Одно дело тренироваться с Зяббой, и совсем другое – когда тяжелый шар кистеня со свистом проносится в сантиметре от лица. Я отступал, как мог отмахиваясь мечом. В тот миг я не думал, готов ли убивать. Главной целью было не попасть под удар вражеского оружия. Вдруг один из нападающих выронил кистень и рухнул. В спине торчал арбалетный болт.
Спасибо Нике!
Второй бандит замешкался, глядя на павшего товарища, и я рубанул его по ногам. Да… не зря все на мой клинок с неприкрытой завистью пялятся! Тонкое лезвие без труда рассекло металлические поножи, и противник свалился, как подпиленное дерево. Пинком я выбил из его рук дубину. Убивать не стал, пожалел. Но чтобы он не воткнул мне что-нибудь в спину, когда отвернусь, я со всех сил пнул его по голове. Разбойник вырубился, а я отбил ногу. Вот урод меднолобый!
Хорошо, что нападать пока на меня никто не спешил – все были заняты убиением друг друга.
Я осмотрелся.
На поляне валялось две дюжины трупов. Над ними, лязгая металлом, рубились еще человек пятьдесят – шестьдесят. В толпе я заметил Васяна. Друг сделал ставку на свое проворство. Он бегал возле самой толкучки и наносил быстрые удары коротким мечом – то бандита в спину ткнет, то эльфу сухожилие под коленкой подрежет.
Из-под повозки с боевым кличем вылетела Ника. Наверное, закончился боеприпас. Девчонка подняла с земли клинок и ринулась в гущу сражения. Сначала на нее внимания никто не обратил. А напрасно! Мечом она работала искусно и очень активно!
Вскоре мне стало некогда наблюдать за Никой, меня вновь затянуло в водоворот сражения. Каким-то хреном я умудрился попасть в самую гущу. Вроде только что рядом никого не было – и вот уже со всех сторон мелькает железо, поблизости басовито ругается из-под шлема Дитер, его молот грохочет, сталкиваясь с доспехами, щитами и головами.
Я решил выбраться из этого ада. Но споткнулся и упал. Очень вовремя – над головой пронеслось лезвие топора. Кто-то наступил мне на руку, чтобы я выпустил меч. От боли я разжал пальцы и со страха закрыл глаза. Всё – конец, сейчас добьют! Уже представил, как в грудь входит холодная сталь.
Почему-то не добивали. Я открыл один глаз. Сверху мельтешили ноги, раздавался скрежет, кто-то орал. Оказывается, мне на руку наступили случайно. На меня вообще никто не обращал внимания – приняли за труп. Рядом валялись несколько мертвецов. Я пошарил, нащупал рукоятку моего меча. Хотел уже встать, и тут сверху нависла огромная тень. Такую мог отбрасывать только динозавр, Жорик, Зябба или Рыжий Ганс. К несчастью, это оказался Ганс.
Повезло, что он меня не заметил. Размашистым движением срубил башку подвернувшемуся эльфу. Мне на лицо обильно брызнуло кровью. Но это так, мелкое неудобство по сравнению с тем, что Рыжий Ганс наступил на мою ногу! Прямо на бедро. Да сколько же он весит, слоняра чертов?! Я закусил рукав, чтобы не заорать. А разбойник и не думал сойти с моего бедра, он озирался по сторонам, кого-то выискивая в суматохе боя. Потом гаркнул:
– Рыло! Иди сюда, ублюдок!
– Слушаюсь, босс! – Курносый возник подле Ганса, наступив мне на вторую ногу. Слава богу, он был не такой тяжелый!
– Ты же говорил, что нас в два раза больше! – грозно сказал Ганс. – Ты как считал, свинья тупоголовая?!
– Босс, ты ведь знаешь, меня из церковной школы за воровство выгнали. Прямо с первого класса. Я считать не умею. Я так, на глазок.
– Я тебе ща этот глазок натяну на…
– Виноват! – сконфуженно признал Рыло.
– Надо сматывать удочки! А то полоумный гном своей кувалдой тут из всех отбивные сделает!
– Гном это полбеды! – пожаловался помощник Ганса. – Вон тот орчина уже восемь ребят в капусту изрубил! Нам еще подфартило, что он шинкует в основном ушастых.
– Все, смываемся, пока и нас не нашинковали!
Ганс наконец-то убрал слоновье копыто с моего бедра. А я уж думал, эта пытка никогда не кончится. Они стали отступать в сторону леса.
