Мидгарде охотник! — подбодрил его Эйс, не забыв прихвастнуть.

— Даже лучше, чем мастер Николя? — усомнился Лейф.

— Нууу, — озадаченно протянул темноволосый. — Пожалуй, нет, но мой отец второй лучший охотник в Мидгарде, и он умеет делать ловушки. Скорее лезь на ту сосну.

— Почему я первый? — заныл Лейф, глядя на высоченное дерево, первая ветка которого находилась на высоте не меньшей, чем в два аршина.

— Тогда я.

Эйс проворно, словно белка, вскочил на самую верхушку. Лейф тяжело вздохнул и полез следом. Кряхтя, подтянулся на нижнюю ветку, а потом, осторожно перенося вес с одной ноги на другую, взгромоздился на следующую.

— Чего ты копаешься? — зашипел Эйс.

Легко ему говорить — он маленький и гибкий. Такому даже падать не больно: как кот, всегда на ноги приземляется. Лейфу, который широтой кости весь в отца пошел — так мама говорила — за ним никогда не угнаться.

— Слушай, кто-то идет. Гулон! — всматриваясь вдаль, позвал Эйс.

Лейф буквально взлетел на верхнюю ветку к приятелю.

— Ты уверен, что эти твари по деревьям лазать не умеют?

Эйс пожал плечами. Лейф испуганно поежился и перевел взгляд на поляну, посреди которой была расставлена ловушка.

Послышался треск сучьев. Кто-то ломился сквозь чащу. Мальчишки затаили дыхание. На поляну ввалился ободранный лохматый паренек едва ли старше, чем сами юные охотники.

— Что он делает? Он все испортит! — в ужасе прошептал Эйс над самым ухом, наблюдая, как пришелец наклоняется к приманке.