Странные глаза были у премьер-министра лильцев. Эрик заметил его взгляд, когда посол метнул взгляд на Молинари. У него были глаза параноика, холодный, бездвижный взор, словно бы сконцентрированный в одной точке; взгляд человека с топором за пазухой, который знает, что ударит, как только в мозг поступит сигнал.

Премьер-министр дежурно улыбнулся, приветствуя Секретаря, видимо, какое-то формальное соблюдение протокола встречи все-таки предполагалось. Хотя точнее было бы сказать, что Френик показал зубы. Но глаза его при этом оставались неподвижными и холодными, как вход в склеп. Не потому, что Френик бюрократ или считает себя важной шишкой, к которой недостойны приблизиться простые смертные. Френик оставался человеком – в худшем смысле слова.

Молинари, собранный, властный при исполнении обязанностей Генерального Секретаря, перед министром Фреником был наг и беспомощен.

«Бедный Джино совершенно раскис», – подумал Эрик.

Премьер-министр пришельцев, Кощей Бессмертный в облике человека, становился все холоднее и бездушнее, он словно вытягивал из Секретаря душу, как упырь.

Становилось понятно, отчего Молинари болел, не умирая. Это была реакция на стресс, защита от внешних сил, давивших на организм; правда, оставалось непонятным, как поведет себя организм Секретаря дальше. Одно выглядело однозначным: дуэль началась.

– Какая духота! – пробормотал один из чиновников поблизости. – Хоть бы открыли окно или включили кондиционеры.

В действительности кондиционеры работали на полную мощь. Ощущение недостатка воздуха создавало напряжение, повисшее в помещении, словно перед грозой.

Молинари пригнулся к Эрику, сказал:

– Сядьте ближе ко мне.

И немного откатил коляску от стола.

– Вы взяли чемоданчик с инструментами, доктор?

– Остался в гостинице.

Молинари вызвал робанта-курьера.

– Немедленно доставьте чемодан доктора из гостиницы, – приказал Секретарь робанту. – Я хочу, чтобы вы все время носили его с собой, – пояснил он Эрику.

Молинари прокашлялся и развернул коляску к тем, кто сидел по другую сторону стола переговоров.

– Ваше превосходительство, господин премьер-министр. У меня есть, кхм, заявление. Я хочу зачитать его. В нем рассматривается позиция землян по отношению к...

– Секретарь, – перебил Френик, обращаясь к нему на родном языке Молинари без переводчика. – Прежде чем вы его зачитаете, я хочу обрисовать ситуацию на фронтах.

Френик поднялся с места, и его помощник включил заблаговременно приготовленный проектор. На дальней стене зала высветилось изображение карты военных действий. Комната погрузилась во мрак.

Хмыкнув, Молинари засунул свое обращение в карман униформы. Ему опять не дали зачитать его. Опять заткнули глотку. Любая его инициатива пресекалась на корню; для политического лидера это был полный разгром.

– Наши совместные войска из стратегических соображений стянули линию фронта. Между тем риги перебрасывают большое количество техники и вооружений в этот сектор, между двумя планетами системы Альфа, – премьер-министр показал участок на звездной карте. – Но здесь им долго не продержаться, я предсказываю полный разгром противника в течении месяца по земному календарю. Риги еще не понимают, что мы ведем блицкриг. Наша задача разгромить врага в кратчайшие сроки. Победа придет нам в руки сейчас или никогда. Однако война растягивается не только во времени, но и в пространстве, так как в космосе мы не ограничены территорией боевых действий, как при планетарной войне, – Френик обвел указкой пространство карты. – К тому же риги уже разбросаны по всей звездной карте и предпочитают вести партизанские действия. Они отказываются встретиться с нами единой армией и принять поражение. И если нам удастся провести генеральную битву вот на этом участке, то они приговорены, потому что будут отрезаны от остальных сил, – показал Френик. – Далее. У нас появится еще двенадцать дивизий к концу года, я вам обещаю, Секретарь. И все же необходимо произвести очередной призыв среди землян.

Премьер-министр сделал красноречивую паузу, ожидая ответа.

Молинари пробормотал:

– Доктор, вам принесли чемоданчик?

– Нет еще, – отозвался Эрик, оглядываясь в поисках робанта-курьера.