Я приподнялся на локтях и оглядел поле боя. Число сражающихся заметно поредело. От эльфов осталась жалкая кучка, инквизиторы, кто успел, сбежали, кто не успел – теперь останутся здесь навсегда. Охрану каравана перебили до последнего бойца. Бандиты, которых стало гораздо меньше, пятились, вяло отбиваясь под натиском Зяббы и Дитера. С флангов их атаковали Васян с Никой. Вся поляна была завалена телами.
Через мгновение бандиты скрылись в кустах. Эльфы, которых осталось трое, тоже отступили. Ника выкрикнула им вслед пару ругательств, а потом стала выдергивать из покойников арбалетные болты.
Перешагивая через трупы, я побрел к обозу. Из-под телеги торчала необъятная задница Жорика, а в правой ягодице, в свою очередь, торчала эльфийская стрела.
Заметив эту картину, Ника захихикала. Потом увидела меня и осеклась. Бросилась ко мне, на ходу крича:
– Убийца Драконов, ты ранен?! Ты весь в крови!
– Это не моя, – поспешил я ее успокоить. – Эльфийская.
– Молодчина, пацан! – похвалил Зябба. – Завалил эльфа!
– Никого я не завалил, – неохотно признался я. – Эльфа Рыжий Ганс укокошил.
– Да ладно заливать! – не поверила Ника. – Вон весь в кровище, признавайся, вспорол эльфийское брюхо?! А ты настоящий мужчина, не хвастаешься по пустякам!
– Скромный, как девственница! – прокомментировал гном.
– Помогите лучше Пухлого извлечь, – буркнул я.
Жорика вынимали всем отрядом. Потом Ника перевязала его пятую точку. Во время процедуры Пухлый морщился от боли и краснел от смущения.
– Что за напасть?! – ныл он. – Уже второй раз!
– А чего ты удивляешься?! – прыснул Стольник. – Твоим курдюком можно футбольные ворота закрыть! Лучшей мишени не найти во всем Эорине!
Пухлый опустил голову, Василий был прав.
Кто б мог предположить, что жориковское ранение будет самое серьезное из всех полученных нами ран. Я лично думал, из нас вообще никого в живых не останется. А так отделались одним ушибом (у Васяна), несколькими порезами (у Зяббы), смятыми в хлам доспехами (у Дитера), легким испугом (у меня) и пробитой задницей (сами знаете у кого). Ника вообще не пострадала.
Дитер сидел на повозке и смотрел глазами полными скорби на свой искореженный доспех.
– Такую броню испохабили, поганцы! – сокрушался он.
– В прокатный стан ее загнать бы, или к костоправу хорошему, – высказался Васян.
– К костоправу? Это к лекарю, что ль? Эй, зеленый, слышь, хлюпику, видать, крепко по чердаку заехали, он доспех собрался лечить! Тебе самому к лекарю надо.
Зябба с Дитером заржали. Стольник не обратил на это внимания. Он направился к фургону, на ходу бросив:
– Пойдем, Петруха, в вещах купчишки пошарим.
Когда мы подошли к фургону, Васян шепотом спросил:
– Ты что, правда не убил никого?
– Нет, только одного вырубил, он там, среди трупов до сих пор валяется. А ты что, прикончил кого-то?
– Нет. Ранил нескольких, но не смертельно… Только ты Нике не говори, хорошо? А то я ей сказал, что троих завалил.
Я улыбнулся:
– Что, Ариэль рядом нет, теперь перед Никой хвост распускаешь?
– Да нет, мне просто как-то неудобно стало. Зябба с Дитером вон скольких ухайдакали… да и сама Ника… а я, как лох, ни одного не замочил. Вот и приврал.
– А что не сказал, что завалил десять бандитов, пятерых эльфов и трех инквизиторов? – усмехнулся я.
– Хватит ржать, – недовольно пробурчал Васян. – Давай лучше посмотрим, что нам купец оставил.
Мы порылись в вещах слинявшего Фаруфа. Все равно он за ними не вернется. К разочарованию Василия, золотишко тот успел прихватить с собой. Из ценного мы обнаружили лишь подробную карту местности. На ней были изображены весь Атрем, Гиблые Топи и северная часть эльфийских земель.
Перед уходом Жорик, невзирая на ранение, отыскал мешок с караванным провиантом и взвалил его себе на спину. Хоть голодать нам не придется.
Купец Фаруф и погонщики смылись, а караванные охранники погибли. Пришлось продолжить путь в Камлот вшестером. По-хорошему тела наемников следовало похоронить, но у нас на это не было времени. Два фактора существенно снизили нашу скорость. Первый – все лошади разбежались, так же как и погонщики. Второй – Жорика ранили в мягкое место, и он хромал и ныл.