Нагнувшись к доктору, Молинари зашептал:

– Знаете, что меня беспокоит в последнее время, кроме живота? Жуткие головные боли. Прямо, знаете, стучит в висках: тук-тук. То есть бах-бах. Что бы значили эти звуки?

Министр Френик, не дождавшись ответа, продолжил:

– Кстати, у нас появилось новое оружие, разработанное на Четвертой планете Империи. Вы знаете, что наши планеты называются по номерам, а закрепленные за ними спутники обозначаются тем же номером с дробью. Вы будете поражены, Секретарь, когда увидите демонстрационные клипы испытаний этого оружия.

Снова повернувшись к Эрику, Секретарь забормотал:

– И когда я поворачиваю голову вот так, из стороны в сторону, какой-то неприятный хруст в основании затылка. Вот, слышите?

Он продемонстрировал, с болезненным видом повернув голову, как человек, желающий ответить «нет» при помощи языка жестов. – Что бы это значило?

Эрик не ответил, он не спускал глаз с Френика, делая вид, что внимательно слушает Молинари.

– Секретарь, предлагаю на ваше рассмотрение вариант уничтожения флота ригов при помощи водородных снарядов, – сказал Френик после очередной паузы. – Вскоре они сойдут с наших конвейеров. Нам уже удалось нанести ими значительный урон в дальнем космосе за передовыми линиями ригов.

В комнату проскользнул робант-курьер с чемоданчиком Эрика.

Не обращая на него внимания, Френик продолжал злым и настойчивым голосом:

– Хочу также указать вам, Секретарь, что военные бригады землян не подготовлены к военным действиям из-за плохого снабжения боекомплектом и поэтому отказываются сражаться. Победа, конечно, все равно останется за нами, это неизбежно. Но каково нам видеть рядом союзника, бойкотирующего военные действия? Посылать на фронт неподготовленных людей – преступление, разве вы не согласны, Секретарь?

Не останавливаясь, Френик продолжал:

– Вам надо обратить на это самое пристальное внимание, ведь вы верховный главнокомандующий.

Молинари увидел чемоданчик в руках Эрика и облегченно кивнул:

– Наконец-то. Держите его наготове, поближе ко мне. Знаете, я сейчас подумал, наверное, эти боли из-за гипертонии.

Эрик отрывисто кивнул.

– Вполне вероятно, что... – захваченный происходящим, премьер-министр осекся, его рыбьи глаза стали совершенно безжизненными. Поведением Секретаря окончательно вывело его из себя. Его влияние на аудиторию слабело.

– Теперь о самом главном, Секретарь, – заявил Френик. – Мои боевые генералы рассказывают, что оборонительное оружие ригов...

– Погодите, – прохрипел Молинари, перебивая. – Я должен посовещаться с коллегой. – И, склонившись Эрику на плечо, Молинари пролепетал: – И знаете что еще? Кажется, у меня проблемы со зрением. Я просто слепну. Доктор, измерьте мне давление.

– Как? Прямо сейчас?

– Да. Я чувствую, что оно опасно подскочило.

Эрик открыл чемоданчик.

Министр Френик у светящейся карты ядовито заметил:

– Господин Генеральный Секретарь, следует кое-что уточнить, прежде чем мы продолжим обсуждение остальных вопросов. Войскам землян не выстоять перед новой гомеостатической бомбой ригов, поэтому мне придется снять полтора миллиона рабочих с военных заводов, чтобы отправить на фронт. Их должны заменить полтора миллиона землян, которые будут переправлены в Империю гастарбайтерами. Примите во внимание: им не придется умирать на фронтах; мы бережем ваше население, Секретарь. Рабочие должны быть переправлены как можно скорее. Сейчас или никогда.

Френик повторял последнюю фразу как заклинание. Он добавил:

– Это главный вопрос данного совещания.

Эрик увидел на тестовом диске, что у Молинари невозможное для человека давление – двести девяносто.

– Что, дела мои совсем плохи, доктор? – спросил Молинари, бессильно утыкаясь в Эрика головой. – Вызывайте Тигардена, – приказал он робанту. – Ему требуется срочно посовещаться с доктором Арома. Они должны немедленно диагностировать...